Развод по расчету. Уходи к ней

Глава 5

– Милена, ты как, родная? Выглядишь уставшей, – мама обнимает меня и прижимает к себе.

А отец поддерживает Диму словами, говорит, что все будет хорошо. Хоть и Беркутов-младший того вовсе не достоин. Благо, хотя бы свою мать и беременную Лизочку домой отправил.

– Все нормально, не волнуйся, – отмахиваюсь, глядя на папу. – Я же вас попросила завтра утром приехать.

– Мы вам не чужие, Милена, – отрезает отец. – Завтра приедут как раз таки друзья и прочие.

Я кошусь на Диму. Выгибаю вопросительно бровь, тем самым спрашивая: «Слышишь, что говорят? Ты нашим не чужой. А вот я для тебя – совсем посторонняя. Стоишь ли ты того уважения, с которым мои родные относятся к тебе? Однозначно нет», – отвечаю на свой же вопрос.

– Рано утром отца в больнице не будет. Он полетит в Америку, – сообщает мой муж, стоя ко мне настолько близко, что я чувствую исходящий от него аромат. – Спасибо, что приехали. Ваша поддержка для нас очень ценна.

Артист долбанный. Как же бесит его эта мягкость. Со мной он груб, а с моими родителями совсем другой. Ну и ладно. Живи пока, Димочка Сергеевич. Но скоро все узнают, что ты скрываешь под маской такого воспитанного парня. Однако для начала я твою мать выведу на чистую воду. Работать она, видите ли, собралась в модельном агентстве. Ага, размечталась. Не позволю!

– Как все случилось? – вопрос мамы как соль на рану.

– Отец с Миленой во дворе разговаривали. А потом я услышал крики и пришел. Папа был не в себе.

А ведь не врет поганый сукин сын. Ни капли. Все как есть. По факту.

– Мам, честно говоря, я сама не поняла. Действительно обсуждали некоторые дела, а потом Сергей Владиславович попросил воды. Ну я и побежала домой, а когда вернулась… – выдыхаю вымученно, потирая переносицу пальцами.

– Мира, достаточно устраивать допрос. Ребятам и без того плохо. Дима, – отец обращается к моему мужу, а у меня сердце в груди екает. – Вы поезжайте домой. Хотя бы пару часов поспите. Выспитесь. Ну и вещи Сергея, скорее всего, собрать нужно, – переводит взгляд на меня. – Мы тут останемся. Рано утром вернетесь. Волноваться не стоит, я буду здесь до вашего возвращения.

Я отрицательно качаю головой. Мол, не хочу. Действительно не хочу, потому что стены того дома буквально наступают на меня. Давят. Мне там плохо. Диван в гостиной напоминает следующий день после нашей свадьбы, когда Беркутов привел двух стерв. Они сидели, лапали моего супруга. А он смеялся…

Спальня напоминает нашу первую брачную ночь. Ведь я чувствовала, что Дима стал холодным. Он даже сексом заниматься, кажется, не хотел. Но не смог сдержать себя, потому что я настаивала. А зря. Знала бы я, что он сотворит на следующее утро – никогда не позволила бы к себе прикоснуться.

– Милен, – мама тянет меня в сторону, а Дима общается с папой у палаты. – Что с тобой? Вы с Димой поругались?

Поднимаю на маму глаза, сглатываю подкативший к горлу колючий ком. От матери ничего не скроешь. Боль детей она чувствует даже на расстоянии.

– Нет, конечно. С чего ты так решила, мам?

– Ну я же вижу. Вы какие-то холодные. Друг к другу, – добавляет, заправляя прядь моих волос за ухо.

– Мамуль, мы устали просто. Я испугалась. Даже успела накрутить себя. Реально думала, что Сергей Владиславович умрет. Господи упаси…

– Все будет хорошо, милая.

Мама не задает вопросов, однако я отчетливо вижу, что она мне не поверила. Остались у нее какие-то сомнения. Скорее всего, уверена, что мы с мужем поссорились и из-за этого ведем себя отстраненно. Однако все куда хуже, чем она себе представляет.

– Максимум к семи мы будем здесь, – обещает Дима. Он берет меня за руку и крепко ее сжимает. – Спасибо огромное, что вы рядом.

Выходим из больницы и садимся в машину. Я за руль, естественно.

