Путешественница. Книга 1. Лабиринты судьбы

– После Каллодена бывало всякое, и это еще не самое страшное. Но погоди, кажется, я припоминаю…

Он прищурился, вызывая в памяти образ девушки.

– Маргарет, Маргарет Кэмпбелл. Такая миниатюрная девушка, не выше маленькой Мэри? Мягкие каштановые волосы, как перышки крапивника, нежное личико?

– Очевидно, да. Но она выглядела так двадцать лет назад. – В моей памяти появилась грузная рыхлая фигура. – Ты знаешь ее?

Джейми потрогал стол, усыпанный крошками от лепешки.

– Кажется, она была любовью Юэна Кэмерона. Помнишь его?

– Естественно.

Это был рослый красивый парень, любивший пошутить в перерыве между адской работой в Холируде: они с Джейми были разведчиками, а через Англию можно было многое узнать.

– Что с ним стало? Или я не должна была спрашивать? – упавшим голосом добавила я, видя, как Джейми потемнел.

– Они убили его. Расстреляли через два дня после восстания, – тихо отозвался он.

Джейми закрыл глаза, помолчал. Взглянув снова, он спокойно улыбнулся.

– Пускай Господь не забудет о своем слуге. Несколько раз о нем говорили, и говорили хорошо – Арчи был стойким солдатом, смелым и решительным в бою. Боюсь, что бедолага должен будет призвать на помощь все свои силы.

Он еще секунду посидел, затем встал, хлопая по плащу, отзывавшемуся звоном монет.

– Благодаря страховке я рассчитаюсь с заказчиками. Часть денег даже останется. А ты, англичаночка, займешься ответственной работой – будешь искать портниху. В два дня платье должно быть готово, ведь Дафна захочет вернуть себе одежду, а я не повезу тебя в Лаллиброх голую.

Глава 30 Место встречи

Пока мы ехали в Арброут, на север Шотландии, я имела удовольствие наблюдать, как Джейми и Эуон соревнуются в упрямстве, пытаясь переспорить друг друга. Я прекрасно знала, насколько Фрэзеры упрямы, лично зная Джейми и Дженни, но маленький Эуон, в жилах которого текла кровь Мюрреев и лишь отчасти Фрэзеров, мог дать фору самому Джейми, не уступая ему ни в чем. Значит, фрэзеровская кровь была сильнее. Ну или Мюрреи были из того же теста.

Фрэзеровские гены в полной мере отобразились на характере Брианны, которую я наблюдала много лет. Сейчас же я не встревала и любовалась спорящими мужчинами. Джейми терпел поражение, привыкнув к тому, что в абсолютном большинстве споров последнее слово оставалось за ним. Миновав Бальфур, он признал, что перевес на стороне мальчишки.

Но он не сдался так быстро и вплоть до раннего вечера четвертого дня пути оспаривал первенство Эуона в споре. В Арброуте мы увидели, что от гостиницы, где должны были остаться мы с Эуоном, остались только одна стена и обгорелые стропила. Ни с одной, ни с другой стороны на много миль вокруг не было ни гостиниц, ни постоялых дворов.

Джейми вперил взгляд в то, что лежало на месте гостиницы, долженствовавшей укрыть нас. Конечно, мы не могли оставаться ночевать посреди дороги и должны были отправляться на побережье вместе с Джейми. Эуон блестел глазенками и вертелся, но не стал напирать на дядюшку.

– Хорошо. Ты пойдешь с нами. Но на краю утеса остановишься и будешь оберегать тетушку, ясно тебе? – Джейми с трудом решился взять с собой племянника.

– Да, дядюшка. – Эуон притворно опустил глазки, изображая послушного племянника.

Джейми посмотрел на меня, отдавая немое приказание оберегать племянника. Я кивнула.

