Просто скажи "Да"

Действительно, Борис Федорович потрясен не был, но отреагировал довольно живо. Он хлопнул сына по плечу, а уголки его губ дрогнули в сдержанной улыбке.

– - Поздравляю.

– - Спасибо.
– - Улыбка до ушей на физиономии Макса зажгла веселые искорки в глазах его отца, суровые черты Бориса Годунова смягчились самой настоящей улыбкой, и он вдруг стал ужасно похож на своего сына. На самом деле их фамильное сходство и так было вполне очевидным: оба высокие, спортивные, со светлыми шевелюрами и обилием веснушек. Вот по темпераменту отец и сын действительно отличались, как лед и пламень.

– - И пяти лет не прошло.

– - Борис Федорович подмигнул Максу, склоняясь к руке будущей невестки.
– - Я рад, Лерочка, -- сказал он учтиво.
– - Надеюсь, теперь я могу называть вас просто Лерой?

– - Конечно, Борис Федорович, -- машинально ответила она, ломая голову над словами будущего свекра. Что он, собственно, имел в виду, говоря про пять лет?

Потрясающая новость, которая так и не потрясла Бориса Годунова, на Валерия Юрьевича произвела весьма сильное впечатление. В результате его нижняя челюсть во второй раз за две минуты очутилась в своей самой низкой, исходя из анатомических возможностей, точке.

Нечленораздельное бормотание Радзиховского скорее всего было поздравлением, поэтому Лера на всякий случай поблагодарила его. Макс тоже произнес вежливое "спасибо" и, взяв Леру под руку, обратился к отцу:

– - Прошу прощения, но нам пора, у Леры сегодня вечерние курсы. Передай привет маме, вечером я обязательно позвоню, а может быть, даже заскочу на полчасика. Между прочим, пап, я не настаиваю на том, чтобы ты до самого вечера хранил в тайне столь потрясающую новость, -- добавил он со счастливой улыбкой.

– - Новость и в самом деле потрясающая, -- невозмутимо согласился Борис Федорович и повернулся к Лере: -- Очень жаль, Лерочка, что у вас сегодня курсы, но, надеюсь, вы не каждый вечер работаете?

Она сокрушенно вздохнула:

– - Боюсь, что каждый, Борис Федорович. Кроме выходных.

– - Увы, -- вторил ей Макс. Он тоже испустил картинный вздох.

Отец с пониманием взглянул на сына и не очень одобрительно на будущую невестку.

А Лера и не сомневалась в том, что Борис Годунов -- типичный шовинист. Впрочем, таковы все мужчины. Даже лучшие из них.

– - Что ж, значит, придется отложить нашу встречу до выходных, -- прервал ее размышления Борис Федорович.

– - Думаю, в субботу мы сумеем выбраться, время уточним вечером, -- подхватил Макс.

Чем заслужил Лерину признательность, поскольку не стал упоминать об учениках и провоцировать своего отца на еще один неодобрительный взгляд в ее сторону. Тем более что на заднем плане маячили ее студенты, которые наверняка не пропустили ни единого слова, ни единого взгляда.

Макс тоже заметил студентов и не смог удержаться от искушения подразнить их.

– - Ах да, пап!
– - воскликнул он.
– - Хотел тебе рассказать, я тут видел занятный образец народного творчества в виде настенной живописи. Твое изображение, а вокруг по всему полу раскиданы монетки. Мне сразу почему-то вспомнился обычай кидать монетки в какой-нибудь фонтан, знаешь, в надежде вернуться, -- добавил он, забавляясь явным замешательством ребят.

Левая бровь Бориса Федоровича чуть заметно дернулась вверх.

– - К чему такие сложности? Знания большинства студентов сами по себе являются залогом того, что они ко мне еще вернутся. И не раз.

У ребят испуганно вытянулись лица, а Лера была просто поражена. Наконец-то она увидела собственными глазами, что и Борис Годунов умеет удивляться. Хотя бы чуть-чуть.

34

Лера заговорила, едва лестничный пролет скрыл их от Бориса Федоровича и Валерия Юрьевича.

– - Ну что ж, по-моему, твой отец неплохо принял сообщение о твоей женитьбе. Надеюсь, Макс, до субботы твоя мама тоже сможет справиться с этой новостью.

– - С моей мамой проблем не будет, ты, Лерочка, еще тогда ей понравилась, -- уверенно заявил Макс.
– - А отец отреагировал на самом деле гораздо лучше, чем неплохо, он просто скуп во внешних проявлениях. Ты ведь знаешь.

– - Я знаю, -- улыбнулась Лера, -- об этом ходят легенды. Хотя сегодня, вне всяких сомнений, знаменательный день: я собственными глазами видела удивленного Бориса Годунова. Если кому-нибудь рассказать, думаю, мне не поверят.

– - Это когда он напугал твоих студентов?
– - рассмеялся Макс.
– - Да, действительно, зрелище было потрясающим! Но мне больше понравился обалдевший Радзиховский.

Мстительные нотки в его голосе были слышны довольно отчетливо, и Лера их, естественно, уловила.

– - Я тебя понимаю, -- сказала она сухо.
– - Только сейчас меня гораздо больше интересует другое. Макс, что имел в виду Борис Федорович, сказав, что и пяти лет не прошло? Что он знает... нет, что вообще твои родители знают о нас?

Макс почему-то не ответил.

– - А твои родители в курсе?
– - спросил он, открывая перед Лерой дверцу машины.

Она тут же насторожилась: неужели Макс чего-то недоговаривает? Быть может, он все-таки не уверен в реакции матери? Тогда тем более необходимо это выяснить, чтобы избежать неприятных сюрпризов.

– - Нет, мои родители не в курсе, -- сказала Лера вслух.
– - Наташка, правда, догадывается, но свои умозаключения держит при себе. Однако о реакции моей мамы волноваться не стоит. По-моему, она будет счастлива, если я выйду замуж хоть за кого-нибудь. А уж перед твоим, Макс, обаянием мама точно не устоит.
– - Расположившись на переднем сиденье, она снизу вверх посмотрела на Макса.
– - Ты так и не ответил, что твои родители знают о нас.

– - В сущности, все.

Лера, что называется, выпала в осадок, во всяком случае, ей припомнился именно этот термин. Все другие слова куда-то подевались, и вообще в голове образовалась какая-то пустота.

Помедлив секунду-другую, Макс оставил ее собираться с мыслями и захлопнул дверцу.

Резкий звук вывел Леру из состояния транса, и она едва смогла дождаться, пока он обходил вокруг машины и открывал дверцу со своей стороны. Она тоже хотела знать все, желательно с самого начала. И немедленно.

Макс клятвенно заверил ее, что не станет скрывать своего темного прошлого. Раз ей так хочется услышать все с самого начала, пожалуйста! Он может и рассказать.

Все началось в его первый студенческий день. Вернее, во второй, поскольку первый был Днем знаний и занятий, по существу, не было. Знакомство с преподавателями и их предметами принесло Максу немало разнообразных впечатлений, однако самым ярким из всех оказалась Валерия Павловна.