Разлученные души

Людвиг махнул рукой в сторону скомканной и окровавленной формы, высыпавшихся из нее кучек пепла и всего остального, валяющегося на земле.

— И проследи, чтобы мусор выбросили на помойку, где ему самое место, ясно?

— Так точно, магистр Дрейер.

Новоиспеченный генерал щелкнул пальцами солдату, стоявшему ближе всех. Кивнув, тот убежал на поиски вещей для уборки. Затем Волси повернулся к Людвигу.

— С вашего позволения, магистр Дрейер, я отберу несколько человек, и мы немедленно отправимся проследить, чтобы прислуга занялась приготовлениями и не возникло никаких эксцессов. Я лично проверю, чтобы все и каждый вас удовлетворили.

Людвиг довольно кивнул.

— В цитадели остались Морд-Сит? — спросила Эрика.

Генерал немедленно поклонился.

— Да, госпожа, магистр Дрейер. Несколько.

— Собери их внутри, — отозвалась та.

Людвиг согласно кивнул.

— Нам нужно с ними побеседовать.

Эрика улыбнулась подобной перспективе, поглаживая перекинутую через плечо длинную светлую косу.

Глава 37

Распахнув высокие двери и войдя в просторный приемный зал цитадели, Людвиг увидел снующую вдоль образованных рядами каменных колонн галерей прислугу в темно-серой одежде и с накрахмаленными фартуками. В руках те держали постельное белье и прочую утварь. Какой-то старик, стоя на колене, подкидывал поленья в один из двух каминов, чтобы тот разгорелся и пламя выжгло сырость из воздуха. Группа женщин неподалеку — в таких же серых одеяниях — раздвигали тяжелые портьеры, чтобы впустить внутрь потоки тусклого серого света. Служанки зажигали лампы на столах, стремясь осветить мрачное помещение и приветствовать нового хозяина.

В другом конце огромного зала раздвоенная лестница упиралась в расположенные над галереями балконы, опоясывающие помещение. Основанием для них служили каменные колонны. Коридоры и двери наверху вели в разные части цитадели. Впереди, на уровне балконов, начиналась закрученная спиралью одиночная парадная лестница с мраморными перилами. По ней можно подняться на самый верхний этаж, где, как помнил Людвиг из прошлых визитов, располагалась главная рабочая зона Ханниса Арка и кабинет для ведения записей.

Солдаты, которых магистр Дрейер подтолкнул к решению служить ему, тоже заспешили по галереям и коридорам как на нижнем этаже, так и на балконах, стараясь поскорее убедиться, что все обитатели цитадели признали новые порядки. Людвиг слышал, как они передают приказы все дальше и дальше по коридорам. Воины суетились, строго следя за тем, чтобы приготовления к встрече нового хозяина велись должным образом.

Когда слуги отодвинули портьеры, через большие окна возле входной двери проник тусклый свет, осветивший богатые разноцветные ковры и гобелены, изящные стулья и диваны приглушенных коричневых оттенков, а также стоявшие около стульев небольшие столики из полированного красного дерева. В воздухе висела прозрачная дымка от каминов, а терпкий запах древесного дыма перемешивался с запахом плесени.

Уже виденная Людвигом обстановка не впечатляла его. Не то чтобы она недостаточно изысканная, просто люди считали, что для него это важно. Хотя Дрейера никогда не волновали предметы роскоши.

Он верил, если сосредоточиться на людях и уделить им должное внимание, у него рано или поздно появятся дорогие вещи. Ему казалось, что многие движутся не в том направлении, делая акцент лишь на стоимости предметов, не придавая значения непосредственно людям и полагая, словно владение роскошью убедит всех, что они обладают великой властью. На деле же им принадлежали только вещи.

— Я несколько разочарован, — обратился Людвиг к Эрике.

— Чем же? — спросила та.

— Тем, сколь просто они сдались. Полагаю, ты тоже предвкушала… как будешь их обучать.

— Лишь при необходимости, — сцепив руки за спиной, ответила Эрика. Они стояли, осматривая комнату и наблюдая за прислугой. — Кроме того, я знаю о вашем мастерстве, поэтому не сильно удивилась, что смерть одного заставила остальных присоединиться к вам. Вы умеете находить подход к людям.

Людвиг улыбнулся.

— Обезглавь змею — и остальная ее часть не сможет бороться и станет гибкой и послушной.

Эрика кивнула, пристально осматривая комнату и запоминая каждого, кого видит.

— Осталось разобраться с Морд-Сит.

Дрейер пожал плечами.

— Это еще проще. Генералов много, а вот Морд-Сит ценны, поэтому я не хочу быть столь же резким, объясняя им суть дела.

Эрика бросила на него сердитый косой взгляд.

— Я знаю этих женщин, магистр Дрейер, — произнесла она. — Мы служили вместе еще во времена правления Даркена Рала. Я понимаю, что вы цените Морд-Сит и хотите сберечь полезный ресурс, но среди них есть одна, о которой, думаю, вам следует знать.

— Почему?

— Она из тех, кто будет улыбаться власти в лицо, но противодействовать за спиной.

Людвиг послал в сторону Эрики мрачный взгляд.

— Вы все так делали. Все улыбались своему господину, Даркену Ралу, и служили ему, но покинули, едва тот повернулся спиной.

— Ради лучшего господина, — подчеркнула Морд-Сит.

