Расплата
Шрифт:
Филипп опять потянулся к графину, но как назло, вина там больше не осталось.
— Проклятье! — выкрикнул он, и через мгновенье керамический шедевр гончарного искусства разлетелся на мелкие кусочки. — Кристина в зале осталась?
— Да. Я запер ее в спальной комнате, чтоб не вздумала ночью утопиться. Ты против?
— Нет. И что? Не буянит? Угомонилась, наконец?
— Заснула.
— Хорошо. Утром уведи ее оттуда от греха подальше.
Ого! Значит оскорбленный до глубины своей душонки тиран не готов рисковать Кристиной?! Адриан заметно воодушевился, с трудом пряча искреннюю
— Уведу, Филипп. Сейчас же и уведу!
— Сейчас не надо, пусть спит, раз заснула. Утром уведешь, только не забудь. Иди, Адриан, и без тебя тошно.
Глава 47
Кристина проснулась ранним утром от возмущенных криков за дверью. Не понять, о чем кричат, но кричат возмущенно, перебивая редкие мужские выкрики — вероятно, кто-то из мужчин попытался утихомирить взбунтовавшихся девушек, но, кажется, у него ничего не получилось. Кристина поднялась и подошла к двери. Она помнит, вчера, уходя, маркиз запер ее, но сейчас она толкнула дверь, и та вдруг с легкостью поддалась — Адриан заходил к ней ночью, и, убедившись, что подопечная мирно спит и к воде не рвется, не стал лишним скрежетом будить девушку.
Кристина вышла на балкон, и в тот же миг шум прекратился — два десятка злых, полных ненависти глаз разом устремились на нее.
— Это ты! Это ты во всем виновата! — прошипела Лия, выходя из стайки девушек. — Ты, гадина! Добилась своего? Радуйся!
Кристина нахмурилась, не понимая, что случилось… Девушки стояли под балконом и жались друг к дружке, будто невидимая сила держала их вместе, будто угрожает им что-то и это что-то связано именно с ней, с Кристиной. Она подошла к перилам и посмотрела вниз.
А внизу, на резной скамье, лежала девушка. Длинными темными волосами, спутанными, слипшимися, закрыто ее лицо; обнаженное смуглое тело, покрытое синяками и кровоподтеками так неестественно, странно выглядит на дорогой обивке с золотой вышивкой…
— Ида? — отшатнулась Кристина, отказываясь признавать в изувеченном теле красивую смуглянку, которую вчера так отчаянно спасала от Филиппа, которая вчера не дала ей умереть.
Кристина сбежала по лестнице вниз и бросилась к скамейке.
— Ида!
Она холодная уже, безразличная. И красивые зеленые глаза смотрят на Кристину с навеки замершей мольбой... Кристина отшатнулась от мертвой девушки, рот зажала, сдерживая крик.
— Это же ты ее убила! — раздался чей-то голос за спиной. — Это из-за тебя ее убили, Кристина! Да будь ты…
Кристина не слышала уже летящих в спину ей проклятий. Она не взбежала — взлетела по лестнице и бросилась к дверям.
— Откройте! — колошматила она в равнодушное к ее крикам толстое, прочное стекло, до крови сбивая костяшки на пальцах. — Немедленно откройте! Мне нужно к Филиппу!
— Адриан, ты очень вовремя! — крикнул кто-то за дверью. — Иди угомони свою девку!
— Что случилось? — раздался голос приближающегося маркиза.
— Да кто ж знает, иди сам разбирайся!
— Вы что, новенькую туда принесли? Черт вас подери, сказал же,
не приносить, пока там Кристина! — закричал Адриан, а через секунду заскрежетал замок в двери, и зареванную Кристину, словно ураганом, подхватили и припечатали к стенке.— Успокойся! — закричал Адриан, с трудом удерживая руки пытающейся вырваться девушки.
Ну что за люди? Ну просил же подождать, пока он уведет девчонку! Так нет же, перед Филиппом выслужиться надо! Выслужились.
— Кристина!
Пришлось припечатать ее всем корпусом, прежде чем обезумевшая девушка угомонилась и перестала вырываться.
— Тихо-тихо… Успокойся, слышишь…
— Отпустите меня! — плакала Кристина, растерянным, безумным взглядом блуждая по лицу маркиза. — За что вы с ней так?! За что ее убили?!
Адриан не решился сказать ей, что вина новенькой лишь в том, что она, Кристина, ее пожалела. Глупая, она так ничего и не поняла. Филипп убьет любого, кого она пожалеет!
— Адриан, за что?! — закричала Кристина. — И вы себя мужчинами зовете?! Вы, воюющие с женщинами! Вы, насилующие, убивающие женщин только за то, что они не готовы раздвигать перед вами ноги! Вы…
— Кристина, успокойся! — выкрикнул Адриан, хорошенько встряхивая девушку.
Дождавшись, когда силы ее стали иссякать, маркиз ослабил хватку, перехватил девушку и крепко прижал к своей груди.
— Забудь обо всем, слышишь? Ты ничего не видела. И девушку эту не знаешь. Кристина, я прошу тебя, успокойся! Нельзя ей было помочь, понимаешь?
— Нет! Нет, Адриан, я не понимаю! — захлебываясь слезами, проговорила Кристина. — Я не понимаю и не хочу понимать эту жестокость!
— Я пытался отговорить Филиппа, но ты первый день его знаешь, что ли? Он же злой как черт вчера был! Скажи спасибо, что тебя следом не отправил. Кристина, успокойся, прошу тебя! Ей ты уже ничем не поможешь, тебе просто нужно жить дальше. Пойдем отсюда… Ты не должна была ее видеть, прости, что опоздал и не успел увести тебя. Пойдем, сюда ты больше не вернешься, обещаю! Пойдем, девочка…
Ранним утром по тихому парку, легонько приобняв, уводил Адриан Кристину из оплота разврата и смерти. Они не торопились: он терпеливо ждал, пока она успокоится, надышавшись свежим воздухом, а она искала в тишине покоя. Кристина изредка всхлипывала, вновь и вновь поминутно вспоминая вчерашний вечер и молоденькую девочку, убитую, пока она спокойно спала, огражденная от гнева Филиппа человеком, что идет рядом и молча сносит все проклятия и обвинения.
— Простите, что накричала на Вас, — тихо извинилась Кристина за недавнюю истерику. — Знаю, что не по адресу.
— Да я все понимаю. Думаешь, мне не жаль девчонку? Но что сделано, то сделано уже. Не думай о ней, Кристина. Ты жива, и слава Богу.
— Как Вам удалось меня оттуда вытащить? Филипп знает?
— Конечно, знает. Сам еще вчера вечером приказал тебя увести.
— Даже так? И чем обязана такому акту милосердия? Неужели жалеет о вчерашнем?
— Это вряд ли. Нет, здесь другое. Гости у нас не очень хорошие. Тебя от греха подальше Филипп спрятать решил — видимо, не готов тебя с кем-то делить.