Пятьдесят оттенков хаки

Прогулка близилась к завершению: Маша предложила вернуться в гостиницу. Андрей не стал возражать.

– Сколько себя помню, Крылов рассказывал только курьезные истории, – признался он уже в номере. – В его арсенале их больше, чем в коллекции любого юмориста.

– Он даже на серьезные темы говорит с юмором, – согласилась жена. – Надеюсь, его колоритные рассказы о молодецкой удали украсят сериал.

…Крылов дольше всех «берег» документы от штемпеля ЗАГСа. Франтоватый Александр любил одеваться по моде – белая нейлоновая рубашка, стильный галстук, брюки – дудочкой, лакированные туфли, плащ по последнему слову моды и главное достояние – широкополая фетровая шляпа цвета спелой вишни. Выражаясь современным языком, гражданский прикид модника был писком сезона. Такого наряда в городке не было ни у кого. А знаменитая шляпа и вовсе стала визитной карточкой городского пижона: по ней Крылова узнавали издалека. Надо признаться, Александр пользовался отменной репутацией: в своих связях был весьма разборчив и щепетилен – никогда не заводил романов с замужними женщинами, был благороден и честен, ухаживал щедро, красиво, но обещаний никогда и никому не давал. Зла на него дамы не держали. Крылов умудрялся и после разрыва поддерживать со всеми бывшими пассиями добрые отношения.

Его сосед по комнате Парфеныч в своих привязанностях был менее разборчив. Как-то, зная, что приятель заступает в наряд, попросил у него напрокат пальто, туфли и шляпу – тоже захотелось пощеголять в ультрасовременном наряде. Бескорыстный Александр, конечно же, не отказал приютившему его человеку.

Вернувшись из части, Крылов выспался, принял душ и заглянул в шкаф. Все его вешалки были пусты. Капитан с интересом посмотрел на забившегося в угол соседа. Тот на всякий случай втянул голову и прикрыл ее руками. На вопрос, где вещи, он выразительно промычал.

– Расшифруй, – Александр подсел к приятелю и с грустью предположил: – Перебрал, поскользнулся и угодил прямо в лужу?

– Дело – дрянь, – простонал Парфеныч.

– Порвал или испачкал?

– Хуже.

– Тебя ограбили?!

– Почти, – вздохнул протяжно приятель. – Представляешь, заглянул на огонек к одной приятной женщине. Пока муж в наряде, дай, думаю, чайком угощусь, – Степан прислонился к стене и провел рукой по вспотевшей от напряжения лысине. – Только прилегли – звонок. Благоверный забыл что-то, – майора аж передернуло от воспоминаний. – Вот я в одних трусах в окно и сиганул. Хорошо, всего второй этаж.

– А чего это ты чай в трусах пил? – недоверчиво поинтересовался Крылов. – И почему в постели?

– Боюсь, тебе этого не понять…

Александр брезгливо посмотрел на жалкую фигуру незадачливого ухажера, нервно походил по комнате и рассмеялся:

– У кого хоть был?

Парфеныч оглянулся, будто их мог кто-то услышать и шепнул в самое ухо. Пришла очередь схватиться за голову Александру:

– Да ты с ума спятил! Он мои вещи, как облупленные знает. Мы же из одной части. Поди, найди в нашем городе другую такую шляпу!

– И что теперь делать? – заерзал Степан.

– Шмотки вперед себя выбрасывать, – ехидно резюмировал Крылов. – А лучше встречаться с незамужними – вон их сколько! Иди и без вещей не возвращайся! – потребовал он. – Но учти – на меня сваливать бесполезно: в эту ночь я именно с ним был в наряде.

Парфеныч ушел, но вскоре вернулся радостный:

– Она такая умная! Успела все под диван запихнуть!

– Значит, теперь мои вещи грязные и мятые?

– Зато целые! – торжествовал Степан.

– Все! Надоело! Женить тебя пора! – объявил Крылов.

– Я еще денег мало скопил, – возразил сосед.

– Ничего, по такому поводу я одолжу! – Александр придирчиво осмотрел приятеля с головы до ног и потребовал: – Собирайся!

– Куда? – опешил тот.

– Знакомиться поведу.

