Путь качка

— Да, я говорю тебе, чтобы ты не сдавался.

— Так ты хочешь сказать, что хочешь заняться сексом в моем грузовике?

Господи, неужели он собирается заставить меня произнести эти слова? Я не могу. Сжимаю губы и качаю головой, делая небольшие резкие движения.

— Ну же, Шарлотта, скажи это.

— Я не могу. — Не собираюсь говорить, что хочу заняться сексом в его грузовике. Он уже это знает, так почему пытается заставить меня сказать это вслух?

Фу. Парни и их эго.

— Ты хочешь это сделать или нет? — упрямо настаиваю я.

— Хочу, — говорит он, кивая.

— Тогда прекрати это.

В уголках глаз Джексона появляются морщинки.

— Да, дорогая.

Довольная тем, что смогла настоять на своем, опускаюсь на сиденье, положив ноги на колени Джексона. Сначала он снимает с меня обувь, развязывает шнурки моих кроссовок, ставя их на пол передо мной. Затем тянется к поясу моих штанов.

Я наблюдаю, забавляясь.

— Не теряешь времени даром, да?

— Ага. — Он только наполовину обращает на меня внимание, зацикленный на задаче, стоящей перед ним.

Когда с меня снимают леггинсы, я дрожу от холода. Джексон встает на колени, и ползет вперед, чтобы устроиться у меня между ног. Расстегивает ширинку на джинсах.

Парню не так просто снять штаны — парень огромного роста, втиснутый в кабину грузовика, скрученный, как крендель. Тем не менее, вместе мы справимся с этим.

Его гигантская мозолистая рука скользит под мою рубашку, согревая мою кожу и заставляя меня пылать. Я люблю его ладони. И его пальцы.

— Я люблю тебя, — шепчу я в кабину грузовика, когда парень начинает снимать с меня рубашку. Накрывает собой мое тело, целуя мою плоть по пути.

Провожу руками по его спине, прижимая кончики пальцев к его заднице. Хватаю его футболку и тяну, стягивая ее через голову, теперь мы оба обнажены.

Боже, его тело великолепно — твердое и подтянутое. Никогда не устану от этого.

— Ты так хорошо чувствуешься, детка, — воркует Джексон надо мной, протягивая палец между нашими телами и кружит им по клитору, заставляя меня стонать.

— Боже, если не будешь осторожен, я кончу раньше, чем ты войдешь.

Он улыбается мне в волосы. Целует в шею. Кусает за плечо своими жемчужно-белыми зубами.

М-м-м.

Возбужденный, нетерпеливый стон вырывается из моего горла, когда Джексон стягивает свои синие боксеры с бедер.

Моя киска пульсирует при мысли о том, как он проникает в меня, и я приподнимаю бедра, чтобы встретить кончик его медленно опускающегося члена.

Парень играет со мной, и мне это не нравится.

Джексон проводит кончиком по моей щели. На мне все еще серые трусики, но это не имеет значения — я чувствую, как твердая как камень эрекция прижимается ко мне.

— Перестань дразнить!

Он опускает голову и смотрит на меня сверху вниз.

— Так, так, так, посмотрите-ка, кто тут нетерпеливый. — Парень целует меня в губы, его член заигрывает с ложбинкой между моих ног. Толкает.

Я помогаю ему, оттягивая трусики в сторону, не снимая их. Раздвигаю ноги шире, упершись пятками в стекло двери со стороны водителя.

В общем, я выгляжу так, словно нахожусь у гинеколога, собирающегося провести полное обследование моего влагалища.

Плевать.

Я хочу, чтобы он был внутри меня…

Хочу его…

Хочу…

Вспышки голубых огней в заднем окне привлекает мое внимание, и я замираю, пульсирующие ощущения между ног отступают на второй план, когда мой мозг понимает то, что, черт возьми, я вижу.

Это?..

Поднимаю голову, глаза, черт возьми, чуть не вылезают из орбит, когда патрульная машина подъезжает к грузовику с горящими огнями.

Я моргаю.

Моргаю еще раз, медленно обрабатывая ситуацию. Легонько толкаю парня в плечи.

— Джексон, остановись. — Снова толкаю. — Стоп! Джексон, полиция!

Он поворачивает голову медленнее, чем патока, смотрит в окно, щурясь на машину позади нас. Расслабляет лицо, натягивая футболку на невероятный пресс.

— Хм? — Чмокает меня в голое плечо.

«Тьфу, прекрати! Сейчас не время продолжать ласкать меня!»

— Что ты делаешь? Нас вот-вот арестуют за публичное непристойное поведение!

— Расслабься, детка, это полиция кампуса.

— А есть какая-то разница? — Почему это звучит так, будто я в панике? ПОТОМУ ЧТО Я В ПАНИКЕ!

Его невозмутимый смех неуместен.

— Да, значки ненастоящие, и они не могут на самом деле арестовать нас.

— Не могут?

— Нет, детка. Все, что они могут сделать, это написать мне предупреждение на клочке бумаги, который я немедленно выброшу в мусорку.

— О. Тогда из-за чего я так волнуюсь?

— Не знаю, но это действительно мило. — Он хватает клочок материи и бросает его в меня. — Вот, надень рубашку. Он выходит из своей машины.

— Спасибо.

— Расслабься, детка. Я бы не позволил, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

— Ох, — воркую я, когда офицер службы безопасности кампуса подходит к грузовику. Я вижу, как он достает блокнот или квитанцию из заднего кармана. — И я бы тоже не позволила, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

— Что со мной будет? Я двухметровая гора мышц.

— Я никому не позволю ранить твои чувства. И буду защищать твою честь, как была защитницей твоей девственности.

— Нет, ты была похитительницей моей девственности. Огромная разница.

Похитительница девственности Джексона? В этом есть что-то приятное…

Раздается стук в окно, и Джексон опускает стекло, кладя руку на дверной косяк, приклеивая покровительственную улыбку, которую я вижу, даже если смотреть сбоку.

— Что-нибудь не так, фальшивый офицер? — Он хихикает над собственной шуткой.

Парень игнорирует его колкость и поправляет солнцезащитные очки, сидящие у него на макушке, несмотря на то, что солнце зашло несколько часов назад.

— Вы знаете, кому принадлежит та другая машина?

Я слегка машу рукой парню.

— Да. Мне.