Разрушена

Я вздыхаю, снимаю шлепанцы и иду за ним в бирюзовое море.

Вода прохладная на моих ступнях и лодыжках, и я тоже бросаю шлепанцы в каноэ. Когда мы отплываем немного дальше, он останавливается и жестом предлагает мне забраться внутрь.

С неохотой я это делаю.

Он протаскивает нас еще немного, а потом забирается сам и берет весло, чтобы грести.

— Здесь красиво, — говорит он, — Мирно.

Так и есть. Единственный звук - это ветерок и вода, спокойно омывающая каноэ.

— Вы часто здесь бываете? — спрашиваю я, опуская одну руку, чтобы окунуть пальцы в воду. Мы сидим лицом друг к другу, остров находится у меня за спиной.

— Не очень.

— Почему мы приехали сегодня?

— Здесь есть небольшая бухта, где можно поплавать. Я подумала, что тебе это понравится.

Я изучаю его. Я не верю, что он делает это только ради меня. Когда речь идет о нас троих, у Грегори есть свои планы.

Но опять же, как и у Себастьяна. Разве вчерашний день не был тому доказательством?

— А Себастьян знает?

— Конечно.

— О.

Он молча оглядывается по сторонам, а я чувствую себя неловко, но пытаюсь расслабиться. Насладиться красотой этого места. Кроме того, может быть, он искренен. Может быть, мне нужно прислушаться к себе, к тому, что я сказала Себастьяну, что Грегори одиноко. Вот и все.

— Где ты вчера упала? — спрашивает он, глядя на мое поцарапанное колено.

Я пожимаю плечом: — Ничего особенного. Я просто споткнулся о камень.

Он кивает: — И вокруг была паутина?

— Наверное, я упала в паутину.

— Точно.

Я хочу сменить тему: — Как далеко до бухты?

— Недалеко.

— Почему ты не сказал мне, что Себастьян договорился, чтобы я позвонила сестре? Зачем подставлять меня?

— А ты не думала, что это он тебя подставил? Или, может быть, подставил нас?

— Зачем ему это?

— Потому что он может.

— Вы оба можете. Я застряла посередине, и это не то место, где я хочу быть.

— Нет? Потому что у меня такое чувство, что тебе нравится, когда ты между нами.

Я отворачиваюсь. Я знаю, что он имеет в виду секс, и я не могу отрицать его слов, но эта часть, она другая.

— Может быть, это был его способ убедиться, что ты мне не доверяешь, — говорит он.

— Я не доверяю тебе.

Я вижу бесконечно малую перемену в его глазах, почти момент уязвимости. Но он мгновенно исчезает, а может, его и вовсе не было. Может, это было мое воображение.

Я прочищаю горло: — Что ты сказал Себастьяну той ночью в офисе Галло? Ты сказал что-то на итальянском, что я не смогла понять.

— Ты должна спросить его.

— Я спрашивала. Он не сказал мне.

— Может быть, на это есть причина. Кроме того, это не мое дело — говорить тебе.

— Твое место?

— Ты - его Девочка-Уиллоу, помнишь? Вы оба постоянно напоминаете мне об этом. Как будто я могу забыть.

Я изучаю его, пытаюсь понять, о чем он думает, что планирует.

— Чье это каноэ?

— Себастьяна.

Я уже знала это, не так ли?

— Он не выходил из него после аварии. Он рассказал тебе об этом?

Я киваю.

— Он доверяет тебе. А ты доверяешь, Хелена?

— Чего ты хочешь, Грегори? В чем дело?

Он пожимает плечом и жестом указывает мне за спину.

Я поворачиваюсь и вижу, что мы приближаемся к маленькому островку или, скорее, большой скале. Я смотрю, как он ведет нас к нему, и когда мы обходим стену скалы, я вижу маленький, красивый, песчаный пляж, спрятанный там.

Он подплывает ближе, настолько близко, насколько это возможно, прежде чем мы вылезем, и вытаскивает каноэ на песок.

— Я и не знала, что здесь есть что-то подобное, — говорю я.

Он садится на песок и поглаживает пространство рядом с собой.

— Себастьян знает, что мы здесь? — снова спрашиваю я.

— Не беспокойся о моем брате, — тот же ответ.

— Чего ты хочешь? Зачем ты привел меня сюда?

— Ты так и не ответил на мой вчерашний вопрос.

— Ты не отвечаешь ни на один из моих.

— Ладно, один к одному. Я даже буду первым. Задай мне вопрос.

— Правда?

— Да.

— Что ты сказал Себастьяну?

— Я сказал ему, что он знает выход.

— Выход?

Он кивает.

— Выход из этого, вы имеете в виду?

— Это два вопроса.

— Не совсем...

— Моя очередь.

— Подожди, это не совсем честно. Ты не можешь просто...

— Я говорил тебе прошлой ночью, что жизнь несправедлива. Как ты до сих пор не поняла этого? Ты из всех людей, Девочка-Уиллоу?

Я смотрю в сторону воды: — Я собираюсь поплавать, — я не жду разрешения и прекрасно понимаю, что он не забудет задать свой вопрос, но, по крайней мере, я могу выиграть немного времени.

Я снимаю шорты и свитер и захожу в воду. Он не следует за мной, но я чувствую, что он наблюдает за мной, пока я погружаюсь под воду и плыву прочь от острова. Я открываю глаза под водой. Она кристально чистая, но соль щиплет глаза, и хотя здесь мелко, она быстро становится глубокой. Красивые серебристо-белые рыбы уплывают, когда я приближаюсь, и я жалею, что у меня нет очков. Может быть, я попрошу Себастьяна привезти меня обратно, чтобы понырять с маской.

Я плаваю на спине по воде, глаза закрыты. Мои уши находятся под поверхностью, поэтому я не слышу его, пока он не оказывается так близко, что касается меня.

Я вздрагиваю, в панике ухожу под воду.

Он обхватывает меня за середину и поднимает на поверхность.

Я втягиваю воздух, откидываю волосы с лица.

— Я в порядке! Я умею плавать!

Но он не отпускает меня. Он продолжает обнимать меня.

— Мой вопрос, — говорит он.

Я смотрю на него, вижу, как бирюза моря освещает эти крапинки в его глазах.

— А как ты смотришь на меня? — спрашивает он.

Я знаю, о чем он говорит. Именно в тот момент, когда он задал мне этот вопрос в «Галло» нас прервали.