Прыжки по лужам

В этом, действительно, не было смысла.

Появление его в школе способствовало его высмеиванию и волнению. Зачем ему это все?

– Столько раз, больше, чем я могу сосчитать, он спрашивал: «Где Лили?» И я должна была говорить ему, что ты, вероятно, в школе. В конце концов, он спросил, в какой школе ты была, и может ли он тоже пойти туда. Пожалуйста, не расстраивайся, но я удостоверилась, что ты учишься там, прежде чем согласиться. Как я могла сказать нет? Он был на Эрготерапии* (* область медицины, цель которой оказание помощи человеку в повседневной жизни, развитии, восстановлении и поддержании навыков, необходимых при выполнении действий, важных и значимых для здоровья и благополучия данного индивидуума). Я заплатила много денег, когда он был младше, чтобы заставить его подружиться с другими детьми в комнате под наблюдением врача. Если ты не заметила, то ему гораздо комфортнее со взрослыми. Но ты? Ему хотелось снова найти тебя. Он не заботился о том, что другие подумают о нем. Проведение времени с теми другими людьми в его классе было дополнительным бонусом. Но ты - причина, почему он продолжает ходить.

Я выглядела безумно ошеломленной, но сама даже не имела об этом понятия.

 - Я была так удивлена в первый день, что ты стояла вместе с ним около пикапа. Я думала, что потребуется больше времени, чем несколько часов, чтобы ему найти тебя и снова подружиться. Но у тебя всегда было доброе сердце, даже если ты более неуклюжа, чем кто-либо еще в мире. Везде. Всегда.

Я хотела засмеяться, но мне нужны ответы:

– И поэтому вы сказали, когда мы были младше, что я не могу с ним больше гулять?

Ее взгляд упал на наши все еще соединенные руки:

– Я серьезно боялась, что вы убьетесь у нас...

В этот момент мы обе начали смеяться потому, что это правда. Если бы меня дольше оставили с ним наедине, то Колтон бы наверняка присутствовал на моих похоронах.

Для нас это был реально трудный путь.

Моментами я знала, что в нем было что-то особенное.

Между тестированием и оценками, изучая его и то, как он работает… Я часто думала, что, может быть, я ошибаюсь? О том, что он должен был быть в школе все это время?

Но это просто не для него.

Он расстраивается, когда не может общаться, потому что человек не его уровня.

Его это слишком сильно задевает, переполняет и заставляет его разрушаться, потому что он не может озвучить то, что происходит у него внутри. Хотя репетиторы облегчили кое-что из этого.

– Возможно, я должна была рассказать тебе, когда ты была младше. Но если бы я заходила в каждую комнату, объявляя, что он не такой как все, это не сделало бы ему никаких поблажек. Я хочу, чтобы все видели его таким, какой он есть. Все, что я когда-либо хотела, чтобы у него было некоторое подобие нормального детства, нормальная жизнь. Когда ты пришла, я подумала, что, может быть, вы вдвоем поладите, потому что он был так очарован тобой. Ты никогда не осуждала его. Я сильно ошиблась, удалив тебя из его жизни, потому что это было опрометчивое решение. Я чувствовала, что тогда так было лучше. Но он никогда не забывал тебя. Ни на день. Наверху есть картины, которые доказывают это. И если ты сможешь держаться за эту истину в будущем, когда станет тяжело, и ты почувствуешь, что это немного односторонне, тогда, возможно, не будет настолько тяжело.

Это было правдой, которую он не мог сказать, и она сделала меня более счастливой, чем я когда-либо могла даже себе представить.

 Она отпустила меня, и я направилась в его комнату, чтобы пожелать ему спокойной ночи. И хотя я была разбита, покидая его, я знала, что должна выйти через парадную дверь.

Но перед этим я пробралась в его изостудию, чтобы открыть его окно.

Потому что это будет первая ночь, когда я поднимусь по решетке, чтобы проникнуть в его комнату, после того, как его родители отправятся спать.

***

Я нервничала, когда вела свою машину на другую сторону его района и припарковалась у дороги, прежде, чем переодеться в пару тренировочных штанов, футболку и мокасины, которые я держала в машине на чрезвычайные вечеринки с ночевкой, когда я буду зависать с Харпер.

Ночью каждый звук моих шагов по мертвым листьям усилился на миллионы процентов.

Мне пришлось прикусить губу, чтобы не дышать через рот, выпуская белые клубы пара, позволяя себе пробраться через двор его соседа, прямо позади него.

И, чтоб вы знали, как только я достигла его дома, решетка заскрипела…

Что-то в том, чтобы быть сосредоточенным и мотивированным, может привести к выбросу адреналина, отличающегося от всего того, что вы когда-либо испытывали прежде.

Именно это и произошло, когда я потянулась по неустойчивой и непрочной древесине и открыла окно, чтобы проскользнуть внутрь.

Сначала я волновалась, что упаду и приземлюсь на одно из его произведений, над которым он все еще работал.

Но я не упала, и гордость за себя захлестнула меня, делая опыт этого всего намного лучше.

Весь свет в доме был выключен за исключением одного ночника в его комнате дальше по коридору.

Я позволила маленькому источнику света привести меня к его двери.

Я остановилась на небольшом расстоянии от двери в его комнату, чтобы отдышаться и успокоиться прежде, чем тихо постучать.

Он не ответил, но я услышала его шаги, и когда дверь открылась, он замер и уставился на меня с недоумением.

– Можно войти?
– прошептала я, и он склонил голову, чтобы осмотреть меня.

– Ты что-то забыла?

Я нервно усмехнулась и сделала глубокий вдох:

– Я пробралась в окно. Я хотела увидеть тебя.

– Ты должна была воспользоваться парадной дверью, - он по-прежнему смотрел на меня серьезно и внимательно.

Как я должна была объяснить?

– Я знаю, что должна, но я не хотела, чтобы твои родители узнали, что я здесь. Я хотела увидеть тебя.

– Ты уже видела меня сегодня.

Это все, на что меня хватило …Или ?...

– Еще мне хотелось поцеловать тебя, если это возможно.

Он улыбнулся:

– Тебе следовало с этого начать.

Как можно тише я зашла в его комнату и остановилась рядом с кроватью, а он оперся о стол, явно не зная, что мы должны сделать.

Мы оба.

Я уже говорила, что он был без рубашки? Только в пижамных штанах?

Я думаю, что впервые вижу его в таком виде, и мне не стыдно признаться, что я смотрела несколько пристальней, чем обычно.

Для меня мой парень великолепен.

И без рубашки он еще более достоин лазания по решетке.

Мое внимание привлек экран его компьютера, и я боролась с желанием спросить его, общался ли он с Талией.

То, что сказала его мать, было правдой, и я должна верить в это, чтобы удержать надежду, что все у нас шло хорошо.

– Колтон?
– я сняла свои мокасины и засунула руку в карман.
– Могу ли я воспользоваться твоей зубной пастой?

Я выставила перед собой свою руку с зубной щеткой, которая у меня была, и он улыбнулся, кивая и указывая на свою ванную.

Он смотрел с порога, как я чистила зубы, прежде чем я зашла в спальню и села на кровать, вдруг почувствовав себя очень неловко.