Разделяй и властвуй

«Девятка» резво выскочила за черту города.

Глава 13 Душевные откровения

Острых конфликтных ситуаций на протяжении дальнейшего нашего перемещения больше не возникало. Крокус, промокнув рукавом ветровки свой разбитый нос, насупился и, как я поняла, затаил нешуточную обиду на коренастого братка. Что касается меня, то я в этой непростой ситуации пыталась проанализировать случившееся.

Неприятель не дал нам с Бекешиным добраться до «Монреаля». Отсюда я делала резонный вывод, что если нападавшие и знали о том, куда мы направляемся, то точно не имели ни малейшего представления, для чего. Иначе они осуществили бы нападение на обратном пути, когда бумаги Дрозда были бы уже у нас. Или это обычные вольные стрелки? Но тогда откуда такая детальная подготовка операции, откуда им известен номер моего мобильного телефона? Основываясь на последнем вопросе, я больше склонялась к мысли, что к произошедшему приложил свою руку Бурашников. Однако расположившиеся на передних сиденьях братки были мне абсолютно незнакомы.

В итоге всех этих умозаключений я не сумела прийти ни к какому конкретному результату и справедливо решила, что ситуация просто обязана будет проясниться сама собой, едва мы достигнем нашего конечного пункта следования. То, что нас с Крокусом не пристрелили сразу в том злополучном переулке, означало только одно: разговаривающий со мной по телефону незнакомец уповал на личную встречу.

«Девятка», затратив небольшое количество времени на преодоление загородного участка трассы, свернула в посадки и вскоре остановилась возле небольшого ветхого домика. Внешне представшее нашим взорам строение напоминало избушку лесника или что-то в этом роде, выглядело более чем пустынным и даже каким-то зловещим. Обычно с таких пейзажей начинаются многие голливудские фильмы ужасов. Я осторожно повернула голову назад. За нашей «девяткой» все так же неотступно следовала «Ауди», в салоне которой находилась вторая парочка неприятелей.

Зеленоглазый браток с перебитым носом остановился в двух шагах от лесной избушки и заглушил мотор автомобиля. После этого хмуро переглянулся с коренастым напарником. Последний коротко кивнул. Мы с Крокусом не торопили события. Оба конвоира повернулись к нам одновременно. Один черный ствол ткнулся мне в лицо, второй Бекешину.

— На выход, голубки, — прохрипел Коренастый.

— За голубков тоже ответишь, — с неприкрытой ненавистью бросил Андрей, но из салона «девятки» все-таки выбрался.

Я последовала за клиентом. Пассажиры «Ауди» уже топтались на свежем воздухе, каждый из них держал в руке по стволу автоматического пистолета. Никто не соизволил нам с Андреем объяснить, куда именно мы прибыли и, главное, с какой целью. Не дожидаясь дополнительной команды, я подхватила Крокуса под руку и зашагала к лесному домику. Ребятки, как привязанные, двинулись следом, но соизволили проводить нас только до входа. Едва мы переступили порог, дверь за нашими спинами захлопнулась, и, обернувшись через плечо, я убедилась в том, что братки оставили своих пленников в гордом одиночестве. Я отпустила Бекешина.

— Что за дела такие? — Андрей осторожно потрогал ушибленный нос и мягко опустился на трехногий табурет возле порога. — На фига нас привезли сюда?

— Пытать будут, — небрежно бросила я.

— Думаешь? — выразил Андрей свое сомнение. — А чего узнать хотят?

Я не ответила на вопрос. Неспешно обошла единственную в доме комнату, осматриваясь по сторонам, и замерла возле забранного ставнями окошка. Увиденное не произвело впечатления. Кроме старой зашарпанной тахты, доживавшей свои последние деньки, и двух табуретов, в комнате не обнаружилось никаких других предметов мебели. Зато мой взгляд остановился на крышке люка, вмонтированной в дощатый пол прямо по центру. Я приблизилась к данному объекту и, присев на корточки, потянула на себя металлическое кольцо. Крышка не поддалась. Странно, что никаких замков или задвижек на ней не было.

— Чего ты там ищешь? — окликнул меня Бекешин.

— Выход, — коротко ответила я. И тут мой взгляд зафиксировал рядом с люком какие-то бурые пятна.

Я практически не сомневалась в их происхождении, но на всякий случай коснулась одного из пятен пальцем, а затем поднесла руку к носу. Это была кровь, причем достаточно свежая. Я слегка поморщилась и вытерла руку о штанину.

