Разрушенная

Машина шикарная и мощная. Эйдену ее предоставил неназванный колледжский приятель. Через час мы уже выезжаем из Оксфорда и катим через сельские поля, а потом сворачиваем на дорогу к ферме.

— Встречаемся с еще одним свидетелем? — спрашиваю я, когда мы выходим из автомобиля.

— Не сегодня, — отвечает Флоренс. — Идем.

Она стучит в дверь, потом достает из кармана ключ и открывает ее. Мы с Эйденом входим за ней следом.

— Есть кто-нибудь? Эй?

— А, это вы наконец-то. — В ведущем в кухню дверном проеме возникает мужчина, увидеть которого здесь я никак не ожидала. Он-то что здесь делает? Лицо мне знакомо, но все остальное изменилось.

— Ди-Джей?

— Собственной персоной. — Он ухмыляется. — Кайла, твои волосы — одна из моих лучших работ.

— Вы изменились. Никакого пурпура?

— Это все такое далекое прошлое. — Сегодня мастер ТСО явно предпочитает тигровые полосы и в волосах, и в глазах. — А где твои очки? Забыла?

— Извините, я их вроде как потеряла.

— Может, ты еще кое-что забыла.

Я виновато перевожу взгляд с Ди-Джея на Эйдена.

— О нет. Мне нужно было передать Эйдену, что вы хотите его видеть! Мне так жаль. А что, была какая-то проблема?

— Приятно видеть, какая ты надежная, — бросает Флоренс.

— Не надо драматизировать, — говорит Ди-Джей. — Зато у меня появилось время все как следует обдумать и ко многому присмотреться. В том числе и к тебе.

— Вы о чем?

— О том, моя дорогая, что ты все страннее и страннее. Как у Алисы в кроличьей норе, все не так, как кажется.

— Не понимаю.

— Когда мы возились с твоими генами волос, нам пришлось взглянуть на твою ДНК. У меня есть возможность войти при необходимости в лордерские системы и проверить, не выдает ли себя человек за кого-то другого. Обычная предосторожность, ничего более.

— И?

— На нижних системных уровнях твоя ДНК отмечена как неизвестная. На более высоких уровнях картина интереснее: здесь она метится как секретная.

— И что это значит? — спрашиваю я.

— Понятия не имею, но хорошие загадки люблю. И это еще не конец. Все относящиеся к теме файлы защищены кодами. И не просто какими-то кодами, а кодами столь высокого уровня, что желающих взломать их я пока не нашел.

Все трое смотрят на меня, и я складываю руки на груди:

— Вы же не думаете, что я что-то знаю об этом.

— Конечно, нет. Но что-то ты знаешь, ведь так? — Глаза у Ди-Джея такие странные: коричневые и янтарные полоски на оранжевом. Смотрю и не могу отвести взгляд.

— А какое это вообще имеет значение?

Он пожимает плечами:

— Откровенно? Может быть, никакого. Но опыт подсказывает, что, когда лордеры стараются спрятать что-то, найти это очень важно. Если они не хотят, чтобы кто-то о чем-то узнал, то я хочу узнать.

Эйден подходит, садится рядом и берет меня за руку.

— Тебе известно что-то, что могло бы помочь?

— Может быть.

— Так расскажи сейчас, перед Ди-Джеем. Он — один из нас.

Я вздыхаю.

— Послушайте. Самое главное, что мне известно, — это то, что я понятия не имею, кто я такая. Ну, довольны?

— Подожди, — говорит Эйден. — Я этого не понимаю. Разве ты не встречалась в Кезике со своей матерью? И разве ее ДНК не должна быть тоже засекречена?

— Я собиралась поговорить с тобой об этом, но подходящей возможности не подвернулось. Так вот, она — не моя мать.

— Что? Но разве не она заявила о твоем исчезновении на веб-сайте? Все документы указывают на то, что она твоя мать.

Качаю головой.

— У нее умер ребенок, и меня отдали ей как замену. Она не знает, откуда я взялась.

— Кто тебя отдал? — спрашивает Ди-Джей.

Я с натугой сглатываю.

— Ее мать. Астрид Коннор. Она — Инспектор по контролю за несовершеннолетними всей Англии. Стелла, моя приемная мать, — объясняю я Флоренс и Ди-Джею, — допускает, что Астрид могла взять меня из приюта, но это только предположение.

— Так вот почему ты разнюхивала насчет приюта, — говорит Флоренс.

Я киваю.

— Вот чудеса, — качает головой Ди-Джей. — Если это правда, почему им понадобилось засекречивать ДНК сироты? И потом, тебя же проверяли в школьном медицинском центре, почему же никто ничего не зарегистрировал?

— Вот вы мне и скажите.

— О чем еще ты нам не рассказала? — требовательно, словно на допросе, спрашивает Флоренс.

— Извините, что не хвастала своим сиротством, вас это устраивает? Может быть, родители не хотели меня и подбросили в приют. Не понимаю, почему это касается кого-то, кроме меня.

Эйден поднимает руку.

— Фло, Кайла права. Дело это личное. И она была не обязана что-то нам объяснять. Выбирать ей.

Не слишком-то большой выбор они мне сегодня оставили.

— А как по-вашему, что это все значит? — Я обращаюсь к притихшему Ди-Джею, в глазах которого словно мелькают отражения мыслей. Или это просто тигровые полосы?

— Не знаю. Но что-то подсказывает мне, что с этим следовало бы разобраться.

Опускаю голову. Стелла не требовала от меня обета молчания, но иногда никакие слова и обещания не нужны — ты просто понимаешь, что нарушил этот самый обет. Но как быть с остальными ее секретами? Я определенно обещала Стелле не рассказывать никому о том, что за убийствами стояла Астрид. Да и в любом случае, какая польза от этой информации для ПБВ без доказательств?

— Кайла? — Эйден кладет руку мне на плечо. — Ты в порядке?

— Она о многом нам не говорит, — бросает Флоренс.

— О чем еще?

Эйден просит остальных оставить нас наедине.

— В чем дело, Кайла? — спрашивает он, когда за ними закрывается дверь.

— Я не знаю, что делать.

— А я не смогу помочь, если ты будешь отмалчиваться.

— Это касается Стеллы. Она сказала мне кое-что еще — не о том, кто я такая, — но тоже кое-что важное. Вот только я обещала никому не рассказывать.

— Нелегкая дилемма. Скажу только одно: ты должна поступить так, как считаешь правильным сама. Следуй за тем, что подсказывает чутье. — Он похлопывает себя по животу, потом осторожно спрашивает: — А незнание кому-то повредит?

Я качаю головой:

— Нет, история старая. К тому же ее нечем подкрепить, кроме как слухами.

— И что, по-твоему, ты должна сделать?

— Думаю, мне нужно хорошенько обо всем подумать. А как это ты сделался таким отзывчивым да понимающим?

— Супергерой и должен быть таким, — поддразнивает меня Эйден, и я вспоминаю, что когда-то, давным-давно, назвала его так. Когда он нашел Бена в том тренировочном лагере лордеров: Эйден, супергерой, помогающий людям находить дорогих и близких.