Расплата

— Я тебя не выдала, Адриан, — прохрипела она еле слышно, а струйка крови пролилась из уголка некогда красивых, сейчас же разбитых, губ. — Сказала… что сама его увела…

— Полина!

— Ты прости меня…

— Глупенькая моя, что ж ты натворила! — в безумном шепоте прокричал Адриан, прижимая к себе истерзанное, окровавленное тело жены, боясь даже думать, что с ней сделали.

— Адриан, пообещай мне… что больше не будешь убивать, — из последних сил, трясясь в предсмертной агонии, шептала Полина, — обещай… ты же не он… ты же не такой… обещай…

— Не буду, девочка, не буду. Обещаю!

— Я бы смогла тебя полюбить…

Она успела улыбнуться одними уголками губ и тепло, умиротворенно обласкать взглядом своего мужа, прежде чем рыжевласая головка ее неестественно запрокинулась и последний вздох застыл в тяжелой тишине.

А он, оказывается, умеет плакать. А слезы, оказывается, горько-соленые и очень горячие. А внутри убийцы, оказывается, есть живое сердце, и оно сейчас сжимается, пронзает острой болью и не дает дышать… Уж лучше бы оно остановилось.

— Прости меня… Прости… Прости, — безумно повторял он в пустоту, не веря, что нет у него больше жены и не родится уже ребенок. — Прости меня, прости, прости! — шептал он, вспоминая, как веселую, улыбчивую девушку однажды заметил на ее беду. Как выслеживал, как из дома забирал всю в слезах… Как к Филиппу привел, и как билась отчаянно глупая пташка, беду на себя накликая… Как дрожала она от страха при виде палача своего и будущего мужа — нелюбимого, ненавистного, как пятилась и закрывалась, спать боялась в одном доме с ним… Как мирилась с тираном, отчаянно толкая мужа к свету и добрым поступкам… Как с презрением отказалась от чужого колечка и, не ведая, прониклась жалостью к незнакомому обреченному на смерть парню… Как отчаянно защищала незнакомца, не ведая, что спасает наследника, будущего короля… Спасение Риантии. Как в обмен на жизнь чужого человека коснулась ласково своего палача и тирана, укрощая, превращая зверя в покорную зверушку… Не так все должно было закончиться, не так.

— Прости меня, прости, — безумно кричал он в пустоту, прижимая к себе тело мертвой жены.

Глава 39

Рано утром маркиза де Рогана Филипп потребовал к себе. Маркиз явился. Собранный, сдержанный, готовый ко всему, что скажет ему король. И только опухшие глаза выдали — эту ночь ему было не до сна.

— Плохо выглядишь, — отметил Филипп, будто бы не он вчера погостил у Полины, хладнокровно лишив друга и жены, и ребенка. — Да-да, знаю, у тебя неприятности. Но надеюсь, ты понимаешь, почему так получилось, и не держишь на меня обиды за свою девку? Она стала слишком много себе позволять — нужно было ее остановить.

Остановить? Так это теперь называется? Остекленевшим взором Адриан смотрел на Филиппа, а мысленно сжимал его бледную шею, искренне сожалея, что духу не хватит сделать это сейчас наяву.

— Думаешь, она имеет отношение к исчезновению Этьена? — как можно равнодушнее поинтересовался Адриан. — С чего такие выводы?

— Вчера ее видели во Дворце. На ее платье следы крови — в свете последних событий, вероятно, Этьена. Надеюсь, тебя обыскивать не нужно? На тебе его крови, надеюсь, нет?

Голос Филиппа моментально заледенел, яростные огоньки заиграли в льдинках серых глаз — он не дурак и прекрасно понимает, что его верный слуга, его друг детства, позволил себе пойти за девкой против него. Он прекрасно понимает, что Адриан не мог не знать о делах своей жены, да и Полина едва ли узнала б об Этьене, если бы некоторые, перед Филиппом сейчас стоящие, языком своим понапрасну не трепали.

