Пятьдесят оттенков хаки

– Прорвемся! – улыбнулся Андрей. – Угощайтесь.

– Откуда «дровишки»? Несусветная, скажу вам, роскошь.

– Это мучной привет от поклонниц Андрея Васильевича. Не так давно он был кумиром местных заведующих общепитами.

Андрей с удивлением посмотрел на супругу. Гость тоже.

– Если честно, все это передали моему мужу, – призналась Маша, помещая поднос на стол. – Работая с иностранными специалистами, Андрей Васильевич, по легенде особого отдела, значился «коммерческим директором космодрома».

– Клевая должность! – Никита поразмыслил и остановил свой выбор на эклере. – А как это связано с кухней?

– Пришлось отвечать за испытания импортной космической техники, размещение и питание специалистов и даже за организацию их досуга, – улыбнулся Тополевский.

– По-моему, это нереально! Ужа с ежом… – хохотнул гость. – Как же вы успевали?

– Поменьше мучного, побольше ночного, – пошутил Андрей. – Да и команда подобралась отменная. Понимали с полуслова, а иногда даже с полувзгляда: каждый делал то, что ему было предписано.

– То-то я смотрю супруга у вас такая собранная: ваша школа! – Никита снова потянулся к тарелке со сдобой. – Сдается мне, что мы в раю! Маня, не томи! Откуда эти изыски?

– От прежней заведующей столовой. Люба, зная, что бывший шеф здесь, передала свои кулинарные шедевры.

– А ты взяла! Теперь я буду чувствовать себя должником, – нахмурился Тополевский.

– По-моему, она от души! – заступился за коллегу оператор.

– Не зря Люба переживала, – протянула записку Маша.

Тополевкий развернул листок. «Андрей Васильевич! Спасибо за поддержку и помощь. Работать с вами было легко и приятно. В каждом вы видели человека, а это редкость среди обладателей больших звезд на погонах. Но вам дано. Своим нынешним положением я обязана прежней работе в вашей команде. Спасибо! Зная вашу щепетильность, презент передаю через знакомых, а то ведь и развернете. Это простая благодарность порядочному человеку. С пожеланием добра. Люба».

– А кем она сейчас работает? – уточнил Андрей.

– По-моему, заведует кондитерским цехом.

– Это справедливо. Она всего и всегда достигала своим усердием.

– Пожалуй, одного усердия в нынешней жизни маловато будет, Андрюша. Думаю, решающую роль сыграли твои рекомендации.

– Да я ни с кем и не говорил…

– Достаточно того, что в конце визитов ты приглашал Любу в обеденный зал и представлял ее как «хозяйку – золотые руки».

– Думаю, я тут не причем.

– Причем, причем, – вмешался Никита. – Рекомендации уважаемого человека дорогого стоят. Вы создали этой даме имя и имидж, – он протянул Тополевскому поднос. – Угощайтесь.

– Неловко как-то получилось. Я даже не успел ее поблагодарить.

– Не беда, – Маша протянула ему телефонный справочник. – Найди рабочий или домашний телефоны.

Андрей набрал номер и отошел к окну. Никита хотел встать, но не удержался и взял плюшку с брусникой. Отведав, подмигнул напарнице: «В жизни ничего вкуснее не пробовал». Тополевский положил трубку и, глядя в окно, поинтересовался:

– Гостей никто не ждет?

– А что? – сорвался с места Никита. – Прошу прощения, это меня! – он с сожалением посмотрел на угощение.

– Даем на вынос, – поймал его взгляд Андрей.

– Неловко как-то, – смутился оператор.

– Неловко ходить в гости с пустыми руками! С таким подарком любой вечер превратится в счастливую…

– …ночь, – со смехом подсказала мужу Маша.

– Маня, не хами, – сконфузился гость.

– На здоровье! – Андрей протянул ему пакет с угощением.

– Ну, я пошел?

