Радость моя, громкоголосая

Она насмешливо окинула меня взглядом: — дете-ей… Неужели у тебя и жена имеется?

— Так точно! Жена и четверо детей!

Она сморщила хорошенький носик: — фи-и, а мне сказали, что я буду единственной полярной волчицей! — Сзади, среди моих сослуживцев, снова раздались смешки. Я сердито оглянулся:

— вам что, заняться нечем?

— Действительно! — майор вспомнил, наконец, о том, что он здесь начальник и оглушительно хлопнул ладонью по столу: — все по местам! Чтобы к шестнадцати ноль-ноль отчёты по запланированным мероприятиям лежали передо мной. Свободны! — Посмеиваясь и перекидываясь репликами, парни разбрелись по кабинетам, а я остался. Красотка цепко держала меня за рукав, не собираясь выпускать. Майор хмуро посмотрел на меня. Я пожал плечами. Он перевёл взгляд на женщину: — присаживайтесь, Нора, и продолжим наш разговор. — Она выпустила, наконец, мой рукав и с недовольным видом вернулась на стул, а я выскочил из кабинета, стараясь, чтобы мой уход не выглядел поспешным бегством.

***

С того дня я жил, как на вулкане. Нора приехала к нам из Салехарда и стала работать в кадровой службе. Она бесстыдно заявила мне, что я должен бросить свою человеческую жену и стать её парой, потому что полярные волки — редкий вид, а в Междуреченске нас, молодых вообще всего двое. Нора постоянно оказывалась рядом со мной, будь то оперативка у начальника или послеобеденное чаепитие в дежурке. Парни надо мной потешались, а кое-кто советовал оттрахать её пару раз, но о таком я даже думать не хотел. Майор Пасечник не вмешивался, но поглядывал в её сторону неодобрительно, мне же как-то вскользь заметил: — я не советовал бы тебе, Олег, связываться с Норой. Если узнает Софья — нам всем туго придётся. Да и вообще, она, кажется, до сих пор не представилась вожаку и его паре. Она что, собирается жить не в стае, а волчицей-одиночкой?

Я на такие его слова аж задохнулся от возмущения! Только что он предостерёг меня от тесных отношений с девушкой и тут же, как само собой разумеющееся, интересуется у меня о её намерениях! Я дёрнулся и грубо ответил:

— а мне откуда знать, как она жить собирается!? И на какие это отношения вы намекаете? Если вы, Пал Иваныч, забыли, так я напомню: у меня семья! Я жену люблю, а она сейчас беременна, ей нельзя расстраиваться, так что никаких разговоров о несуществующих отношениях я терпеть не намерен, даже и от начальника!

— Ну — ну, не злись, Олег, это же я так просто сказал, без задней мысли, — примирительно ухмыльнулся тот, — я ей сам скажу, что надо бы не тянуть с представлением.

Я вернулся в свой крошечный кабинетик, кипя от негодования. Они все с ума посходили, что ли?? Я тут весь извёлся из-за скорых родов моей Радости, а им больше и заняться нечем, кроме как наблюдать, как Нора меня в постель затащить пытается!

А той всё неймётся. Я уж даже по коридору чуть не бегом стал передвигаться на потеху личному составу после того, как она, проходя мимо, сделала вид, что у неё нога подвернулась и рухнула прямо на меня. Конечно, я не мог допустить, чтобы женщина упала и ушиблась, а она обхватила меня за шею и прижалась всем телом так, что я почувствовал, как напряглись её полные груди. Кое-как я отцепил наглую волчицу и поскорее скрылся в дежурке, чувствуя, как невольно краснею.

Чувствовал я себя ужасно, а ведь ни в чём не виноват! Нора внесла разлад в нашу тихую упорядоченную семейную жизнь. При каждом удобном случае она старалась как бы нечаянно прижаться ко мне бедром или задеть грудью, вызывающе улыбалась и облизывала губы розовым язычком, пристально глядя мне в глаза. Дошло до того, что как-то ночью мне приснилось, что она уселась ко мне на колени и, расстегнув брюки, запустила руку в трусы. Я резко дёрнулся и проснулся, стараясь унять дыхание и чувствуя, как колотится сердце. Моя Радость завозилась во сне и что-то пробормотала, а я замер, сгорая от стыда. Мы так и продолжали спать вместе на нашей широкой супружеской кровати, хотя я ужасно боялся нечаянно причинить вред Аллочке или сыну. Но она не отпустила меня на диван, потому что любила класть голову мне на плечо. Сказала, что так ей лучше спится.