Никто не опоздал, и к тому времени, когда на землю опустилась тьма, все были на месте. Мне показалось, что я смутно помню нескольких из пришедших, но в потемках я не могла быть уверенной в этом. Серебряный кусочек луны – новолуние началось два дня назад – почти ничего не освещал, похожий на свечку, слепо мигавшую во тьме контрабандного подвала. Все приходившие коротко произносили что-то неясное и таким образом здоровались, не называя имен. И все же нескольких людей можно было легко узнать: по дороге загрохотала повозка с мулами в упряжке, на которой восседали Фергюс и мистер Уиллоби. Последнего я видела только в день убийства мнимого акцизного чиновника.

– Он хоть без пистолета? – выразила я смутную надежду.

– Кто? – Джейми, прищурясь, посмотрел на дорогу. – А, этот. Да нет, англичаночка, пистолетов нет ни при ком.

Я успела поинтересоваться почему: Джейми пошел разворачивать подводу, которую немедленно после погрузки следовало отправить назад в Эдинбург. Эуон пошел посмотреть, и я увязалась за ним.

Мистер Уиллоби – никто больше не мог быть таким невысоким, так что я не ошиблась, увидев в темноте его крохотную фигурку, – вытащил из повозки фонарь. Его боковины были съемными, что давало возможность прятать свет.

– Потайной фонарь, да? – восхитилась я.

– Ага. – Эуон принялся просвещать меня: – Пока мы не увидим, что с корабля сигналят, то спрячем свет. Дай сюда, я знаю как, – потащил он фонарь.

Китаец проворно отобрал фонарь и объяснил, почему Эуону нельзя доверить такое важное дело, как сигналить кораблю:

– Очень высокий, очень молодой. Так сказать, Дзей-ми. – Последнее, конечно, имело вес, но не для мальчика.

– Я-а? – с досадой протянул он. – Ты, маленьк…

– Эуон, мистер Уиллоби прав: человек, держащий фонарь, является отличной мишенью. Мистер Уиллоби любезно согласился посветить сам, поскольку в него будет трудно попасть благодаря его маленькому росту. Ты же длинный, и тебя прекрасно заметят. Я не хочу, чтобы твою глупую башку продырявили, так что попридержи язык.

Джейми шлепнул мальчишку по уху, подошел к мистеру Уиллоби, встал возле него на колени и произнес несколько китайских слов. Тот издал короткий смех и осветил руку Джейми фонарем.

Было слышно, как из кремня высекают искры.

На побережье, как всюду в Шотландии, не было ни души. Я не представляла, куда же причалит корабль, которого мы ожидали, – не было ни залива, ни бухты, разве утес закрывал береговую линию, благодаря чему с дороги не было видно моря.

Прибой, едва освещенный неверным светом новорожденной луны, лизал суровый берег. Это вам не вылизанный песочный пляж курорта – камни, галька, немного песка и высохшие на берегу водоросли. Тащить по такой местности тяжелый бочонок, доверху налитый жидкостью, было нелегко, но местность была удобна своей пустынностью и множественными расщелинами в скалах, где можно было прятать контрабандный товар.

Кто-то нарисовался рядом в сумраке, обращаясь к Джейми:

– Сэр, все в порядке. В скалах, наверху.

– Отлично, Джой.

Джейми зажег фитиль, и свет выхватил из тьмы его лицо. Он подождал, пока огонь разгорится и станет ровным, наблюдая, как масло питает огонек, затем опустил боковину фонаря, пряча свет.

– Хорошо. – Он поднялся и посмотрел на звезды над южным утесом. – Сейчас почти девять. Корабль скоро будет. Джой, без моего знака все сидят на месте, ты помнишь.

– Конечно, сэр.

Тень, именовавшаяся Джоем, ответила довольно небрежно, мол, бывали, знаем. Джейми схватил мужчину за руку и громким шепотом прошипел:

– Проверь! Ты головой отвечаешь за то, чтобы никто не высовывался, понял меня?

– Да, сэр. – Озабоченный Джой исчез в сумерках.

– Что-то случилось? – спросила я чуть громче, чем шелестели волны о берег.

Я не видела и не слышала никого, кроме нас самих, но коль уж Джейми тревожится, следует не забывать об осторожности.

Джейми помолчал. Я убедилась в правоте его слов, когда он назвал Эуона слишком высоким: силуэт Джейми был хорошо виден на фоне неба.