Псы войны. Гексалогия

–  Что вам угодно? - спросил Бевэн.

–  Я хочу говорить с вашими главарями.

–  Перед вами четыре "главаря".

–  Мы против бесполезного кровопролития. Предлагаем следующее: распустите Совет, сложите оружие и передайте власть нам. Тогда вам ничего не будет.

–  Ну ясно, вы просто превратите нас в рабов, - ответил я. - Вот наши предложения: возвратите похищенных девушек и сдайтесь. Ваших людей мы возьмем под наблюдение, а зачинщиков посадим до суда в тюрьму.

–  Наглости у вас хоть отбавляй! Посмотрим, что вы сделаете с вашими охотничьими хлопушками.

–  Предупреждаю, - вмешался Мишель, - если у нас будет убит хоть один человек, мы вас повесим.

–  Постараюсь не забыть!

–  Раз вы не желаете сдаться, - сказал я, - поместите похищенных девушек, вашу сестру и мадемуазель Дюшер для безопасности вон на ту скалу.

–  Ничего не выйдет! Ни Мад, ни сестра ничего не боятся, а на остальных плевать. Если их убьют, после победы найдутся другие. Хотя бы Мартина Соваж.

В ту же секунду негодяй шлепнулся на землю с разбитой физиономией - Мишель оказался быстрее меня.

Шарль Хоннегер поднялся, бледный от ярости.

–  Вы ударили парламентера, - прошипел он.

–  Сволочь ты, а не парламентер. Убирайся, покуда цел!

Едва Хоннегер скрылся за гребнем, в лощину въехал второй грузовик, и мы быстро установили направляющие для запуска ракет.

Внутри царил разгром. Картины кисти известных мастеров в вычурных рамах, вкривь и вкось висевшие по стенам салона, были изрешечены пулями. Два пустых огнетушителя свидетельствовали о том, что здесь тоже едва не вспыхнул пожар. В вестибюле валялся Изуродованный взрывом труп Шарля Хоннегера; пол и стены были утыканы осколками.

По каменной винтовой лестнице мы спустились в подвал; железная дверь гудела от ударов: кто-то стучался изнутри.

Едва мы отодвинули засов, как навстречу нам выскочила Ида Хоннегер. Мишель схватил ее за руку.

–  Вы куда?

–  Где мой отец? Брат?..

–  Ваш брат убит, а отец... он пока жив.

–  Неужели вы его?..

–  Мадемуазель, - сказал я, - из-за него погибли двенадцать наших людей, не считая ваших.

–  Это ужасно. Зачем они это сделали? - проговорила она и залилась слезами.

–  Этого мы еще не знаем, - ответил Мишель. - Где девушки, которых они похитили? И эта, ну, как ее, кинозвезда?

–  Мад Дюшер? Там, в погребе.

Мы вошли в подземелье. Керосиновая лампа тускло освещала стены. Маделина Дюшер, очень бледная, сидела в углу.

–  Должно быть, совесть у нее нечиста, - сказал Мишель. - Вставай и выходи! - грубо добавил он.

Затем мы освободили трех деревенских девушек.

Когда все поднялись на первый этаж, там уже был Луи с остальными членами Совета.

–  Старик Хоннегер пришел в себя. Пойдем, надо его допросить.

Хоннегер сидел на поляне; рядом с ним была и его дочь.

Увидев нас, он поднялся.

–  Я вас недооценил. Мне надо было привлечь на свою сторону инженеров, тогда мы завладели бы этой планетой.

–  А для чего? - спросил я.

–  Для чего? Это был единственный случай, когда человек мог взять в свои руки судьбу человечества. Через несколько поколений мы создали бы расу сверхлюдей.

–  Из вашего-то материала? - спросил насмешливо я.

–  У моего сырья было все, что нужно: настойчивость, мужество, презрение к жизни.

Он склонился к плачущей дочери.

–  Пожалейте ее, она была против моих планов и даже пыталась нам помешать. А теперь прощайте...

Быстрым движением он бросил что-то в рот,, проговорил: "Цианистый калий", - и рухнул на землю.

–  Ну, что ж. Одним подсудимым меньше, - сказал Мишель вместо надгробного слова.

Добровольцы уже грузили на машины трофеи: четыре автоматические пушки, шесть пулеметов, сто пятьдесят ружей и автоматов, пятьдесят револьверов и большое количество боеприпасов. Замок был настоящим арсеналом, но самой ценной из всех находок был совершенно новый печатный станок.

–  Непонятно, что они собирались делать со всем этим на Земле?

–  Один пленный показал, что Хоннегер возглавлял фашистскую организацию, - ответил Луи.

–  Нет худа без добра. Теперь будет чем встретить гидр.

–  Кстати, с тех пор их больше не видели. Вандаль и Бреффор заканчивают вскрытие маленькой гидры; они ее положили в бочку со спиртом. Этот Бреффор просто незаменим! Он уже научил деревенских ребят лепить глиняную посуду, как это делают индейцы Южной Америки.

Когда мы вернулись в деревню, было четыре часа пополудни - сражение продолжалось меньше дня. Я добрался до дому и заснул как убитый. На следующее утро ко мне пришел посыльный от Луи. Он предупредил, что сейчас начинается суд над пленными, и я, как член Совета, должен в нем участвовать.

Суд собрался в большом сарае, превращенном по этому случаю в зал заседаний. Члены Совета сидели за столом на возвышении.

Цензовые предприятия (25000 фр., 20 рабочих): х/б завод, мех.мастерские(арсенал), эл.станция, 3 мельницы

Три девушки исчезли: Роза, Мишель Одуй и Жаклина Прэль, племянница Марии. Но зато после ночного налета все жители деревни и окрестных ферм решительно встали на нашу сторону.

Бандиты оставили на месте схватки двух убитых, два автомата, револьвер и значительное количество патронов. На рассвете совет единогласно объявил Шарля и Жоашема Хоннегеров вместе со всеми их сообщниками вне закона и отдал приказ о мобилизации.

Причина, из-за которой пятеро делегатов собрались здесь, не имела никакого отношения к краткой речи Дмитрия. Причина заключалась в том, что законы Конфедерации требовали одновременного голосования по важнейшим вопросам, а одновременность была просто-напросто невозможна вследствие огромных межзвездных расстояний, даже если пользоваться планетарными тахопередатчиками.

Для соблюдения законов Конфедерации представителям всех голосующих сторон приходилось собираться в одном месте. Каждый из пяти делегатов являлся доверенным лицом коллективной власти той или иной ветви Конфедерации.

Дмитрий закончил речь словами "Важно помнить, что, поскольку планета Бакунин не является членом Конфедерации, на деятельность Исполнительного Комитета не распространяются юридические ограничения. Ничто из того, что я описал вам, не является незаконным с точки зрения Хартии".