Рассвет русского царства. Книга 2

Доспехи, арбалеты, мой клинок… Делать такие же клинки из дамасской стали холопам, я пока не собирался. Ибо не по Сеньке шапка.

В принципе, они уже и так грозная сила, вот только коней не было. Ведь идти пешком в бой — это, можно сказать, самоубийство. Конница всегда имела преимущество. Скорость, манёвренность, сила удара.

У меня был конь по кличке Буран. Хороший конь, которого мне повезло отыскать в горящей конюшне Мухамеда. Только я один смог вернуться на своём коне. А вот лошадь Григория, которую я одолжил Ратмиру, не смогли.

Он, конечно, серчал на меня. Правда, до тех пор, пока ему не доставили молодого жеребца. Не аргамак* (*при Иване III началось их разведение на русских конезаводах), конечно, который, к слову, стоил очень дорого, и не у каждого князя или боярина такой был. Но Григорию я приобрёл вполне достойную лошадь, как утверждали московские купцы, из Хорошевского конного завода, что находился под Москвой в «Конюшенной слободе»*. В общем, досталась ему помесь Ливонского клеппера и Сумной лошади. И по виду он уступал разве что коням Ратибора и Глеба.

Его я выменял на коней, что мы захватили у татар, плюс пришлось доплатить 4 рубля. Но, как мне кажется, оно того стоило.

(*От авторов: нет точной даты основания Конюшенной слободы. Разве что её можно приурочить к учреждению в 1496 году «Конюшенного приказа». Если это так, то мы форсировали события. Но в любом случае, слобода не на пустом месте появилась, а значит уже могла существовать в те времена).

Боярин сидел в своём тереме, за столом. В дом меня запустила холопка, и я стоял у порога, дожидаясь, когда боярин заметит меня. Перед ним лежала стопка берестяных грамот. Он читал и хмурился.

Наконец-то он поднял взгляд, и я тут же поклонился.

— Митрий? — послышалось в его голосе удивление. — Заходи. Что случилось?

— Барин, мне кони нужны для моих холопов.

Он отложил грамоты, посмотрел внимательно.

— Понятно. — Когда я ездил с ним в Нижний Новгород, то говорил для каких целей мне нужны холопы. И информация, что я постоянно с ними тренировался, не могла не дойти до ушей боярина. — Сколько коней нужно?

— Три. Для Ратмира, Воислава и Глава.

— А конюшню ты уже поставил? — И тут же добавил. — Мне докладывали, что у тебя сейчас идёт строительство бани. — Он усмехнулся. — Хорошо же ты поднялся, Митрий.

Я тут же поклонился.

— Всё благодаря тебе, барин!

— Ладно, будет тебе спину гнуть. Проходи, присаживайся. — Я сделал, как велел Ратибор, после чего он продолжил. — Так понимаю, конюшню после бани строить будешь, так?

— Да. И до тех пор хотел просить поселить лошадей у тебя.

— Не проблема. Их содержание вычту из твоего жалования. За конями в Нижний хочешь ехать?

— Да. Хочу с отцом туда съездить.

— Так в чём проблема? Езжай. Мне же тоже выгода, что ты обученных воинов в дружину приведёшь. Причём я на это ничего не потрачу, — слегка улыбнулся он.

— В Нижнем ничего купить не надо? Весточку передать?

— Нет, — ответил Ратибор, и тут же спросил. — А ты к Ярославу заходить будешь? Помнится мне докладывали, что сдружились вы, пока он у тебя жил.

— Надо бы. Но скорее всего не стану. Дел много дома. Поэтому покупаю лошадей и сразу домой.

— Ну, как знаешь.

Уже через два дня я и Григорий ходили по рынку Нижнего Новгорода. Скотом торговали почти в самой дальней его части. Разве что ещё дальше выставляли на продажу холопов. И у меня была мысль пройтись посмотреть на выбор. Но сначала нужны были кони.

Мы подошли к загону. Их было штук двадцать. Все разные, в основном татарские. Тем не менее они тоже отличались: высокие — низкие, худые -упитанные.

Григорий обошёл загон.

— Вот этот, — указал на рыжего коня, после того как проверил зубы, нос, глаза, внимательно осмотрел копыта и мышцы. — Сильный и здоровый, наверное, лет пять, не больше.

Я подошёл, погладил морду. Конь фыркнул, но не отшатнулся.

— Сколько? — спросил я у купца.

— Шесть рублей.

— Дорого.

— Хороший конь дорого стоит, — сказал купец.

Я посмотрел на Григория. Он кивнул — мол, бери.

— Хорошо. Беру.

Потом выбрали еще двух коней. Один — серый, крупный. Второй — гнедой, поменьше.

Купец протянул руку. Мы ударили по рукам. В итоге я заплатил семнадцать рублей. И это были почти все деньги, что я заработал, сделав операцию Ярославу.

Однако я понимал, что на том свете деньги мне не пригодятся. И это всё вклад в мою безопасность. А деньги… их я ещё заработаю.

* * *

Холопы встретили коней с восторгом. Но они ещё не понимали, к чему это всё приведёт. Ведь следующие недели прошли в тренировках.

Холопы тренировались в броне. Ратмир и Воислав держались крепко в седле. Глав же… в общем, ему было нужно время попривыкнуть.

Я тоже участвовал во всём этом. Надевал броню, садился на Бурана, брал тренировочное оружие и вместе с холопами атаковал чучела. Я впереди, холопы сзади. Разгонялись, били и отступали. И так по кругу. Потом сражались друг против друга. Один на один, двое на одного, трое на одного. Не без гордости скажу, что проигрывал редко. Хоть мне и было всего пятнадцать, но двухлетние тренировки не прошли даром. Здоровая еда, отсутствие вредных привычек, постоянные нагрузки на тело, к которым старался подойти с умом, не прошли даром.

Даже когда нападали сразу трое одновременно, и мне приходилось крутиться, уворачиваться, у меня всё равно получалось контратаковать. Я старался использовать их преимущество — количество — против них, постоянно смещаясь в разные стороны.

В таком сражении очень многое зависит от коня. И Буран меня не подводил, словно зная, что я от него хочу. Безусловно, было сложно. Но мне это нравилось. А слухи о наших сшибках распространились по всему Курмышу. Ребятня от мала до велика приходила на нас посмотреть. Женщины и даже мужчины… Всем было интересно посмотреть на бесплатное представление. Пару раз я замечал в толпе Марьяну, а ещё Милу. Причём, как мне показалось, обе общались меж собой.

Со дня, как уехал Ярослав, мы с Марьяной спали всего два раза. Поводов для того, чтобы она ко мне приходила, просто не было. Но, возможно, причиной послужило то, что отец Марьяны оказался более прожжённым жизнью мужиком. Со слов девушки, он объяснил Ваньке, что это неправильно, когда его жена ходит к чужому, а главное неженатому, мужчине в дом. И хоть Ванька искренне считал, что это всё выдумки, решил последовать совету свекра.

— Бух! — прилетело мне в грудь затупленным древком, имитирующим копьё. И если бы не доспехи, то без переломов точно не обошлось бы.