— Что? — Крокус отлепил мягкое место от табурета и, приблизившись, склонился.

— Сдается мне, Крокус, мы не первые, кого привозят сюда в гости. Здесь уже были пленники и, возможно, не далее как сегодня ночью.

— Их убили? — в голосе Андрея не было удивления.

— Скорее всего.

Я поднялась на ноги и снова переместилась к окну. Сквозь щель между ставнями прекрасно просматривались лиственные деревья, за полуголыми ветками которых я заметила и небольшую речушку. Далее также шли лесные массивы. Если бежать в этом направлении, то мы вряд ли достаточно быстро сможем оказаться в каком-нибудь из населенных пунктов. Да нам и не дадут далеко уйти четверо головорезов с оружием, расположившихся по периметру дома. Но в данный момент побег не входил в мои планы. Для начала я ставила перед собой цель выяснить мотивы наших похитителей. Мне не терпелось установить таинственную личность, стоящую за всей этой акцией.

— Если мне суждено умереть сегодня, то, клянусь, ублюдка, расквасившего мне нос в машине, я заберу с собой, — заносчиво произнес Андрей.

— Забудь об этом, Крокус, — осадила я его. — Никаких мыслей о смерти. Что за пессимистический настрой? Мы выберемся отсюда.

— Ты говоришь, как героиня какого-нибудь дешевого боевика, — усмехнулся Бекешин.

Его слова слегка обидели меня. Я от души пыталась поддержать Андрея, а он даже не оценил столь благородного и возвышенного порыва.

— В момент отчаяния, Крокус, мы все говорим, как герои дешевых боевиков, — раздался голос от самого порога, и мы с Андреем быстро развернулись к двери. — Это, как правило, происходит на подсознательном уровне и чаще всего проявляется именно у женщин.

На пороге стоял Фартовый. Вынуждена признать, я не слышала, как он отворил дверь и вошел.

Тем временем Фартовый придвинул к себе табурет, на котором всего пару минут назад восседал Крокус, и расположился на нем с самодовольным видом. Позади именитого вора в законе замерли наши старые знакомые из «девятки». Фартовый открыто улыбнулся. Крокус ринулся было в атаку, и мне снова пришлось физически удерживать его боевые порывы.

— Однако ты злой человек, Крокус, — поставил ему диагноз авторитет. — Или слишком дурной. Я больше склоняюсь ко второму. Не ударь тебе моча в голову на встрече с Вараном, всего этого можно было бы избежать. Скажи мне, зачем?

— Что зачем? — ощетинился Бекешин.

— Зачем ты встал в позу, Андрей? — Интонации его голоса подсказали мне, что именно Фартовый недавно беседовал со мной по телефону. — Видит бог, я не хотел тебя убивать. Мне нужна была только жизнь Дрозда. Я понимаю, что в результате той подстроенной ментовской облавы ты тоже пострадал. Пять лет, проведенные на зоне, никому не идут на пользу. Но, клянусь, я готов был искупить перед тобой эту вину. Мы могли бы поладить, Крокус. Я метил тебя в бригадиры, но ты захотел войны, — тяжело вздохнул Фартовый. — Признаюсь честно, поначалу я принял ошибочное решение. Я думал, Дрозд успел что-то рассказать тебе перед смертью и ты задался целью погубить меня, как это хотел проделать он. Но потом я удивился еще больше. Ты поставил собственную жизнь на кон только для того, чтобы поквитаться за мертвого легавого.

— Он был моим другом, — ответил Андрей, но я не заметила в его голосе особой уверенности на этот счет.

— Брось, — поморщился Фартовый. — Только не надо этой театральщины.

Я посчитала, что пришло время и мне присоединиться к беседе.

— Почему нас не убили? — Этот вопрос меня действительно волновал.

Вор в законе перевел на меня насмешливый взгляд и слегка наклонился вперед.

— Вы торопитесь, Женя?

— Ничуть. Просто любопытно, знаете ли.

— Скажите спасибо Графу, — раздвинул он губы в улыбке. — На последнем сходе, вчера в «Атланте», он намекнул о бумагах покойного Дрозда. Я знал, что таковые существуют, но пятилетние поиски ни к чему не привели. Однако вчера до меня дошло. Вам, в отличие от меня, неизвестно, но вы наверняка знаете, где их искать.