В один из дней, когда полярная волчица бесцеремонно вошла ко мне в кабинет, демонстрируя исключительно короткую, обтягивающую форменную юбку и белую блузку, натянувшуюся до предела на высокой груди так, что того и гляди на пол посыплются пуговицы, я, не зная куда девать глаза и пытаясь отвлечь её от моей скромной, пусть и красивой, персоны, сказал: — тебе бы надо представиться вожаку и его паре.

Она удивлённо посмотрела на меня: — зачем это?

Теперь уже я удивился: — но ты же хочешь войти в стаю?

— А я и так в ней! Я поселилась в вашем городе, собираюсь выйти замуж… — тут она наклонилась ко мне через стол, и я испугался, что её блузка не выдержит напора и груди вывалятся прямо сейчас. Я немного отодвинулся вместе со стулом, на котором сидел, а Нора, выпрямившись, окинула меня презрительным взглядом: — что вы все так боитесь-то? Начальник меня к вожаку и его жене отправляет. Теперь ты… Ну, не пойду я, и что они мне сделают? Да и ерунда это всё! У нас в Салехарде вожак знать не знал, кто приехал — уехал, а его паре вообще было на всё наплевать.

— Ну, смотри, — я пожал плечами, — мне-то что. Но Софья разозлится, это точно.

— Говорят, она человек? Правда, что ли?

— Правда, — я встал и подошёл к шкафу, где у меня хранились бумаги. Этот разговор начинал мне надоедать. — Ты чего пришла-то? А то мне некогда, надо план выезда на полигон на полугодие составлять.

Она недовольно скривилась: — какой ты скучный, Олег! Всё работа да работа. — Какая-то мысль мелькнула в её глазах: — слушай, а правда, что ваш вожак обалденный мужик?

Я замялся, не зная, что сказать. Потом неохотно кивнул: — ну-у-у, женщинам он, вроде, нравится… Но не думай, что у тебя получится его соблазнить. — Я усмехнулся, представив ошарашенное лицо Айка, когда Нора попробует продемонстрировать ему свои прелести. Она презрительно повела округлым плечиком, но сказала о другом:

— Олег, у меня компьютер завис. Не посмотришь? Он вообще как-то тормозит, медленно загружается, а я в них ничего не понимаю.

Я вздохнул и неохотно поднялся.

***

Компьютер был совершенно исправен, но, похоже, никто и никогда не чистил его от пыли. Я задумался о том, где можно раздобыть пылесос. Не тащить же его из дома, в самом-то деле? Нахальная волчица заглядывала в компьютерные потроха вместе со мной, тесно навалившись грудью на моё плечо и почти касаясь щекой моей щеки. Её правая рука вольготно расположилась на спинке стула, на котором я сидел. Я недовольно покосился на девушку, но ничего не сказал. Какому мужику не польстит, что его так обхаживают? Лишь бы в постель не тащила, а так… пусть развлекается. Нора сидела одна в такой же крошечной комнатушке, что и у меня. Это только название было громкое — кадровая служба. Вроде бы должны прислать ещё кого-то, но пока ей приходилось справляться одной.

Я не хотел задерживаться и торопился поскорее очистить компьютер от пыли и вернуться к себе, потому что представлял, как потешаются парни, поглядывая на закрытую дверь.

Внезапно она распахнулась. Я попытался оглянуться, отчего уже сам прижался к Нориной груди. На пороге, побледнев, как полотно, стояла моя Радость и расширившимися глазами смотрела на нас.

Я вскочил на ноги, оттолкнув нахалку и с грохотом уронив стул: — Аллочка!! — Она попыталась что-то сказать дрожащими побелевшими губами, но не смогла, захлопнула дверь, и я услышал торопливые удаляющиеся шаги. Я рванулся вслед за женой, но дорогу мне заступила иронически ухмыляющаяся Нора: