Провокации против России

Однако анализ потока разведывательных данных о подготовке Германии к войне против Советского Союза и возможном времени нападения вермахта на нашу территорию неопровержимо свидетельствует о том, что советское военно-политическое руководство располагало достаточно достоверными сведениями о начале вторжения, возможных силах и средствах, о составе ударных

145

группировок противника, а также о выходе их в исходное положение для наступления.

Разведка госбезопасности, Разведывательного управления Генерального штаба и других служб в этом плане работала достойно. Источники информации направляли в Москву сотни документов, в которых сообщалось о мероприятиях Германии по подготовке к войне, о дислокации войск вермахта в пограничной зоне СССР, об основных направлениях сосредоточения германских сил, о сроках вторжения и даже конкретном дне нападения. Соответствующим начальникам в Центре не хватало решимости взять на себя высокую ответственность и аргументированно сказать правду об этом. У них не хватало воли и доказательности.

Из всего сказанного мне представляется, что ссылки в нашей историографии на мемуарную литературу о недостаточной осведомленности советского военно-политического руководства по указанным вопросам нуждаются в переосмыслении. Они не выдержали проверку временем и требуют корректировки с учетом новых рассекреченных архивных документов. Необходимость пересмотра указанных выше вопросов очевидна, ибо пережитое в Великой Отечественной войне живет сегодня с нами.

Что за «дверью» большевистского режима?

Гитлеровское военно-политическое руководство перед вторжением в Советский Союз плохо знало нашу страну и весьма поверхностно оценивало ее экономические возможности, политическое состояние общества, моральный дух советского народа, численность, группировку и вооружение Красной Армии.

Хотя достоверно известно, что добыванием сведений по указанным выше вопросам активно занимались все органы немецкой разведки - военная разведка ОКХ (так называемый «отдел иностранных армий Востока») полковника Кинцеля, военная разведка и контрразвед-

146

ка ОКВ (абвер) адмирала Канариса, разведка СС бригаденфюрера Шелленберга, внешнеполитическое бюро НСДАП рейхсляйтера Розенберга, «Зарубежная организация» НСДАП гауляйтера Боле. Был создан специальный научно-исследовательский институт по изучению России (в Ванзее).

Гитлер принимал все необходимые меры, чтобы заглянуть со всех сторон в российскую замочную щелочку и увидеть, что делается внутри этой варварской страны. Однако за несколько дней до нападения на Советский Союз он все-таки вынужден был признать:

«Когда начинаешь войну с Советским Союзом, кажется, что открываешь дверь в темную, незнакомую комнату, не зная, что там за дверью».

Может быть, такое признание фюрера было позерством? Думается, что нет, не позерство, а близкая к реальности его осведомленность о России. Сошлюсь на конкретные факты.

Доверенное лицо фюрера, германский военный атташе в Москве генерал Эрнст Кестринг, хорошо знавший Россию и русский язык, в своих донесениях уверял Гитлера об ослаблении Красной Армии (1937 г.), о кризисных явлениях в советской экономике (1938 г.), о том, что «немцы значительно превосходят русских по всем показателям» (8 августа 1940 г.).

Благодаря аппаратуре подслушивания, советская контрразведка располагала многими конфиденциальными беседами Кестринга со своими коллегами из миссий Италии, Японии, Венгрии, Финляндии и других стран*. Из перехваченных разговоров советскому политическому и военному руководству было известно, что германский атташе

* Германский военный атташе генерал Эрнст Кестринг жил в особняке в Хлебном переулке, дом № 28, с наружной охраной. Контрразведка КГБ сумела из соседнего жилого дома прорыть ход в подвал особняка, проникнуть в кабинет атташе, вскрыть сейф, перефотографировать важные документы, установить много «жучков» (Независимое военное обозрение. 2001. № 45).

147

в Москве весьма слабо знал уровень боеспособности Красной Армии, возможности оборонной промышленности, подлинное состояние мобилизационной готовности. Эти вопросы для Кестринга были тайной за семью печатями.

Недооценка советской военной мощи выражалась в формуле: СССР - это колосс на глиняных ногах и к тому же без головы. Поход вермахта в Россию, по докладу в Берлин германского ВАТ, окажется легкой прогулкой.

Начальник штаба оперативного руководства вермахта (ОКХ) генерал-полковник Альфред Йодль на Нюрнбергском процессе признал: «Мы страдали постоянной недооценкой русских сил… В нашей разведке были крупные провалы».

Очевидно, будет правильно сделать вывод о том, что авантюризм Гитлера при разработке плана «Барбаросса» и в последующем в большинстве своем питался докладами военных разведчиков, атташе, высокомерных прусских генштабистов, информация которых была нередко далека от истины.

Пленный фельдмаршал Паулюс утверждал, что немецкий генеральный штаб перед войной считал, что общая численность Красной Армии составляет 121 стрелковую дивизию, 25 кавалерийских дивизий и 31 моторизованную бригаду - всего примерно 2 млн 611 тыс. человек.

«Отдел иностранных армий Востока» оценивал численность Красной Армии в 2 млн человек в мирное время и до 4 млн человек на случай войны (при проведении полной мобилизации). На западных границах можно ожидать 100 стрелковых и 25 кавалерийских дивизий.

По дневнику Гальдера, немецкая разведка доложила, что 21 июня 1941 г. Красная Армия на западных границах имеет 213 дивизий и бригад общей численностью 4,7 млн человек.

О чем говорят эти сухие цифры? О том, что глубинная разведка немцев работала плохо, она не вскрыла наших резервов до начала нападения. Значит, и план «Барбаросса» был авантюристичен.

148

Командующий 3-й танковой группы генерал Герман Гот в своих мемуарах пишет о том, что «в Германию поступали лишь скудные сведения о Красной Армии».

Сейчас достоверно известно, что немецкая разведка перед войной не сумела обнаружить на границе советские 13-ю и 18-ю армии, а также выдвижение из внутренних военных округов 16, 20, 21-й и 22-й армий.

Гитлеровцы не ожидали появления Резервного фронта в тылу нашего Западного фронта в начале октября 1941 г. Не думали и не гадали они, что советское командование до конца 1941 г. смогло выставить на фронт дополнительно 297 дивизий, не считая большого числа отдельных бригад. Такие огромные мобилизационные возможности гитлеровцы, конечно, не учитывали и вместо блицкрига загнали себя в могилу.