Разрушена

Она прижимается к моей груди и плотно смыкает губы.

Я отстраняюсь, смотрю на нее, моя рука все еще находится на ее затылке, которой я держу ее за волосы. Я пью свой виски и поворачиваю ее, подталкивая к брату.

— Ты не целуешь ее рот.

Грегори кивает.

Хотел бы я видеть ее лицо. Я вижу его. А оно, как всегда, неразборчиво.

Он делает долгий глоток виски, прежде чем опустить стакан и положить свою руку туда, где была моя. Он притягивает ее к себе, и она отталкивает его, сильнее, чем меня. Он сжимает в кулак ее волосы, а другой рукой расстегивает верхнюю пуговицу ее джинсов.

Она ловит его руку, но он откидывает ее голову назад, прижимается ртом к ее горлу, и она издает отчаянный звук.

Грегори отстраняется, темные глаза изучают ее лицо, прежде чем передать ее обратно мне.

— Что ты делаешь? — спрашивает она, поднимаясь на ноги.

Я тоже поднимаюсь, одной рукой держу ее за волосы, другой расстегиваю молнию на ее джинсах и просовываю руку внутрь, чтобы прикоснуться ее киску.

Я наклоняюсь ближе, потираю один раз: — Я просто хочу посмотреть, мокрая ли ты, — шепчу я достаточно громко, чтобы мой брат услышал.

Грегори встает, идет к тележке с напитками и наливает себе еще виски, а затем снова садится на свое место, широко расставив колени и откинувшись назад, перекинув руку через край дивана, и пьет, не сводя с нее глаз.

— Она? — спрашивает он.

Я снова провожу по ее киске, смотрю, как расширяются ее глаза, как краснеют ее щеки. Я улыбаюсь.

— О да. Ты должен почувствовать это сам.

Я вытаскиваю руку и подталкиваю ее к брату.

— Себастьян, — начинает она.

— Тише, Девочка Уиллоу.

Она поворачивается ко мне лицом: — Что ты делаешь?

— Тихо или я заткну тебе рот, а мне бы очень хотелось иметь возможность пользоваться твоим ртом.

Грегори берет ее за талию, привлекая ее внимание.

Она слегка вскрикивает, когда он стягивает джинсы и трусики до середины бедра. Его взгляд на мгновение падает на ее обнаженную киску, прежде чем он встает на ноги и подходит к ней, закрывая своей большой рукой ее киску.

Ее дыхание становится коротким, и когда он обхватывает другой рукой ее шею, я отпускаю ее и поднимаю свой бокал, чтобы допить свой напиток, а затем освежить его.

Я наблюдаю за ними. Смотрю, как он целует ее висок, щеку, линию челюсти, все, кроме рта. Я смотрю, как он теребит ее клитор. Смотрю, как меняется ее лицо, как открывается ее рот, как она толкается в его руку.

Я отставляю бокал и стягиваю с себя свитер.

Грег поворачивает ее ко мне и наклоняется, чтобы стянуть с нее джинсы и трусики, затем поднимается, стягивает через голову ее свитер, расстегивает лифчик и раздевает ее догола.

Я притягиваю ее к себе, целую, глажу ее киску, пока Грегори снимает свою рубашку и целует ее шею, изгиб плеча, спину.

Я собираю ее волосы и поднимаю их вверх, наклоняю ее голову так, чтобы ее ухо оказалось у моего рта: — Когда ты кончаешь, ты кончаешь только со мной, понятно? И смотри только на меня.

Она кивает, ее глаза расширены.

— Расстегни мои джинсы, — говорю я ей.

Она расстегивает, ее пальцы немного дрожат.

— Теперь достань мой член.

Она тянется внутрь, берет мой член и вытаскивает его, ее голодные глаза смотрят на мои.

— Хорошая девочка. Сделай то же самое для моего брата.

Она поворачивается, немного более нерешительно подходит к нему.

Он наклоняется, откидывает волосы с ее уха, гладит ее шею: — Я не кусаюсь, — шепчет он, беря мочку ее уха между зубами и усмехаясь, вспоминая, что он только что сказал.

Она задыхается, ее руки на его груди дрожат, когда они спускаются вниз по его животу, чтобы расстегнуть джинсы.

Я обхватываю ее рукой, чтобы прикоснуться ее киску, беру ее клитор между большим и указательным пальцами и целую ее плечо.

— Вот так. Ты молодец, — говорю я.

На лице Грегори односторонняя ухмылка, и он терпеливо ждет, пока она снимает с него джинсы и смотрит вниз на его готовый член. Обхватывает его и облизывает губы.

Я кладу одну руку ей на плечо и толкаю ее на колени, она открывает рот и принимает его в себя, а Грегори кладет одну руку ей на макушку, словно благословляя ее.

Он закрывает глаза и выдыхает.

Я пересаживаюсь на диван, беру свой виски, пью, смотрю, как она сосет его член, как он берет ее затылок и держит, проталкиваясь глубже.

Она сопротивляется, упираясь в его бедра.

Рука Грегори вцепилась в ее волосы, удерживая ее на месте.

— Полегче, брат. Это ее первый член, который она отсосала.

— Итак, она почти девственница, — говорит Грегори, освобождаясь от ее рта, садится на диван и берет свой напиток.

Хелена остается стоять на коленях между нами.

— Ты не заставишь ее кончать, пока я не скажу, — говорю я Грегори, — И не целуй ее в рот. Никогда.

— Понял, — он опускает свой бокал, — Встань, — говорит он ей.

Хелена смотрит на меня, и я киваю ей. Она встает.

— Теперь иди сюда.

Послушно она идет к нему.

Он берет ее за бедра и притягивает ближе, большими пальцами раздвигая губы ее влажной киски. Он наклоняет голову и лижет, она задыхается и хватается за его плечи, чтобы остаться на ногах.

Одним рывком он заставил ее расположиться на нем, ее колени по обе стороны от его бедер. Он берет один сосок в рот, а она все еще держится за его плечи, наблюдая за его макушкой, и мгновение спустя он отстраняется, чтобы посмотреть на меня.

— Трахни ее киску. Я хочу ее задницу.

Я встаю, двигаюсь за ней и наматываю ее волосы на кулак, поворачиваю ее так, чтобы она смотрела на меня. Целую ее, пока мой брат притягивает ее к себе, и в тот момент, когда он прижимается к ней, я краду ее выдох, глотаю его.

— Она крепкая, брат, — говорит Грег, его голос хриплый.

— Так и есть. Тугая и влажная, — я разминаю ее сосок, вращая его между пальцами. Когда ее дыхание сбивается, я сжимаю его, — Если ты кончишь на его члене, я накажу тебя, поняла?