Пытаться не любить тебя

— Мы были у тебя дома, и твоя бабушка сказала, где ты работаешь, — объясняла ей Ребекка, заправляя за ухо волосы заученным жестом. Её маникюр выглядел идеально, на каждом ноготке виднелись стразы разного цвета. Кожа на её руках была типичной для тех, кто никогда за всю свою жизнь не выполнял ручную работу, за исключением нанесения ароматного крема.

На мгновение Пенелопа почувствовала себя перенесённой в прошлое при помощи какой-то жестокой силы. Вернулась девочка: одинокая, униженная, агрессивная как Кэрри из книги Стивена Кинга, но без сверхъестественных сил, благодаря которым могла бы обороняться от стаи уродов. Она всё равно защищалась, но не так как ей хотелось бы. Не ровняя всё с землей при помощи огня.

Однако это гнетущее чувство возникло ненадолго. Почти сразу же вернулась новая Пенни, та, которой было наплевать, та, кто говорила то что думала, и не позволяла никому ходить по своей голове.

— Вам нужна книга? — спросила она, глядя сверху вниз, как они смотрели на неё тогда, и как пытаются сделать сейчас. Только теперь они больше не ранили её. Игорь сохранился лучше, чем Ребекка: двадцатитрёхлетний, довольно высокий, поскольку понятие высоты у Пенни видоизменилось после встречи с Маркусом. Раньше бы она сказала, что парень, ростом метр восемьдесят был очень высокий, сейчас же казался только приемлемым. Он носил твидовый пиджак и простые джинсы, небольшую бородку и крохотную серёжку в мочке уха.

— Нам нужна ты, — ответил Игорь, заговорив в первый раз.

Пенни наблюдала за ними, теряя терпение.

— Вы скажете мне – в чём дело, или мы играем в загадки?

Ребекка снова улыбнулась и Пенни услышала скрип, словно поворачивались латунные ручки, которые растягивали эти пухлые щёки, вынужденные имитировать ложное дружелюбие.

— Мы организуем встречу выпускников, — сообщила она.

— Мы стараемся связаться со всеми с нашего выпуска. Будет очень весело! Узнать какими мы стали, каких успехов достигли… — добавила она, с явным намерением показать, прежде всего, свои собственные достижения и посмеяться над неудачами других. — Например, — продолжила она, — я выхожу замуж! Мой жених – бизнесмен.

Ребекка протянула руку в жесте, типичном для будущей невесты, которая трепетно показывает миру кольцо, надеясь вызвать зависть и гастрит. Пенни увидела бриллиант размером с орех, в окружении более маленьких бриллиантов и всё вместе смотрелось так абсурдно, словно нарыв на её костлявом безымянном пальце.

— Поздравляю, — сказала она крайне наплевательски.

В этот момент она заметила, что за спиной Ребекки, Игорь, прищурил один глаз и делал странный жест, как будто хотел засунуть в рот два пальца, чтобы его вырвало. Пенни инстинктивно улыбнулась, а Ребекка подумала, что эта улыбка предназначалась для неё.

— Ну что, придёшь? — спросила её.

— Э-э… когда это будет?

— В следующую субботу, в доме моего жениха. Он предоставил для нас свой особняк!

«Таким образом, мы все реально сможем понять какой он богатый».

— Гм… я должна подумать, смогу ли я. В субботу работаю.

— Дай мне знать, это мой номер мобильного телефона. Если ты придешь, то будешь с кем-нибудь?

— С кем-нибудь? В каком смысле?

Игорь фыркнул, раздувая щеки.

— Она хочет знать, если ты без пары, словно носок с дыркой на большом пальце или у тебя есть некое подобие бойфренда.

— Но нет, ты что! — возразила Ребекка писклявым голоском. — Девушка вовсе не должна обязательно быть невестой! И потом, насколько я помню, мальчишки тебе никогда сильно не нравились, в школе ты ни с кем не дружила. Не волнуйся, даже если ты одна, то всё в порядке, — её искусственно беспечный тон, выражал чувство жалкого понимания и тайный триумф.

— Я не одна, — сказала Пенелопа, даже не задумываясь, прежде чем соврать.

— Ах, нет? Ты помолвлена?

— Да, я помолвлена.

— О, хорошо, значит приводи и его.

— Я же сказала, что не знаю – смогу ли я прийти из-за проблем с работой.

— Конечно! — воскликнула Ребекка, как если бы, наконец, поняла ужасную тайну. Пенни прочитала это на её лице.

«Не верит и думает, что я не хочу идти на вечеринку, чтобы не признаваться что я одинока, неудачница, с плохой работой и платьем далеким от последней моды».

Хотя это абсолютная правда.

И тогда, так как не хотела поддаваться, Пенелопа обнаружила себя заявляющей, несмотря на протесты благоразумия:

— Мы сделаем всё возможное, чтобы прийти. И я вас познакомлю. Его зовут Маркус.

 

Притворяться перед Ребеккой было легко. Сложнее было бы убедить Маркуса. И по возвращению из библиотеки Пенни разработала план.

Закрывшись в своей комнате, она принялась рыться в шкатулке для драгоценностей. «Шкатулка» – слишком громкое название для картонной коробки, которую она сама оформила в стиле декупаж, используя бумагу с рисунком щенков, а сказать «драгоценности» – было не только самонадеянно, но и почти кощунственно. В этом прямоугольном контейнере, в основном хранились браслеты с жемчугом из пластмассы, со времен детства. Серьги из серебра и циркония, кольцо из полимерной глины в форме торта на день рождения и пряжка для ремня со стразами. Но в этом нагромождении всякой всячины, хранился также достаточно ценный кулон, заслуженно завёрнутый в подарочный мешочек из тюля, в каких дарят конфеты на свадьбах.

Пенелопа вынула его оттуда и залюбовалась, глядя на свет. Это было сердце из белого золота, внутри которого виднелся маленький бриллиант. Кулон принадлежал ей и только ей, старый подарок от её родителей, от которых не осталось ничего, кроме страха перед темнотой в результате аварии, при которой они погибли.

В течение нескольких минут она сама себя допрашивала о своих собственных намерениях. Был ли смысл рисковать единственным предметом, связанным с её ушедшей семьёй? И только для того, чтобы заставить замолчать коварную Ребекку? Не лучше ли было бы вообще не обращать внимания и оставить её вариться в своём дьявольском отваре, с надеждой больше никогда не встретить?

Да, так было правильнее, но школьные воспоминания Пенни были ещё слишком свежи, а оставшихся от её родителей не было достаточно. Несмотря на то, что она и пошла вперёд, окрепла духом и стала храбрее, она не смогла забыть ежедневное жестокое обращение, которому её подвергала эта анорексичная ведьма, создавая вокруг Пенни барьер из насмешек, так что никто и никогда не осмеливался приближаться к ней, чтобы попытаться лучше её узнать. Включая Игоря. Игорь, который теперь смеялся за её спиной. Шесть лет тому назад он тоже смотрел в рот Ребекки.

Им не хватило бы её безразличия, они не принадлежали к числу утончённых личностей – пока не доказано что-то материальное, они продолжают считать тебя неудачницей. И именно с этим Пенни не могла смириться.

Таким образом, она сделала то, что считала правильным или, во всяком случае, необходимым. В тот же день она отправилась в ломбард и заложила свой кулон. Она получила меньше, чем ожидала, только двести пятьдесят долларов. Мысленно попросив прощения у своих родителей, она пообещала, что обязательно вернётся и выкупит его.