Разрушена

В дверь стучат, и Реми открывает ее. Доктор Прайс стоит рядом с ним.

— Подожди, — говорю я Амелии.

— Я думаю, вам нужно подняться наверх, — говорит доктор Прайс.

— Она в порядке?

— Она в порядке. Она ждет вас.

Я киваю, встаю: — Я сейчас приду, — говорю я доктору.

Она кивает и выходит из комнаты.

— Хелена цела и невредима. Мне не нужно держать ее взаперти. Вы собираетесь побыть у этого номера некоторое время?

— Да. Я буду здесь. Слушай, не говори ей... позволь мне все ей рассказать, хорошо?

— Ты просто оставайся на месте, понял?

— Да.

Я кладу трубку и поднимаюсь по лестнице в комнату Елены. Она сидит в своей кровати, и цвет исчез с ее лица.

Я убираю телефон в карман и иду к ней.

— Что происходит?

Она поднимает на меня глаза.

— Я беременна.

Двадцать девятая глава

Хелена

— Беременна?

Беременна. Услышать это слово вслух - странно. Иностранное.

— Как? — спрашивает он.

— Как?

— Тебе сделали укол.

— Я не знаю. Наверное, я тот самый один процент.

— Черт.

Он садится на край кровати.

Я догадываюсь, о чем он думает. Я думаю о том же.

— Они могут сделать тест на отцовство через несколько недель.

Себастьян кивает.

Я закрываю лицо, делаю глубокий вдох и выдох.

— Мы можем поговорить о чем-нибудь другом? Пожалуйста? Я не могу сделать это прямо сейчас. Мне нужно обдумать это.

— Да, — он смотрит на меня, — Мы можем поговорить о твоей сестре.

— Эми?

— Она звонила.

— Откуда у нее твой номер телефона?

— Это телефон, с которого ты ей звонила. Это был не телефон Грегори. Это был мой.

— Как... она в порядке?

— Похоже, она в порядке, — он полез в карман, чтобы достать свой телефон, — Вот. Перезвони ей. Я сохранил номер. Я пойду подышу воздухом.

Я киваю, беру телефон и смотрю, как он уходит, затем перезваниваю по номеру, и через минуту Эми на линии, и я слишком облегчен, чтобы злиться. Я не говорю ей о своих новостях, но это только потому, что мне самой пока трудно в это поверить. И мне нужно убедиться, что с ней все в порядке.

Очевидно, она в Филадельфии. У Себастьяна есть адрес. И она нашла работу в модельном агентстве.

— Но как у тебя появилась квартира? Телефон? На все это нужны деньги.

— О, агентство помогло, — говорит она, но говорит слишком быстро, почти спотыкаясь на словах, и я думаю, что она лжет.

— Эми?

— Слушай, мне нужно идти. Все в порядке, Хелена. Я в порядке. У меня все под контролем.

— Ты уверена? Все это кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой. Я имею в виду, квартира, телефон и одежда?

— Да, я уверен. Я буду работать, чтобы заработать это обратно. Но ты в порядке? Себастьян звучит очень властно, Хелена.

— Властный? — я почти смеюсь.

— Да. Я разговаривала с ним всего две минуты, но я могу сказать.

— Властный - это мягко сказано. Но он в порядке. Теперь все... по-другому, — я положила руку на живот.

— Ты говоришь по-другому, чем в прошлый раз. Лучше.

— Мне лучше.

— Как ты думаешь, он разрешит тебе навестить меня?

— Думаю, я смогу убедить его, что нам нужно съездить в Филадельфию. Ты поговорила с мамой и папой? Сказала им, где ты?

— Я не хочу с ними говорить. Они просто так меня не отпустят.

— Тебе двадцать один год. Ты уже взрослая. Это не зависит от них.

— Ты знаешь, какие они.

— Да, я знаю. Может, хоть весточку пришлют, что ты в безопасности.

— Как будто их волнует наша безопасность.

— Просто сделай это, хорошо? — иногда я чувствую себя старшей сестрой, как будто я старше ее на много лет. У нас всегда так было.

— Ты звонила им, Хелена? Отчитала их? Сказала им, чтобы они шли к черту за то, что они с тобой сделали?

— Нет.

— Ты их ненавидишь?

— Нет. Я не знаю. Все сложилось иначе, чем я думала. Себастьян... я люблю его.

— Хелена!

— Я знаю. Это безумие. Но, в общем, все это было безумием.

— Ты влюблена. В него. В Скафони. О Боже.

— Я беспокоюсь о тебе, Эми.

— Я знаю, и мне жаль, что заставляю тебя волноваться, но я должна сделать это по-своему. Мне нужно со всем смириться. Хорошо?

Я киваю, хотя она меня не видит: — Хорошо. Я понимаю.

— Спасибо, Хелена. Ты можешь звонить мне в любое время, хорошо?

— Позвоню и еще раз позвоню. Береги себя и я люблю тебя, сестренка, — чувствую, как слезы согревают мои глаза.

— Я люблю тебя. И ты будь осторожна.

Мы кладем трубку, я иду в ванную и умываю лицо. Я смотрю на себя в зеркало, немного приподнимаю рубашку, чтобы посмотреть на свой живот. Он еще плоский, но еще рано. Всего четыре-шесть недель, как сказал врач. Моя грудь уже немного полнее и нежнее. Я даже не заметила. Но опять же, много всего произошло.

Я не готова к рождению ребенка.

Я не готова завести его с ним.

И потом, есть еще одна вещь.

Что если это не его ребенок?

Что, если это Грегори?

Тридцатая глава

Себастьян

Следующие несколько недель будут напряженными. Хелена по-прежнему с трудом справляется с едой, и стресс от всего этого давит на нее.

Черт, это давит на меня, как тонна кирпичей.

Ребенок.

Она, блядь, беременна.

Этого не должно было случиться. Это не часть плана.

Хотя, что это за план? Какого черта он вообще был?

Взять Девочку-Уиллоу.

Сломать ее.

Таков был план.

Разрушить жизнь, как это делаем мы, мужчины Скафони.

Разрушить нашу собственную в процессе.

Я не должен был влюбиться в нее.

Я даже не знаю, когда это случилось. Как это случилось. Но я влюбился, и теперь она носит моего ребенка.

Или ребенка моего брата.

Что, черт возьми, мы будем делать, если это его ребенок? Что она захочет сделать?