Проводы на тот свет

А в общем-то для турецкой полиции это был рядовой случай - русские постоянно что-то делят и враждуют друг с другом...

...В аэропорту в Москве, когда они прошли паспортный контроль и таможню, Татьяна повисла на шее у Алексея - миниатюрная шатенка с большими глазами. Она плакала и, похоже, искренне.

– Я никогда тебя не забуду, Алешенька... Я... Я...

– Успокойся, - Алексею было очень не по себе.

– Оставь мне надежду, родной!
– заглядывала в глаза Татьяна.

– Все проходит, Танечка... Пойдем, я посажу тебя на такси, возвращайся, пожалуйста, от своей сестры с Украины...

Время собирать камни

Алексей поехал к Андрею Ивановичу, где временно пребывала Тая. Тая ходила за ним следом, не знала, куда его посадить и как ему угодить. И все требовала впечатлений от мордовских бывших лагерей. Или чувашских - она путала, захлебываясь от восторга, что Алексей снова с нею.

Марина Степановна торопливо накрывала на стол, приговаривая: все твое любимое, Алешенька, - огурчики малосольные, отбивными запаслась, семужка слабого посола...

– Тайка!
– строго сказал Андрей Иванович.
– Учись у матери, как мужика надо встречать, а то ты все его облизываешь...

Андрей Иванович посматривал на зятя каким-то странным взглядом, в котором было и уважение и недоумение.

– Новостей по твоей части много, - со значением произнес он.
– Но тумана ещё больше.

– Какие новости, например?

– Виолетту застрелили, как ты говоришь, например...
– огорошил его тесть.

– Как?
– Это была действительно новость.

– Не очень ясно.

Алексей спросил:

– Андрей Иванович, Марина Степановна, вы не будете возражать, если я приглашу своего лучшего друга? У нас вроде праздник семейный...

– Зови, если он твой лучший корешок...

Алексей позвонил Никите Астрахану и после по-мужски сдержанных "а пошел бы ты..." и "явился, подлый", продиктовал адрес, сказал, что ждет его у тестя отметить некоторые события, чем Бог послал.

– Это тот "важняк", с которым ты, Алеша, меня знакомил?
– спросила Тая.

– Он.
– И специально для Андрея Ивановича добавил: - Но пора ему из прокуратуры смазывать салазки.

– Ну, если ты ему веришь...

– Как себе.

Тесть скомандовал:

– Женщины - на кухню, готовьтесь гостя встречать.

Тайка улыбнулась понимающе:

– Вы хотите посекретничать - так бы и сказали.

Андрей Иванович сообщил:

– От Фомы Савича весточка устная пришла... В клочья разнесло того убийцу. Но Чесноков не понимает, как ты это сделал, что уж про полицию базарить...

– Сделал и сделал, Андрей Иванович, - хмуро бросил Алексей.

– Даже Штырь озадачен, говорит, мол, не ошибся в тебе, с большими возможностями ты мужик.

– Да уж, если надо будет кого-то прибрать - только намекните,..
– в тон ему сказал Алексей.

– Не ерничай!
– прикрикнул Андрей Иванович.
– Ты великое дело сделал. Не только убийцу покарал, но и душу свою, совесть освободил от тяжкого груза...

Из кухни с тарелками пришла Марина Степановна, внимательно посмотрела на мужчин и вдруг ахнула:

– До чего же вы похожие!

Тая выглядывала у неё из-за плеча?

– Это я выбирала Алешеньку, чтоб был у меня муж такой, как папа!

– Чертовка...
– смутился Андрей Иванович.

Пришел Никита с цветами для дам и коньяком для мужчин.

Марина Степановна окинула его оценивающим взглядом и, не смущаясь, изрекла:

– Слава Богу, и этот рослый да статный, как наш Алеша.

– Вы про что?
– удивился Никита.

– Про то, что не перевелись ещё на Руси мужики.

Они недолго посидели вместе за столом, и Андрей Иванович предложил перейти в другую комнату, покурить.

– Кто замочил Виолетту?
– спросил Алексей Никиту.

Никита замялся.

– Да ты не смущайся, про это наверняка уже в газетах писали. Андрей Иванович к тому же знает тайны и почище этой...

– Ладно, нарушу... Марина из приемной Благасова её застрелила. Она ведь была лейтенантом КГБ, прошла обучение, "трудилась" в определенных кругах как безотказная девочка-информатор. Одним словом, "связь". Благасова убили, Волчихина, её любимого начальника, тоже замочили. Дело в том, что в день убийства Волчихина его упорно разыскивала Виолетта. Вот Марина и связала звенья цепочки, взяла свой табельный пистолет, который у неё не нашлось времени сдать, и пошла на квартиру к Виолетте. Дальше уже загадки... Вроде бы Виолетта выстрелила в неё из пистолета Благасова, а она хлопнула её в порядке самообороны. Но скорее всего, было иначе. Марина пристрелила красавицу Виолетту, которую давно и прочно ненавидела, сунула ей в руку благасовский пистолет, нажала её пальчиком на спуск, загнала пулю в стенку. То есть хорошо разыграла самооборону...

– Будете доказывать обратное?
– спросил Алексей.

– Зачем?
– удивился Никита.
– И продолжил свой рассказ:

– Марина сразу же вызвала милицию, её увезли в отделение, там она повторила свои придумки. И поскольку она назвалась лейтенантом КГБ, хотя и бывшим, её тут же передали в ФСБ. Марина многое знала, была особой наблюдательной. Волчихин поручил ей шпионить за Благасовым, а Игорь Владимирович выуживал у неё информацию о Волчихине. Пауки в банке... А она всерьез считала, что рано или поздно родная "контора" о ней вспомнит и накапливала компру на своих благодетелей. Перед Волчихиным она благоговела... И когда по наводке Виолетты его завалили, Мариночка с потрохами сдала Мамая, Бредихина и тайники в могилах... Да ей за это все простят и все её действия по самообороне признают законными!
– воскликнул Никита, завершая свой рассказ.

– Подтверждаю, - серьезно сказал Андрей Иванович.
– Мамая, Бредихина и два десятка других придурков повязали, так как, видно, сошлось: до уголовки докатились слухи отсюда, с низов, о тайниках с наркотой, а эта Марина их подтвердила.

– Марина показывает, - продолжал Никита, - что, якобы, она пошла задержать Виолетту и вызвать милицию. А Виолетта попыталась подкупить её, говорила, чТо у Благасова есть чемодан с золотом какой-то старой секты и она отдаст его ей, Марине, если та её отпустить и будет молчать. И ещё сказала, что не знает, где этот чемодан, но сейф Благасова и ящики его столов она перерыла, на даче тоже побывала в отсутствие хозяев, однако все равно золото найдет.

– Может, сочинил Благасов?
– предположил Алексей.

– Нет. Марина, якобы, слышала, как Благасов орал Виолетте, когда та у него выпытывала что-то: "Ты, сучка, не тянись к тому, что тебе не принадлежит! Мое золото стерегут всемогущие воины моего царства!"

Всемогущие воины...

– Марина говорит, что в ответ на мольбы и золотые посулы Виолетты выкрикнула: "На тебе, стерва, столько крови, что никаким золотом не откупишься!" И тогда, якобы, Виолетта первой нажала на спуск...