Когда Людвиг позволил себе негромко хмыкнуть, отмахиваясь от объяснения, Эрика продолжила:

— Я приняла ваше предложение и охотно примкнула к вам. У вас на службе я получила возможность использовать свое воспитание, чтобы раскрыться как Морд-Сит, — намного больше, чем у Даркена Рала. Вы выказали мне доверие, дав широкий круг обязанностей. Разве я недостаточно проявила себя и не оправдала доверия, магистр Дрейер? Разве не выполняла приказы и не удовлетворяла ваши желания, какими бы сложными, простыми, большими или маленькими они ни были? Разве не сохранила секреты? Разве не оставалась с вами даже пред ликом смерти? Когда полулюди пришли в аббатство, я могла бросить вас им на растерзание. Могла оставить этим бездушным, ведь после вашей смерти моя связь с вами разорвалась бы, и я стала свободна. Никто, кроме меня, не знал бы об этом. Но я осталась, когда вы растерялись. Защищала, понимая, что могу спасти. Неужели я не доказала верность?

Рот Людвига скривился от внезапного укола вины за то, что он так поспешил с обвинениями. В аббатстве было слишком много посланных за ним жаждущих крови полулюдей, потому он был не в состоянии трезво мыслить. В тот затруднительный момент Эрика вытащила их, тем самым сохранив их жизни. Она знала, что нужно делать. И прежде она не упоминала об этом и не просила благодарности.

— Доказала, — нехотя согласился он. — Ты отлично проявила себя, Эрика. Всеми возможными способами.

Она улыбнулась, что редко можно увидеть не в тех случаях, когда Эрика использовала эйджил. У нее была гордость истинной Морд-Сит и преданность долгу.

Людвиг подумал, что так оно и есть — ведь сначала она оставила Даркена Рала, а затем Ханниса Арка, и на то были свои причины. Но Дрейеру свою преданность она доказала.

Он согласился с ее словами о других Морд-Сит, понимая, впрочем, что за этим может стоять нечто большее. Он не хотел беспокоиться, что может, образно выражаясь, получить нож в спину.

— И которая же? — спросил Людвиг. — Кто будет интриговать против меня за спиной?

— Брюнетка. Элис. Она старше остальных, ее коса длиннее — словно это выделяет ее среди нас. Именно она первой предложила покинуть Даркена Рала и связать судьбы с епископом Арком. Мы полагали, что подобное невозможно, ведь были связаны с магистром Ралом, и эту связь так просто не разорвать. Но Даркен Рал отправлял Морд-Сит в различные регионы своей обширной империи. И Элис в составе одной из таких групп прибыла в цитадель, где впервые встретилась с Ханнисом Арком. Во время путешествия некоторые Морд-Сит расстались с жизнью, а Рал лишь пожал плечами, когда Элис вернулась и доложила о потерях среди сестер по эйджилу. Он сказал, что место опасно, и подобного следовало ожидать. Даркен считал Морд-Сит расходным материалом. У него было много Морд-Сит и предостаточно других женщин, которыми мог обладать. Именно в тот момент Элис решила порвать узы при первой удобной возможности. Позже — весной — Даркен Рал вновь отправил моих сестер проведать местного мелкого правителя, епископа Арка. Поскольку Элис уже была здесь ранее, ей поручили руководить отрядом. И в пути она начала твердить, что мы можем инсценировать смерть благодаря столь опасному путешествию.

Слушая ее, Людвиг провел большим и указательным пальцами по своему горлу вдоль жесткого воротника-стойки.

— Почему она решила, что Ханнис Арк примет вас? Ведь вы в то время еще были связаны с его сюзереном.

— Я спрашивала ее об этом, говорила, что мы покинули его, но по-прежнему соединены узами, поэтому он узнает, что мы живы. Просто уйти — не значит решить проблему. Элис ответила, что в данном случае это и есть решение. Во время первого визита в провинцию Фаджин она узнала о ненависти Ханниса Арка к дому Ралов. Епископ пообещал, что, если Элис или любая из ее сестер пожелает уйти от Даркена Рала, он предоставит убежище и с помощью своей силы разорвет узы, заменив их собственными. Она говорила, что наконец-то появился шанс, и ей хочется, чтобы мы присоединились к ней и вместе освободились от Даркена Рала. Тогда мы решили не возвращаться в Народный Дворец. А когда узы с Даркеном Ралом были разорваны, все поверили в нашу смерть. Так мы променяли одного хозяина на другого. Только много позже я осознала последствия, узнав, что епископ Арк жаждал всего, чем владел дом Ралов, а Элис была для него лишь имуществом. Он хотел, чтобы ему служили Морд-Сит, и эту цену он назначил за освобождение от Даркена. Придумав план, Элис доставила нас к Ханнису Арку — как потом выяснилось — в обмен на власть над нами. Власть, которую Ханнис Арк дал ей, существовала помимо уз — ее личная связь с нами, которая не только была неподобающей, но и замыкалась на ней. Мы — ее сестры, а не воспитанницы. Но она все равно наслаждалась господством над нами просто ради возможности проявить силу. Так она чувствовала значимость, что нимало не заботило Ханниса Арка, ведь мы в первую очередь должны были слушаться и выполнять его указания. Элис же использовала связь не для того, чтобы служить господину, а исключительно для себя. Чтобы чувствовать превосходство над сестрами. А когда некоторых Морд-Сит выбирали для помощи в аббатстве, она, как и Ханнис Арк, не подозревала, что у вас есть дар. Истина заключается в том, что она отправила меня к вам в качестве наказания, желая унизить тем, что я буду помогать вам в работе, над которой она с Ханнисом Арком часто насмехалась, называя незначительной и неважной.