Разведчики Зеленой страны

Люда снисходительно улыбнулась и сказала:

— Егор, неси Паньку за мной в овчарню, а ребята пусть ждут здесь. Только орехов не трогать!

— Ладно, иди, — сказал Ромка.

— Нет, обещайте! — настаивала Люда.

— Не тронем, — обещал Гномик, — я прослежу.

Девочка внимательно посмотрела на траву под деревьями и пошла к загону, позвав с собой Коку. Барс пошел следом, поглядывая на голубоватую овчарку.

Ребята с удовольствием сбросили свою ношу на землю и тут же разлеглись под навесом на траве.

— Асан, это и есть Зеленая лаборатория? — тихо спросил Ромка.

— Нет, Зеленая лаборатория за фруктовым садом.

— А ты был там? — поинтересовался Топс.

— Нет, не был. Не всякого туда пускали во время войны.

II

Люда привязала Коку около собачьей будки, открыла калитку загона и пропустила Егора в огороженный двор. Барс остался по ту сторону изгороди. Два взрослых серых, как Панька, гибрида при виде собаки и незнакомца отбежали подальше.

Егор осторожно опустился на колени. Люда подхватила Паньку и поставила на ноги. Панька сейчас же рванулся и поскакал на трех ногах в самый дальний конец загона, где стояли два взрослых гибрида.

Егор вышел из калитки к обеспокоенному Барсу и только было протянул руку, чтобы приласкать его, как невольно остановился и сразу забыл о Барсе. Он увидел рядом с Ромкой невысокого худощавого мужчину в белом чесучовом костюме, в очках и соломенной шляпе; видимо, это и был отец Люды.

Егор подбежал к ребятам и услышал последние слова Ромки:

— Вот мы и решили всей бригадой принести вам в подарок мясо диких кабанов.

— Позвольте, позвольте, я что-то не понимаю… Вы, собственно, кто такие?

— Мы пионерская разведка, мы… — начал Егор.

Но мужчина в очках повернулся к Егору, схватил его руками за плечи и, не дав договорить, сказал:

— Чудесно, дорогие мои, чудесно! Наконец-то вы прибыли! А я так вас ждал! Почему вы опоздали?

Ребята были в недоумении. Как же их могли «так ждать»?

— Мы сбились с пути, — пояснил Ромка.

— А где остальные? — спросил мужчина.

— Там, — и Егор показал рукой в сторону запада.

— И скоро прибудут?

— Как только они получат от нас точный маршрут и мы выясним необходимые вопросы, — сказал Егор.

— Очень приятно, очень приятно познакомиться. Я — Василий Александрович Подосинников.

— Егор Иванович Смоленский. — И Егор пожал Василию Александровичу руку.

— Роман Крестьянинов.

— Алеша Омельченко.

— Асан Шерафудинов.

— Толя Батов.

— Это я, папа, привела их из леса. У Паньки сломана передняя нога, и они ее перевязали.

— Положили в лубки, — подсказал Ромка, благодарно посмотрев на Люду.

— Как же это так! Боже мой, что скажет Карабек!

— Все в порядке, профессор, — сказал Ромка, — через месяц Панька будет прыгать на всех четырех.

— Вы думаете? Как же это случилось?.. Впрочем, вы же с дороги, — засуетился Василий Александрович, — вам надо поесть и отдохнуть. Люда, Люда! Угости хоть чаем наших дорогих гостей. Они пить хотят. А потом обед…

Ученый бросил быстрый взгляд на черные от копоти и пыли руки ребят и повел их умываться.

— Ничто, — заметил тактично старик, — так не освежает после длительного пути, как умывание.

Он налил воды в умывальник, сходил за полотенцем и так ухаживал за ребятами, что тем стало неловко.

— Да мы сами, вы не беспокойтесь, — сказал Егор.

Скоро ребята сидели за столом вместе с Людой и Василием Александровичем, пили чай и вели увлекательную беседу.

— Мы изучали по дороге лес, — похвастался Ромка.

— Почвы и горные породы, — добавил Топс.

— И фауну, — совсем тихо сказал Гномик.

— Что? — переспросил Василий Александрович, наклоняясь к Гномику. — Ах, фауну! И нашли что-нибудь интересное?

Тут Гномик осмелел. Он достал из своего рюкзака альбом и, краснея, подал его Василию Александровичу.

— Научные зарисовки? Удод, альпийская галка, оляпка, дятел… Прекрасно сделано! Дятел в особенности. Очень полезная птица для ореховых лесов. Кто же из вас рисовал?

— Гномик! — с гордостью в один голос сказали мальчики.

— А вы кто же? — обратился Василий Александрович к Ромке.

— Я лесовод. Гномик, покажи, пожалуйста, дневник. — Ромка раскрыл дневник и прочитал: — «Таксация леса в урочище реки Чак. Древесно-кустарниковая растительность, включая и плодовые породы, начала отступать в горы и сокращаться по площади… Гибель древесно-кустарниковой растительности, — продолжал Ромка, — вызывает уменьшение воды в реках и родниках».

— Именно так! Если вырубить леса возле рек, они мелеют и высыхают. А наши горные леса сохраняют влагу. Двадцать пять процентов дождей над нашими горными лесами превращаются в подземный сток. И, что самое ценное, воды лесных территорий доходят до хлопковых полей, когда наибольшая потребность в воде. Любите лес! Любите деревья! Заставляйте их быстрее расти! Вы, конечно, слышали, о теории стадийного развития растений академика Лысенко?

— Как же, знаю, — сказал Ромка.

Остальные ребята молчали, а лица их выражали растерянность.

— Ничего, здесь вы все это поймете и скоро овладеете многими премудростями. А эти исполинские орехи, — сказал ученый, — тоже результат гибридизации и воздействия внешних условий на определенных стадиях прорастания семени. Академик Лысенко говорит, что нет ненаследственных изменений, поэтому наши ореховые деревья мы считаем исходным материалом для выведения новых сортов. Ведь нас окружают целые леса дикорастущих плодовых: здесь есть грецкий орех, леса диких яблонь и леса груш, миндаля, алычи, терновника. Мы обязаны окружающие нас леса превратить в плодоносящие сады.

— Так ведь вы же пчеловодная лаборатория! — вырвалось у Топса то, о чем думали и другие, но не решались спросить.

— Вы хотите сказать, что окультуривание плодовых лесов не относится к функциям пчеловодной лаборатории? — немного вызывающе спросил Василий Александрович и, быстро поднеся руку к глазам, большим и указательным пальцем поправил круглые очки на носу.

«Вот хорошо, что я не спросил!» мысленно обрадовался Ромка.

Топс отвернулся, встретив грозный взгляд Егора.

— Ошибаетесь, батенька! — горячо проговорил Василий Александрович. — Ошибаетесь!