Прыжки по лужам

– Я скажу ей это.

Было не слишком рано, чтобы сказать, что я люблю его.

Я знала, что не было.

Но я так чертовски боюсь, понимаете.

Потому что я не была уверена, как это сработает с ним.

Вместо этого я поцеловала его так мягко, как только могла, надеясь, что он почувствует это без моих слов.

Обстановка накалилась достаточно быстро, и вскоре мы обнимали друг друга.

Прикосновения. Поцелуи. Исследования без колебаний.

Мы были профессионалами в этом к тому времени

К тому времени почти вся наша одежда была скинута, и, хотя мы в основном делали только некоторые вещи и целовались, не переходя к основному, это почти произошло.

Поскольку поцелуи могут привести к прикосновениям, а прикосновения могут привести к трусам, которые стянутся, и затем ты прямо здесь, и вы почти это сделали.

ЭТО. ЭТО.

Я не смущалась ЭТОГО, прикасаясь к нему, в то время как мы были голыми.

Это был первый раз, когда мы были в таком положении.

Впервые наши руки были не поверх наших рубашек и штанов, и других вещей.

Поэтому мне пришлось опять остановить его, прежде чем мы зайдем дальше, чем были готовы.

Я имею в виду, что я не знаю, был ли он готов. Я - нет.

И только когда он понял, как близко мы были к тому, чтобы сделать кое-что, он спрыгнул с кровати с широко открытыми глазами и руками в волосах, и с быстротой пчелы вылетел в ванную.

 Я думаю, что его крепкие объятия были бы лучше, чем впадина на матрасе, когда он захлопнул дверь ванной.

Но что есть, то есть.

Глава 12

Той ночью мы остались в разных комнатах.

Я подумала, что, может, будет лучше, если между нами будет расстояние.

Он, казалось, был согласен.

Нам становилось легко, когда он приходил к таким же выводам.

Открывание подарков с его мамой и папой было не таким неловким, как я ожидала.

И их подарок заставил меня покраснеть и улыбнуться, потому что я понимала, для чего он.

Они приобрели два билета в музей Искусства в центре Филадельфии. Полный доступ к чему угодно. Круглый год. Ко всем экспонатам.

Часть меня была в восторге.

Другая часть меня оценивала миссис Нили боковым взглядом, потому что я подумала, что, возможно, она освобождала себя от того, чтобы не ездить все время самой.

Хотя я уверена, что после многих лет выслушивание одних и тех же фактов о художниках могло стать для нее немного избитым.

Однако, не для меня.

Все в Колтоне для меня было фееричным, и я хотела иметь как можно больше времени, чтобы погрузиться в него.

Мои родители тем вечером возвращались, и я покинула дом Колтона, ощущая себя легче воздуха.

Как только я оказалась дома, то повесила нашу картину к себе на стену.

 После случившегося в гостевой комнате в канун Рождества у меня промелькнула мысль о том, что, может быть, мне надо поговорить с кем-то о предохранении.

Потому что, если мы подойдем к завершению с такой же скоростью, с какой мы это делали, то кто знал, произойдет ли ошибка, если мы увлечемся.

Я попыталась набраться мужества, чтобы поговорить с моей мамой о том, чтобы принимать таблетки.

Один раз.

Два.

Три.

К четвертому разу, когда я начала открывать рот, чтобы спросить, я так разволновалась, что в конечном итоге покинула комнату, и клянусь, что услышала, как папа сказал что-то о «причудливых гормонах у девочек-подростков».

У него не было мерзких мыслей.

Я отправилась к Харпер. И Мариссе. Даже к Квинн.

Потому что, с таким же хладнокровием, с каким миссис Нили говорила о липких полотенцах и вещах, я не собиралась спрашивать ее о презервативах.

Харпер была вполне предсказуема, желая знать о самом опыте, но я стеснялась сказать ей, что я не была готова к фактическим действиям, потому что его прикосновения сносят мне «крышу».

Почему только она не говорила мне, что прикосновения так возбуждают?

Она должна была сказать мне хотя бы это!

Марисса оказалась более полезна.

– Подожди. Ты сказала, что он не будет носить перчатки из-за его сенсорных проблем, верно?

– Да. И?

Она покачала головой так, словно я легкомысленная особа, которая не понимала, к чему она ведет:

– Если он не носит резиновые перчатки на руках, то что заставляет тебя думать, что он будет носить подобное там?

Почему, черт возьми, я не подумала об этом?

Он был моим парнем.

Я достаточно знала о его «специфической природе», и что презервативы подобны резиновым перчаткам и воздушным шарам.

Они, вероятно, были тем, к чему он не собирался притрагиваться или позволить прикоснуться к себе.

Особенно к той очень чувствительной… Ммм… Части тела.

Я организовывала половой акт, не имея самого опыта в нем.

Девственница искала способ предохранения для секса, который еще только должен произойти.

Безусловно, я должна была пойти к Квинн.

У нее, как оказалось, были какие-то связи в центре планирования семьи, и еще она выполняла некоторую волонтерскую работу в больнице два раза в месяц.

Я полагаю… Она никогда не говорила… Но я думаю, что она украла образцы.

Она, по большому счету, взяла годовую норму из больницы и вручила их мне, как будто ничего особенного не происходило.

Мне просто нужно было не забывать принимать их каждый день.

В течение первого месяца я заметила странные вещи.

Моя кожа выглядела изумительно. К тому же я стала капризной, безумной сучкой. Как будто быть девочкой-подростком недостаточно плохо. Наконец, мои сиськи стали огромными.

Я не шучу!

Мои холмики практически в одночасье превратились в горы Везувий.

Мне пришлось купить новые лифчики, но под предлогом, что мои старые были просто жалкие.

Моя мама даже никогда не задавала вопросов. Я просто говорила ей заранее, что это не прилично, и она не совала нос.

Колтон, конечно, не возражал против изменений в моем теле.