Птичка в клетке

— У меня имя есть, забыла? Или не хочешь деньги получить?

— Все, все, поняла, — и протянула мне ладошку. Я взял ее, немного сжал, да так и завис, глядя в ее бесконечно голубые глаза. Очнулся от того, что она тянула на себя руку, пытаясь выдернуть из моей, но я не дал ей этого сделать.

— Пошли, — сказал и повел ее в сторону выхода.

Возле двери остановился, чтобы галантно ее открыть, но она не ожидала такого любезного жеста, поэтому налетев на меня, прижалась руками к моей груди, чтобы сохранить равновесие. Кожу под рубашкой от прикосновения ее ладоней будто обожгло огнем.

— Прости, — сказала она испуганно. — Я нечаянно.

Да, что же за девушка такая нелогичная мне досталась? Когда я ору на нее, как безумный она не боится, а вот случайно прикоснувшись ко мне своим шикарным телом, испугалась чего-то.

«Я, что, действительно такой старый, и вызываю у нее только отвращение и страх?» — мелькнула глупая мысль. Никогда, никогда в жизни я не видел такого неподдельного ужаса в глазах особы женского пола, только из-за того, что позволил себе обнять ее.

Злость быстро начала заполнять меня. Я аккуратно отошел от Насти, пропустил вперед, потом на улице помог сесть в машину, но все это сделал на безопасном расстоянии. Всю дорогу ехали молча. Каждый думал о своем. В воздухе опять витала напряженность. Возле общежития, обернулся и сухо проинструктировал:

— Завтра заеду за тобой в семь утра, будь к этому времени готова. Вещи возьми с собой приличные. Никаких коротких юбок, платьев, шорт и так далее. На вечер: джинсы, свитер. А еще пару купальников не забудь, но и накидки там к ним, как они у вас называются?

— Парео?

— Да, типа того… Мне не надо, чтобы ты своей пятой точкой трясла перед будущим партнером. Все должно быть скромно и со вкусом.

— Поняла, босс. Только, где же мне монашескую одежду-то найти? У нас только рабочая на выход, и скромностью она не отличается. Мой гардероб тоже достаточно фривольный. Я все-таки молодая девушка, и не теряю надежды встретить своего принца. Может, он за углом притаился и ждет, а тут я, как лебедь-птица выплываю: ноги от ушей, грудь навыкате. Он не выдержит, падет мне в ноги и…

— Все, уши вянут. Скажи Ашоту о своей проблеме, он поможет. Я ему все расходы оплачу. Иди уже, Настя, скройся с глаз моих. Зачем только связался? Откуда ты свалилась на мою голову?

— Из сауны вестимо, — сказала она, захлопнув дверь и облокотившись своими прелестями в открытое окно. — Память тебя подводит, дядюшка, таблеточек надо попить, глицинчик, например. Говорят: кровообращение улучшает.

И с этим словами, развернувшись на своих огромных шпильках и покачивая бедрами, словно катер на морской качке, поплыла домой.

— Стерва, — крикнул вдогонку.

В ответ увидел средний палец. Засмеялся и, нажав на газ, уехал.

На следующее утро я стоял без десяти семь возле ее общежития.

«Ну вот, не могла прийти пораньше, обязательно надо опаздывать».

Не любил непунктуальных людей.

«Все, хватит с ней цацкаться, выкуриваю сигарету и, если она не выходит, уезжаю. Другую помощницу найду. Это не проблема. Задолбала своими прикольчиками. Никакой серьезности».

Затянувшись, прикрыл глаза и внезапно услышал звонкое:

— Привет.

Весь кайф обломала. От неожиданности чуть сигарету не выронил.

— И тебе доброе утро, Настя.

— Ты разве куришь? — спросила она подозрительно.

— Бывает иногда, — нехотя ответил.

— Дай и мне тогда тоже, — попросила Настя.

— А вот ты, красотка, будешь бросать эту вредную привычку. С сегодняшнего дня и начнешь! — жестко и четко произнес.

Ненавидел курящих женщин.

— Увижу, выпорю, поняла? — добавил, грозно сдвинув брови.

Она уставилась на меня немигающим взглядом.

— Шутишь? Ты, вроде бы, мне дядюшка, а не папочка!? — с вызовом бросила Настя.

Я посмотрел на нее долгим тяжелым взглядом, и она, сглотнув, сказала:

— Все, поняла, не шутишь. Ну, поехали? Сам говорил не опаздывать, а теперь нас задерживаешь!

И, цокая огромными каблуками, пошла к машине. Надо сказать, что ее платье меня полностью устроило. Целомудренный квадратный вырез, юбка до колен, легкое, но не прозрачное, то, что надо. Ашот молодец, постарался. Но обувь, это — жесть.

— Постой.

Она обернулась.

— Чего?

— Не чего, а что! Не пойму, чему вас там Ашот учит! — досадно протянул. — Говоришь, год этикет изучала, где же твои хваленые манеры?

— Будут тебе манеры, а сейчас я на расслабоне, настраиваюсь, так сказать.

— Туфли сними!

— Не поняла?

— Говорю: туфли не подходят! Мы на пикник едим, а не на дискотеку.

— Не дрейфь, у меня собой три пары обуви на все погодные условия, работодатель постарался, а пока не приехали, могу, как хочу ходить, — и с этими словами юркнула в машину, громко хлопнув дверью.

Я сморщился, тоже сел и, повернувшись, зашипел на нее:

— Не хлопай так. Это тебе не жигуль двухтысячного года выпуска.

— Извини, привычка. На лексусах еще не приходилось ездить, не доросла.

— Так, Настя, я понимаю, что у нас вышло своеобразное знакомство…

— Ах, вот как сейчас это называется, то, чем мы с тобой занимались — «своеобразным знакомством», а я-то думала, что…

— Так, стоп! — выставил руку вперед. — Вот об этом я и хотел поговорить. Очень тебя прошу нормально разговаривать. Я же знаю, что ты специально так себя ведешь!

— С чего ты взял? — спросила она, параллельно копаясь в сумочке. Найдя то, что искала, радостно взвизгнула и, помахав диролом перед моим лицом, закинула одну подушечку себе в рот, а вторую предложила мне.

— Будешь? Курить хочется жутко, надо как-то держаться, а от тебя табаком пахнет на весь салон. У меня еще леденцы ментоловые есть, хочешь?

Я закатил глаза. Вот и поговорили. Сущий ребенок.

— Ты неисправима! Ладно, давай.

Она высыпала две подушечки мне на ладонь и еще гору леденцов. Конфеты закинул в бардачок, а жвачку применил по назначению.

— Давай объявим хоть на два дня перемирие? — заискивающе попросил Настю, устав с ней ругаться. — Мне кажется: я уже исчерпал весь лимит извинений?!

— Ладно, хорошо, согласна! — проворчала она себе под нос, а потом уже громче добавила: — Помчали, уже!

Я покачал головой.

— Ну, помчали!

Через два часа мы прибыли в пункт назначения. Настя по дороге заснула, голова склонилась на бок, волосы рассыпались по плечам. Она вкусно пахла ванилью. Я с детства любил ваниль. Наклонился к ней и вдохнул тонкий аромат.