– А, может, не надо?

– Надо! И без возражений!

Из квартиры они вышли вместе, а вернулись врозь.

У Крылова оказались еще дела, потому он появился дома ближе к утру. Бросил в темноте вещи на стулья, хотел присесть, но обнаружил, что там уже кто-то спит. Александр всмотрелся, но в темноте так ничего и не разглядел. Подойдя к своей кровати, предусмотрительно потрогал матрац – никого нет. Разделся, лег.

– Саня, – позвал его из своей комнаты Парфеныч, – ты что ли?

– А то кто же?

– Ну, мало ли…

– «Мало ли» на стульях дрыхнет.

– Так получилось, – уклончиво ответил приятель.

– Там хоть мужик? – уточнил Александр.

– Ну, неужели!

– С тебя станется.

Лежа каждый в своей комнате, они переговаривались вслух.

– Саня, ну как тебе Рая? По-моему, ничего…

– Что надо, – в голосе приятеля скользнули нотки одобрения.

– И профессия у нее подходящая – повар.

– Тогда женись, а то уведут, – посоветовал Крылов.

– А я уже предложение сделал, – хвастливо сообщил Степан.

– Когда же ты успел?

– А чего тянуть? Да и гастрит, если честно, замучил. Как бы язву не схлопотать. Вон Жора как мается.

– От водки он мается! Это он что ли в углу сопит?

– Он. Домой идти не решился – перебрал, а жена у него, сам знаешь, бой-баба. Прошлый раз меня так отметелила за компанию…

– Помню, руку вывихнула, ноги оттоптала, – хохотнул Александр, радуясь, что еще холостяк. – Все, пора спать, а то светает!

Едва приятели задремали, в дверь протяжно позвонили.

– Если Жоркина жена, – прошипел Крылов, – я тебя пришибу!

Парфеныч на полусогнутых направился к двери, для верности надев ботинки и прикрыв живот подушкой.

– Вы что, очумели? Посмотрите на часы! – с порога возмутился Петренко, заглядывая в зал. – Еще и не собраны? А как же рыбалка?

– С таким соседом, – пояснил Крылов, – как звать, забудешь.

– Пять минут на сборы, жду внизу! – хлопнул дверью Николай.

Стулья заскрипели, раздался испуганный голос Жоры:

– Ребята, это по мою душу?

– Его не берем! – потребовал Крылов, включая в спальне свет.

– Само собой, пускай проспится. Какой с него нынче рыбак, – согласился Степан и утихомирил гостя: – Спи, Жорик, это не Клавка.

Парфеныч достал из-под матраца деньги и стал пересчитывать.

– Ты что ли всю наличность с собой потащишь?

– А то! Жорка отоспится, соберет компанию, напьются, денег опять не хватит. С кого потом спрос? А у меня на носу свадьба.

Степан сунул в карман свои пятерки, трешки, рубли.

– Ты бы их хоть на крупные купюры поменял.

– Так больше, – погладив карман, отмахнулся приятель.

– Ну, Рокфеллер, пора на выход, а то ребята заждались.

Через час компания десантировалась на берегу быстрой таежной реки. Размялись, достали снасти, рюкзаки и замаскировали машину. С противоположного берега им призывно сигналили другие рыбаки. Подойдя к воде, где стояла плоскодонка, Крылов по-деловому осмотрел пожитки и предложил переправиться в два приема. Парфеныч, не глядя на их с Петренко возражения, заверил, что управятся одной ходкой. Он загрузил вещи и затолкал вперед себя приятелей. Но течение было таким сильным, что на середине реки лодку стало сносить к омуту. Степан заерзал первым. «Осторожно, медведь!» – прикрикнул Крылов, ловко уводя лодку от опасности. С испуга Парфеныч с силой оттолкнул руку приятеля. Лодка качнулась еще сильнее, дала крен, стала наполняться водой и перевернулась. Пока товарищи приходили в себя, Степан, онемев от страха, вынырнул с другой стороны плоскодонки и намертво вцепился в ее борт. Его рюкзак понесло вниз по течению. Следом двинулась и лодка с бедолагой на привязи. Пойму реки огласил звероподобный рев Парфеныча. Из леса донесся ответный вой.