Рабство. Маги. Суета

План прост, как пареная репа. Осуществим его завтра, если попадётся подходящий караван. Если бы не моё помешательство на мрачном детском голоске из сна, мы бы уже его осуществили. Кстати, после подобного марафона мои товарищи на меня как-то косо стали посматривать, хотя и ничего не спрашивают. Не знаю даже, что и ответить, если спросят о причинах. Примут за умалишённого, сожгут на костре.

Тут мои мрачные мысли прервал Марон, протянув мне чашу с какой-то зелёной густой жидкостью.

— Попробуй. Это вкусно. Мы устали, а это поможет расслабиться.

— Хм. Ну ладно.

Я принюхался и сделал небольшой глоток. Запах был очень необычным, но приятным, и напоминал смесь запахов каких-то полевых цветов. Вкус был ещё более приятным, с кислинкой, и в нем явно чувствовалось что-то алкогольное. Странно. Может, решили, что я сошёл с ума, и хотят отравить? Да нет. В случае чего просто бросили бы одного и ушли. Вот и всё.

После ещё нескольких глотков по телу растеклось приятное тепло.

— Очень вкусно. А что это, Марон?

— Как что? Настойка на жабе.

— Пффф, — я едва не подавился и выплюнул содержимое рта. — Настойка на чём?

— На жабе. Я специально их сегодня собирал, — Марон гордо задрал подбородок, — её обычно пьют богачи. Основной компонент — жабий сок. Ещё я добавил кое-какие травы для вкуса. А жаб таких довольно сложно найти, потому и настойка такая редкая и дорогая. Она укрепляет здоровье, продлевает жизнь и слегка дурманит голову.

То, что она дурманит голову, я уже заметил. Перед глазами замельтешили какие-то цветные пятна. Олаф и Терн тем временем тоже испробовали настойку и расхваливали её. Действительно вкусно. Главное, не задумываться о том, что ты пьёшь. Жабий сок. Какая мерзость. Я сделал ещё несколько глотков. Всегда спокойный Терн почему-то начал танцевать вокруг костра, а Олаф ухал, словно филин. Всё вокруг кружилось. Я отключился.

Проснулся я рано. Я почему-то лежал не в нашем укрытии, а на его крыше. Мне что-то снилось, правда, что именно, я не помнил. Однако из головы почему-то не уходила мысль «не убивай его — он изменился». Наверное, зловещий голос из сна навеял её этой ночью.

Тут я вспомнил о прошлом вечере. Ужас. Никогда на Земле ни пробовал наркотики. А здесь, видимо, попробовал. Жабий сок. Как только представил — сразу же затошнило.

— Марон! — крикнул я, что было сил.

— Да? — раздалось откуда-то снизу.

— Больше никогда не давай мне эту настойку!

— Хорошо.

— Кстати, а что с моей рукой? Может быть, уже можно снять бинты?

— Давай попробуем. Спускайся сюда.

Я слез с крыши, зашёл в наше убежище. Терн и Олаф ещё спали. В обнимку.

Марон принялся аккуратно разматывать бинты на моей руке, отматывая слой за слоем. Рука выглядела ужасно. Вся была в шрамах и потеряла былую форму. Плохо чувствовала прикосновения, словно я её отлежал, и была немного холоднее остальных частей тела. Я попытался пошевелить пальцами, но ничего не вышло. Их я вообще не чувствовал. На мои потуги они не реагировали.

— Марон, я не могу пошевелить пальцами и не чувствую их, а в локте разгибаю и сгибаю её еле-еле. Ты ведь можешь приготовить настойку, чтобы это исправить?

— Увы, нет. Тут никакой знахарь не поможет. Я сделал всё, что мог. Обычно в таких случаях руку просто отрезают. Но я решил, что такая рука лучше, чем вообще никакой. Ну и я хотел поэкспериментировать. Никогда раньше не пришивал руку, которая почти полностью была оторвана. Не думал, что вообще получится. Так что всё и так слишком удачно вышло, — довольно произнёс Марон.

Он просто поэкспериментировал… Моё сердце забилось чаще. Больше всего меня испугал не вид моей конечности, а то, что с этим подобием руки мне придётся провести всю оставшуюся жизнь. Неприятно. Может быть, смогу как-то исправить ситуацию, когда окажусь в нашем мире. Ещё один повод поскорее вернуться домой, хотя и уже имеющихся мне хватает, чтобы ежедневно думать о доме и возвращении.

— Друзья! Пора выслеживать караван и отправляться в гости к олодцам. Они нас уже заждались.

Терн и Олаф зашевелились и проснулись.

Сборы закончились быстро. Большую часть вещей мы оставили здесь. Мы дошли до обрыва, выбрали подходящее место для засады возле поворота дороги. Отсюда она отлично просматривалась. Марон и Терн нарубили в лесу лиан и спустили их вниз. Теперь мы могли в любой момент спуститься на дорогу.

В первый день, как назло, никто по дороге не проезжал. На второй тоже, так что ночевали мы в нашем лагере. На третий день нам повезло. По дороге ехал большой крытый фургон, запряжённый четырьмя эйхо. Крыша его была размалёвана в яркие цвета.

— Бродячие артисты, — прошептал Олаф.

Втроём мы спустились вниз на дорогу, намереваясь напроситься в попутчики, а Терна оставили сверху, чтобы прикрывал нас из своего лука.

Когда повозка приблизилась, возничий остановил эйхо. Из окон фургона выглянуло четверо лиц, точнее, три лица и одна морда, похожая на морду чёрной пантеры. Насторожились.

— Пшёл вон, оборванец! — выкрикнул возничий. — Оборванцам не подаём! Самим жрать нечего!

— Мы похожи на оборванцев?

— Я не знаю, на кого вы похожи, но если не уйдёте с дороги, то я проеду прямо по вам.

— Не гони эйхо, проезжий.

— Деревенщина, а ну отойди!

— Сперва поговорим.

— Ну ты сам напросился!

Возница слез с повозки и наклонился к дороге, намереваясь взять камень и бросить в меня, но не успел он его поднять, как в нескольких сантиметрах от его руки в землю вонзилась стрела.

Несколько мгновений ошарашенный возничий не шевелился. Люди, выглядывающие из окон, тоже не предпринимали никаких действий. Затем возница, обдумав что-то, наконец, произнёс:

— Ну, так бы и сказали, что поговорить хотите. Чего стрелять сразу? Если до драки дойдёт, то вас всего четверо, а нас пятеро. Неизвестно, кто победит.

— Вас тоже четверо, — ответил я. — Кошка не в счёт.

Постепенно на лицах всех бродячих артистов появилась улыбка, которая становилась всё шире и шире, а затем все они захохотали.

— Ххах. Ты слышала, Шиара, он назвал тебя кошкой!

В этот момент из фургона вышло существо, явно женского пола, на двух ногах, с двумя руками, волосатое… И с лицом чёрной пантеры… Затем она произнесла мягким, ласкающим слух, и вязким, словно густой дым, голосом:

— Мальчик мой… Ты что же, никогда про тигролюдов не слышал? Ммм?