Рассвет русского царства. Книга 2

— Именно поэтому. — Шуйский вернулся к столу, сел. — Ты уже один раз обжёгся. Больше не полезешь на рожон. И давай смотреть правде в глаза, я же не просто так тебе это всё говорю и не за спасибо…

— Что ты предлагаешь?

Шуйский налил обоим по чарке.

— Предлагаю союз. Ты пока остаёшься в Курмыше. Занимаешься тем, чем занимаешься, а я… я буду выставлять тебя в нужном свете при дворе. Напоминать Ивану Васильевичу, что ты ему верно служишь. Что можно тебе доверять.

— И взамен? — спросил Ратибор. Предложение было щедрым и, мягко говоря, неожиданным.

— Взамен, когда он даст дозволение вернуться в Москву, ты будешь поддерживать Шуйских, как и твой сын после тебя.

Ратибор задумался.

— А если Иван узнает?

— Узнает что? — Шуйский усмехнулся. — Что я помогаю опальному боярину вернуть доброе имя? Что ты служишь мне верой и правдой? В этом нет ничего крамольного.

Была правда в его словах. Но что-то настораживало.

— Василий, я ценю твоё предложение. Но… — Ратибор помолчал. — Что ты хочешь от меня конкретно?

Шуйский откинулся на лавке и сложил руки на груди.

— Прямо сейчас? Ничего. Прости уж, если скажу обидные слова, но ты сейчас себе-то помочь не сильно можешь. Просто… — сделал он паузу. — Как я уже сказал, мне нужны верные люди, которым я смогу доверять.

— Митрия я и так отпускаю. Приказ Великого князя.

— Знаю. Но хочу, чтобы ты понял: Митрий под моей защитой. Если он преуспеет, если вылечит княгиню… это будет и твоя заслуга. Потому что ты его воспитал. Дал ему возможность.

Ратибор смотрел на протянутую ему руку. Он быстро старался прикинуть, чем для него может обернуться эта сделка.

— «Шуйский не был моим другом. Но и врагом тоже не был. Он играл в долгую игру. И предлагал мне место в ней, — пронеслась мысль. — А что у меня есть? Курмыш. Ссылка. Призрачная надежда когда-нибудь вернуться ко двору. Хммм, а какие у меня варианты? Если я откажусь… ничего не изменится. Буду сидеть здесь до конца дней. Если соглашусь… появится шанс. Пусть маленький, но шанс».

В итоге Ратибор пожал руку.

— Договорились.

Шуйский широко улыбнулся.

— Вот и славно.

Ратибор и Василий просидели за столом допоздна. И, разумеется, под хмельные напитки начались разговоры за политику. Шуйский изрядно набрался, в принципе, как и Ратибор, но даже так он понял, что власть Ивана III абсолютна. Что держит он всех в ежовых рукавицах, и что держит курс на объединение земель русских. Что значило скорую войну с Новгородом.

В какой-то момент разговор переключился на детей.

— Глеб хороший у тебя парень растёт. Почему ещё не женил? Годков-то уже не мало!

— Вася, ты же сам понимаешь, что пока я в опале, достойной партии ему не видать.

— Дааа, верно говоришь. Слушай, — посмотрел он на Ратибора. — А почему бы не скрепить союз браком? — он пожал плечами. — Конечно, это не завтра. Может, через год или два, когда Иван вернёт тебя в Москву.

— Так у тебя ж дочерей нет и…

— Нет, — согласился Шуйский. — Но племянницы есть. Аж четыре штуки! Мои братья настоящие бракоделы! Нет чтобы наследников, воинов заделывать, а они всё… — махнул Шуйский рукой. — А так хоть за нормального боярича замуж пойдут.

— «Привязать ещё сильнее к своему роду хочет, — сообразил Ратибор. Тем не менее он понимал, что если женить Глеба на племяннице Шуйского… это означало бы быстрое возвращение в большую политику. И с такой силой за спиной, можно было вернуть украденное родней имущество… вот только то, что Иван III отнял, уже было не вернуть… — Ну и хрен с ним!»

— Это очень серьёзное предложение, — сказал Ратибор. — И предварительное согласие у тебя моё есть.

— А Глеб? Его спрашивать не будешь?

— Он мой сын и воспитан правильно.

Шуйский улыбнулся.

— Ну, тогда за нас!

Глава 5

Несмотря на май, утро выдалось прохладным. Я проснулся ещё до рассвета и долго лежал, глядя в потолок. Как-то неспокойно было на душе. И даже тот факт, что Марьяна скрасила последнюю ночь перед отъездом… вот только прощание не задалось. Остался такой привкус, будто на этом наши отношения подошли к концу.

Плюс ко всему снилась мне всякая ерунда: какие-то обрывки битвы, кровь, крики, я с кем-то сражался. Шёл бой и, перед тем как проснуться, я слышал чей-то злорадный смех.

Я никогда не придавал снам какого-то сакрального значения. Ну приснилось, ну и ладно. Вот и в этот раз не стал этого делать.

На кухне уже суетилась жена Доброслава. Готовила она вкусно и, что мне больше всего нравилось, не лезла с расспросами. Поздоровалась, попрощалась, обсудили, что я хочу кушать завтра, убралась и ушла. Вот и в этот раз я поздоровался с ней и побежал во двор, чтобы умыться холодной водой. А когда возвращался в дом, увидел на крыльце Ратмира и Глава.

— Митрий, всё готово, — сказал Ратмир, затягивая ремень на сумке. — Коней проверил, седла в порядке.

— Хорошо, — кивнул я. — Вы уже кушали?

— Да, Митрий, — ответил Ратмир, а Глав лишь кивнул.

— А я нет. Так что придётся подождать. Да и не думаю я, что Шуйский так рано встанет. К тому же без нас всё равно никуда не уедут.

— Без нас-то уедут, а вот без тебя нет, — усмехнувшись сказал Глав.

— Твоя правда, — ответил я, и мы разошлись по своим делам.

Примерно через час к нам прибежал вестовой от Ратибора. Он сообщил, что гости уже готовы отправляться.

Вскоре мы сели на коней и поехали к воротам крепости. Там уже собирался обоз Шуйского. Три телеги, около двадцати воинов. Они ехали налегке, погрузив кольчугу в третью телегу. Сам воевода решил ехать на телеге, вместе с отцом Варлаамом, и было сложно не заметить, что вид у Шуйского, мягко говоря, помятый. Ярослав стоял у одной из телег, разговаривал с кем-то из дружинников и, увидев меня, помахал мне рукой.

— Митрий! Поедешь со мной?

Я подъехал ближе, и немного подумав, ответил.