– Не нарушай протокол и не затягивай переговоры до утра!

– Мария! – коллега в шутку сдвинул брови.

Оставшись наедине, супруги рассмеялись.

– В сущности, он чудесный человек, – заверила Маша. – Просто не перегорел. У него давние сложности в семье – они с женой очень разные. Никита совершенно не домашний, просто красиво ухаживал, а она возьми и затащи его в ЗАГС.

– Разные характеры супругов – это, пожалуй, не исключение, а правило. Так было у тебя, у меня, у Митрофановых…

Глава двадцать вторая

После отпуска, проведенного на черноморском взморье, Митрофановы мирно прогуливались по городу, демонстрируя южный загар и модные обновки. Перед домом Тополевских Илья замедлил шаг.

– Зайдем к Андрею! – потребовал он. – Я ему все выскажу.

– Андрей Васильевич не причем. Откуда ему было знать про «черный» вторник? Взяли б в Сочи рубли, а не доллары, не было бы проблем, – удержала его Ада.

Веянием перестроечного времени стало наличие в заветной «кубышке» советских людей американской «зелени». Заокеанская валюта стала мерилом благополучия и определенной страховкой обесцениваемых накоплений. С недавних пор блага жизни измеряли деньгами иностранного государства, цена которых поднималась день ото дня. В измученной бездумными реформами стране бушевала инфляция, и высокомерные доллары беспрепятственно можно было обменять на скромные рубли. Да и возить их в отпуск оказалось многим проще: несколько успешных чужеродных купюр соответствовали сотням тысяч униженных российских дензнаков. Для подавляющего большинства населения заморская «капуста» была не по карману, оставаясь несбыточной мечтой. Приобретение подобной роскоши могли позволить себе лишь руководители определенного уровня. Митрофанов был из их числа. Но, взяв с собой на отдых только валюту, он просчитался.

Видя ехидную улыбку на лице супруги, генерал вспылил: «Радуешься, что деньги остались целы? А отпуск – коту под хвост!» Илья обиженно замолчал и двинулся дальше. У подъезда дома его окликнул седовласый сосед.

– Федорыч, не подсобишь? – с опаской покосился на Аду старик.

– Иду, Данилыч, – обрадовался возможности улизнуть Митрофанов.

– Сарайку бы подправить – проводку заклинило, бес ей в ребро…

– Знаю я ваше «подправить», Семен Данилыч! Снова пить будете!

– Мать, ты в своем уме? – одернул жену Илья. – Помочь ветеранам – святое дело! – и, не дожидаясь дальнейших протестов, свернул к гаражам. – Поможем мы твоей беде, дед.

Не скрывая сожаления, генеральша горько вздохнула и, меча громы и молнии, поднялась в квартиру. Первое, что она сделала, оказавшись дома, набрала номер Тополевских.

– Андрей Васильевич? Приветствую вас. Ада Сергеевна беспокоит. Да, уже вернулись. Спасибо, передам. И загорели, и отдохнули. Пока нет мужа, хочу выразить вам благодарность за добрый совет взять с собой доллары. Мы так удачно съездили – практически не потратились – на мое счастье, рублей в обменниках не оказалось.

Лицо Тополевского вытянулось от напряжения: он спинным мозгом ощутил, какой будет завтрашняя реакция командира.

Митрофанов в два счета починил старику проводку и протер ветошью руки:

– Ну, отец, принимай работу! – он щелкнул выключателем.

– Ай, молодца! А не вздрогнуть ли нам по этому поводу?

– Не откажусь, – не стал противиться Илья и опасливо оглянулся.

– Нетути ее, матушки, – перекрестился Данилыч, извлекая из кастрюли начатую поллитровку, хлеб, огурец и банку кильки.

Утром следующего дня Илья подъехал к штабу космодрома практически в одно время с Тополевским. Отпустив водителя, он сдержанно кивнул заместителю. Андрей протянул руку: