Путешествие Чандры

Наконец, когда гости утолили первый голод и достаточно развеселились танцами девушек, живых, а не механических, трон развернулся сиденьем к гостям – и Равана предстал во всём блеске и величии. На короне Ланкеша чудным светом сиял месяц, отданный Махадэвом со своей головы. Месяц светил ярче полной луны, в зале погасили все другие огни – всё было видно, как днём. Гости восхищённо заохали и заахали.

Рядом находилась и Мандодари. В ней что-то изменилось, хотя и сложно было бы сказать, что именно. Дело было ни в нарядах, ни в украшениях. Возможно, взгляд и движения выдавали бОльшую уверенность, чем раньше. Во всяком случае, красота Мандодари стала настолько привлекательной, что мужчины взгляд от неё не могли отвести, и делали это неохотно, только по настоянию собственных жён. Женщины же стали перешёптываться – каждая хотела узнать волшебное средство, позволившее царице выглядеть так притягательно.

Чандра притаился в тени трона, в образе обычного слуги, по-прежнему с оленем на руках. Никем не замечаемый, дэв внимательно наблюдал за происходящим. Среди гостей и он, и наблюдатели в Сурья-локе заметили Мангала – в образе знатного воина. Но он пока не предпринимал никаких действий, казалось, просто веселился на празднике. Чандра же заботился о том, чтобы ни кубок Раваны, ни кубки гостей не пересыхали.

Когда восхищение гостей достигло пика, Равана поднялся с трона. Тут же воцарилось глубокое молчание – все понимали, что он сейчас скажет нечто важное.

– Благодаря Махадэву я достиг всего: процветания, удачи, побед в военных делах. Наконец, Махадэв ниспослал мне особую милость: свет Луны, происходящий прямо из небесных царств. Свет, который Махадэв носил на своей голове, теперь носит ваш царь! Чистый, непорочный, успокаивающий и холодящий свет, бессмертный, тот свет, которым раньше обладали только боги, посылая нам лишь его тень в виде постоянно меняющейся Луны – этот неизменный свет вечности теперь на Земле! И я, ваш царь, владею им!

По мере того, как Равана говорил, блеск его глаз всё увеличивался, питаемый гордостью.

– И не только владею, а щедро делюсь им с вами, мои верные подданные! Подобно светилам, подобно Сурье или Чандре, я дарю вам свет! И более того… Чандра-дэв, покажитесь!

– Что прикажете, владыка Ланки? – Чандра тут же вышел из тени и изящно склонился к стопам Раваны, что было непросто, учитывая оленя в руках.

– Смотрите, смотрите! Даже дэв склонился перед нашим царём! – пробежал шёпот по залу. Все тоже поспешили склониться перед царём.

Равана наслаждался моментом славы. Он явно был совершенно счастлив – его мечты осуществлялись. На мгновение наблюдателям в Сурья-локе показалось, что Равана наступит ногой на Чандра-дэва, как на покорённого пленника, забыв, что не было никакой войны, а Чандра отправился служить на Ланку добровольно, ради чести своего божества. По счастью, Равана этого не сделал. В тот самый момент, когда гордость Раваны достигла пика, в зале среди слуг возникло какое-то волнение.

– Ну, что там? Чего вы шепчетесь? – недовольно произнёс царь. Он уже понимал, что случилось что-то из ряда вон выходящее – иначе слуги не осмелились бы так себя вести.

– О, царь, – к Раване подбежал слуга и упал на колени. – Простите, что в такой момент я принес плохое известие, но…

– Но? – гневно поторопил Равана мнущегося слугу.

– Ваша сестра, царевна Шурпанака, сейчас в доме Душтабуддхи, – выпалил слуга, наконец решившись. – И они женятся…

– Что? Моя сестра в доме моего врага? – завопил Равана, весь красный от гнева. – Не будет никакой свадьбы!

С этими словами Равана стремительно вышел из зала. За ним, кроме вооруженных стражей и слуг, последовали почти все гости, даже женщины – ведь Мандодари тоже бросилась за супругом. Ворвавшись в дом, все увидели Шурпанаку и Душтабуддху в свадебных гирляндах, у жертвенного огня, вместе с брахманом.

– Душтабуддха! Ты оскорбил меня, украв мою сестру! Я убью тебя за это! – взревел Равана, вынимая из ножен изогнутый меч – тоже подарок Махадэва за аскезу.

– Нет, брат! Погодите, послушайте меня! – закричала Шурпанака, обнимая своего суженого. – Я сама ушла к нему, не спросив вашего благословения, за это простите! Но свадебный обряд уже совершён, Душтабуддха – мой супруг, я люблю его, простите его, простите!

С этими словами молодожёны поклонились в ноги царю.

Равана свирепо посмотрел на них, на брахмана и снова занёс меч над головой Душтабуддхи.

– Нет, царь! Мой супруг, не совершайте этого, прошу! – царица Мандодари тоже бросилась к ногам Раваны. – Они любят друг друга, уже поженились, они не хотели оскорбить вас, просто поддались чувствам, господин! Помилуйте мужа вашей сестры!

– Милосердие – истинное качество бога, только бог умеет прощать… Махадэв простил Дакшу, хотя он послужил причиной смерти его любимой супруги дэви Сати, – к голосам женщин Чандра присоединил и свой голос. – Разве Шурпанака – не ваша любимая младшая сестра? Разве вы не хотите видеть её счастливой, владыка Ланки?

На Равану внезапно накатили воспоминания. Он увидел, как наяву, всю свою жизнь с Шурпанакой – как заботился о ней, как она доверяла ему, как трогательно держала за палец большого старшего брата… Уже занесённый для кары меч в его руке дрогнул.

– Вы допустите такое оскорбление, царь? Эти люди бесстыдно предали вас! Вы забыли, почему удалили Душтабуддху от двора? Вы подозревали его в заговоре – и вот, теперь ваш враг – муж вашей сестры! Не месть ли это его за удаление от двора? – загремел другой голос, перекрывающий голоса женщин и Чандры, – это был Мангал-дэв – рождённый из гнева, возбуждающий гнев. – А эта женщина, которая называет себя вашей сестрой – не предательница ли она? Почему она убежала к вашему врагу? Что подумают люди о вас, вашей семье – что Равану так просто обмануть, что у него есть слабости?

Несколько мгновений Равана колебался. Воспоминания о том, что сестра его – маленькая девочка, бесконечно доверяющая брату, боролись в нём с гневом. Казалось, весь мир замер, задержав дыхание – в том числе и дэвы в Сурья-локе.

– Предатель! – меч со свистом рассёк воздух. Голова Душтабуддхи покатилась по полу, а безжизненное тело, обливаясь кровью, подхватила зарыдавшая в голос Шурпанака. Молодая, ставшая вдовой даже до своей первой брачной ночи, – печальное зрелище. Мандодари обняла Шурпанаку и тоже зарыдала.

– И так будет с каждым, кто вздумает оскорбить меня, – заключил Равана. Он отер меч, вложил его снова в ножны и покинул дом, ставший домом скорби.

– Мангал победил Чандра-дэва в этом небесном доме? – робко спросил Каколь, все остальные подавленно молчали.

– Нет, Каколь, это Равана проиграл, не прислушавшись к голосу милосердия, – ответил дед Вишвакарма, Нарада опять куда-то подевался. – Со всем своим величием он не смог понять, что именно важнее…

– Вы говорите мудрые вещи, Вишвакарма-дэв, – задумчиво произнёс Сурья и глянул на Шани. Тот смотрел в карту, не показывая никаких эмоций.

– Но ведь именно Чандра смутил девушку и подвинул её совершить поступок, возбудивший гнев Раваны, – возразил Индра-дэв. – Так всё запутал, этого Чандру только к врагам подсылать…

– Не суетитесь так, дэврадж, – наконец подал голос и Шани. – История еще не закончена. И рано делать выводы.

– Что происходит в моём собственном доме, – Равана метался по комнате дворца, словно зверь в клетке. – Почему эти женщины так себя ведут? Сначала Шурпанака сбежала с моим врагом, оправдываясь тем, что они якобы любят друг друга, – тоже мне, оправдание! Теперь ты, Мандодари, говоришь мне, что я не прав! Да как ты смеешь вообще обсуждать мои поступки! Мне дэвы кланяются, а ты!