Проводы на тот свет

Как всегда неожиданно позвонила Татьяна. Она желала знать, все ли в порядке у Алексея, не ссорится ли он со своей юной супругой, потому что молоденькие девушки очень обидчивы и требовательны.

– Господи, тебе-то до этого какое дело?
– удивился Алексей.

– Я чувствую себя ответственной за тебя, - вполне серьезно заверила Татьяна.

Алексей вздохнул. Она принадлежала к особой породе женщин, которые, представься им такая возможность, собрали бы вокруг себя всех своих мужей и любовников, угощали бы их чаем и были счастливы.

– Как твой супруг, а мой бывший друг?

– решил отплатить ей той же монетой Алексей.

– У него трудности. Спонсор, этот несносный банкир Березкин, после того, как я ему, пардон, отказала, решил, что информационное агентство ему в убыток, - не смущаясь, проинформировала Татьяна бывшего супруга. И добавила:

– Кстати, муж всегда говорит о тебе только хорошее и не обижается...

"Глупа, какой и раньше была", - определил Алексей. И вежливо ответил:

– Я на него тоже не в обиде. Даже благодарен, что он дал возможность мне узнать других женщин.

Татьяна вздохнула:

– Ты по-прежнему несносный, Алексей. Иронизируешь тогда, когда положено грустить.

И тут его осенило. На кой ляд ему искать какую-то "щелку" там, на турецких берегах? Штырь прав - мужик с женщиной вызывает гораздо меньше подозрений, чем угрюмый или даже развеселый шатун. Тем более, что в одиночку в Анталию летают на отдых крайне редко - с друзьями, с подругами, в тургруппах.

– Вот собираюсь отдохнуть, - мимоходом сообщил Алексей Татьяне. Это была близкая ей тема и она охотно откликнулась:

– Куда, если не секрет?

– Все птицы летят на юг, все русские устремились в Анталию. У меня есть редакционное задание - написать материал - так что приятное с полезным...

– Завидую твоей жене, - вздохнула Татьяна.
– Этой, как её - Мае или Рае.

– Тае, - поправил Алексей.
– Но я лечу один.

– Чего вдруг?
– оживилась Татьяна.

– Ей противопоказано солнце, - сообщил Алексей.
– побудет с родителями.

– Так она ещё и болезненная, бедняжка?
– участливо осведомилась Татьяна.

"Какой стервочкой ты была, такой и осталась", - усмехнулся в душе Алексей.

– А я вот мечтаю побывать в Анталии, - грустно произнесла Татьяна. Все мои подруги уже там отдыхали, щебечут про тамошние быт и нравы, а я молчу, как сиротинка.

Алексей решил, что его бывшая жена вполне созрела для его делового предложения:

– Присоединяйся ко мне, отдохнем вместе.

Татьяна умолкла, и Алексей готов был побиться об заклад, что в её хорошенькой головке сейчас прокручиваются варианты, как в миникомпьютере.

– Не по карману, - вздохнула Татьяна.
– У супруга временные финансовые трудности.

– Таня, - сказал Алексей.
– Я же приглашаю тебя. Ты по-прежнему все такая же хорошенькая?

– Я постараюсь, чтобы тебе не было... неудобно со мной показаться на людях.

Она приняла его предложение без особых колебаний. Правда, для успокоения собственной совести изрекла:

– Мы ведь не чужие, правда, Алексей?

– Еще какая правда!

– согласился Алексей и вспомнил некстати, с каким остервенением выбрасывал двуспальную кровать на помойку.

– Я тебе так благодарна, Алеша!
– заворковала Татьяна, придав голосу самые интимные оттенки.
– Но...

– Конечно, никто не должен ничего знать, - понял её Алексей.

– Не стоит разрушать то, что есть, и склеивать разбитые горшки, глубокомысленно изрекла Татьяна.
– Для мужа я уеду к своей сестре на Украину. Сколько я там пробуду?

– Дней восемь-десять.

– Я почти счастлива, - заявила Татьяна.

– У тебя сохранилось свидетельство о браке?
– спросил Алексей.

– Конечно. Это ведь все равно, что реликвия.

– Не забудь его прихватить с собой.

– В самом деле, не будем же мы жить в отдельных номерах. Как-никак родственники...

Алексей хотел сказать ей, что таких "родственниц" по общей постели у него наберется с десяток, но решил не отправлять женщине хорошее настроение и сладкое предчувствие приключений.

Татьяна всегда была шустрой деловой особой и несколько дней носилась по Москве по адресам и чиновникам, указанным Никитой Астраханом, оформляя документы и авиабилеты.

Никита допытывался у Алексея:

– Зачем ты туда летишь? И зачем тащишь с собой бывшую супружницу, подставляя её под опасность?

Алексей проигнорировал первый вопрос и ответил сразу на второй:

– Ей ничего не будет угрожать. Я об этом позабочусь.

– У Марка Пашкова дважды было железное алиби, - некстати напомнил Никита.
– и оба обеспечивала, не ведая того, его первая жена.

Алексей обозлился и расстроился:

– Никита, ты мне друг, но в твою смазливую физиономию я въеду сейчас с большим удовольствием. Можешь помочь - поспособствуй, а на нет и суда нет. Не обижусь.

– Ну-ну...
– пробормотал Никита.

Алексей с приличествующей грустью сообщил Тае, что изверг-редактор посылает его в Мордовию писать большую статью о бывших бериевских лагерях, и попросил Андрея Ивановича удержать её от проводов.

Тесть, конечно, знал, в какой поход собрался Алексей, но не осуждал его, желал удачи, наоборот, старался подбодрить:

– Алексей, рисковый ты парень, но такие живут долго. Закон зоны...

Что имел в виду Андрей Иванович, он же Юрась: зоны, которые прошел, или страну, которая превращалась в "зону", Алексей не понял, но уточнять не стал.

– Яков Михайлович отвезет тебя в аэропорт, - предложил Андрей Иванович.

– Не надо. Я не обеднею, если потрачусь на такси, а лишних людей вовлекать не стоит.

– Правильно мыслишь, - одобрил Юрась. И словно его зять собирался в какую-нибудь заурядную поездку, сказал:

– Когда вернешься, побазарим о твоем и Тайкином будущем.

Юрась был крепким мужиком, и Алексей даже подумал, что ему бы не пивбарами и саунами командовать, а какой-нибудь управой или округом порядка было бы поболее, нежели сейчас.