— Не смотри на меня так, Филипп — я ничего не знал о замыслах Полины. Кольцо ей принес накануне, а она брать отказалась. Завопила, что не нужны ей трофеи с мертвых, ну я и сказал, что не с мертвой, что живая за парня просила. Что Полину на подвиги потянет, я и подумать не мог. Не обижай подозрением, Филипп. Я тебе верой и правдой служу, и уж ради девки против тебя бы не пошел. А Полина… Дурная баба была, все бы ей пожалеть кого-нибудь… В том, что случилось, я тебя не виню — сама виновата.

— Складно говоришь, — усмехнулся Филипп. — Найдешь Этьена — будем считать, что поверил. А за девку не серчай, Адрианчик, найдем тебе другую, — Филипп подошел вплотную к Адриану и по-братски похлопал по плечу. — На сегодня свободен — отдохни, приведи себя в порядок. Только людей своих вдохнови сперва, чтоб не расслаблялись. Не найдешь Этьена…

— Найду, Филипп. Не сомневайся. Не мог он уйти далеко. Он где-то здесь, во Дворце. Живым вряд ли уже найдем, ну а тело, думаю, в течение ближайших часов отыщется.

Вот только тело так и не нашли. И вечером Филипп снова призвал Адриана, приказав подготовить все необходимое для того, чтобы утром любыми, гуманными или не очень, способами выпытать у Кристины место, где скрывался Этьен ранее. Уж кто-кто, а она наверняка знает, где его искать.

Над приказом Филиппа Адриан думал недолго. Нет, он, конечно, согласился и сразу же отправился в зал, откуда вчера удалось сбежать Этьену, чтобы подготовить все необходимые инструменты на случай несговорчивости девушки. А в том, что она будет несговорчива, он почти уверен. Более того, этой несговорчивости он собирался даже посодействовать. Закончив с делами, он вернулся домой, достал из кладовки маленькую баночку и отправился к Кристине.

— Туда нельзя!

Возле высоких дверей, украшенных коваными вензелями, путь ему преградили.

— Мне нужно к Кристине.

— Да вижу, что не ко мне пришел, — огрызнулся стражник, защищая длинный проход к комнате девушки. — Адриан, уходи. У меня приказ донести Филиппу сразу же, как только ты тут появишься.

— Вот как? Так меня тут ждут?

— Адриан, проваливай! Не заставляй меня идти против тебя. Говорю ж тебе, приказ у меня, — шикнул стражник.

— А ты знаешь, что не все приказы нужно исполнять? — Адриан выудил из кармана несколько золотых монет и всунул в руку стражника. — Извини, больше нет с собой.

— Ага. Вот, видимо, поэтому у меня этот приказ и есть, что некоторые их не исполняют. И забери свои деньги! Все равно не пущу к девчонке!

— Послушай, умник, у тебя жена есть? — рявкнул Адриан, одним движением прижав мужчину к двери. — Насколько я помню, даже дочь растет.

— Во-первых, потише! Во-вторых, отпусти меня немедленно, иначе я распорю тебе брюхо. А в-третьих, мою семью не смей даже упоминать, Адриан!

— Во-первых, не вякай на старших по званию, дернешься — сверну тебе шею. Во-вторых, представь на минутку, что твоя жена или подросшая дочь на месте этой девушки оказаться может. Представь, что Филипп убить их может за малейшую провинность — тогда ты тоже будешь все его приказы выполнять?

— Что ты несешь?

— А мою жену он уже убил. И мне плевать теперь на его приказы.

— Полину?!

— У меня одна жена. Послушай, красавец, — процедил сквозь зубы Адриан, — мне нужно Кристину увидеть. Открывай! А не откроешь — я все-таки сверну тебе шею и все равно пройду.

— Да не шуми ты! Я всего лишь стражник! — отталкивая маркиза, пробормотал мужчина. — Филипп у нее сейчас. И если засветишься, я твою задницу в ущерб своей прикрывать не буду. Схоронись где-нибудь. Филипп уйдет — тогда и возвращайся.