Дима молчит до тех пор, пока я не нарушаю тишину:

– Ты же не думаешь, что я буду молчать вечно? Что я буду играть долбанную роль счастливой жены до конца жизни?

Красный свет светофора заставляет притормозить и повернуть голову к мужу, который задумчиво смотрит перед собой. Изучаю его профиль и понимаю, что, будь на моем месте любая другая девушка, тоже обманулась бы его красивыми словами. Спортивной фигурой и симпатичным лицом. Тем, как он ухаживает, как прямолинейно заявляет, кого хочет в своей жизни. Любовь – она такая штука… Затуманивает разум, ослепляет. Однако я никогда в жизни не могла бы подумать, что тоже ослепну и не увижу ничего дальше своего носа.

«Лохушка ты, Милена, – повторяю себе в который раз. – Как можно быть такой доверчивой? Тем более после того, как подло поступил с тобой Герман?»

– Я с тобой разговариваю! – цежу сквозь стиснутые зубы, нажимая на газ до пола. Глубокая ночь, дороги почти пусты.

– Что тебе сказал мой отец? – отвечает он вопросом на вопрос, отчего кровь в венах начинает закипать.

– Ты поставил перед собой цель, Дима? Что окончательно выведешь меня из себя? Так что тебе это даст?

– Милен, я просто хочу знать, что тебе сказал мой отец. Со мной он, можно сказать, не разговаривал. Просто матерился, бросал, какой я лох. Что я пошел в мать и ни о чем, кроме денег, не думаю. Ты такого же мнения обо мне?

Я поворачиваю голову в сторону мужа, удивленно распахивая глаза. Он серьезно? Почему мне становится смешно от его слов?

– А ты разве не стал таким говнюком после того, как твоя мать вбила тебе в голову, что я лишь охотилась за твоими деньгами? Точнее, за деньгами Сергея Владиславовича? Я же просто договорилась с ним, Дим. Разве нет? Он переведет на мое имя все свое состояние, и только потом я выйду за тебя замуж.

– Прекрати язвить.

– Язвить? Я говорю то, что вы буквально несколько дней назад обсуждали с Валентиной Павловной. Дим, я слышала каждое ее слово. Была неприятно удивлена, конечно. Потому что… Ну, допустим, она дурочка. В башке пусто, и нифига не соображает. А твои мозги куда исчезли? Думаешь, у меня нет денег? Да у моего отца гораздо больше их, чем у твоего! У нас с сестрой есть дом в Штатах. У нас у каждого по две квартиры в столице, одну из которых я купила себе самостоятельно. У меня есть машина, есть приличная сумма денег на счету. Я могу в любой момент руководить компанией отца. Да только я выбрала другой путь – стала моделью. Кстати, еще до тебя я получила предложение сняться в сериале. Да только мне это совершенно не нужно. Потому что я работаю и вполне хорошо зарабатываю. На жизнь прекрасно хватает. Нафиг ты мне сдался в таком случае? Заставь свою тупую голову работать, Беркутов.

Как бы я ни хотела услышать от него ответы на мои вопросы, Дима этого не делает. Он лишь отворачивается к окну, не сказав ни слова. А меня начинает бомбить.

– Ты глухой? Ответь мне!

– Ты во всем права, Милена. А я лох, да. Отец правильно все сказал.

– Не беси меня. По-человечески ответь! Нахрен, говорю, ты мне сдался? Хочешь развестись? Да не проблема. Скажи своему адвокату, чтобы подготовил документы.

Едва останавливаюсь у ворот дома, как они распахиваются и я заезжаю во двор. Но салон автомобиля никто из нас покидать не спешит. Дима обхватывает голову руками и бормочет что-то невнятное себе под нос. Кажется, матерится.

– Никогда не подпишу никакие документы, связанные с тобой. И развод тебе не дам, Милена.

– Потому что хочешь для начала вернуть себе то, что досталось мне от твоего отца? – бросаю я и выхожу наружу.

Иду в дом. Из гостиной доносятся женские голоса. Я буквально рычу от злости, увидев, как две акулы сидят на диване и, смеясь, что-то обсуждают.

– Что вы тут делаете? – бросает Беркутов ледяным тоном. Младшая акула реагирует раньше – резко встает с места и судорожно дышит, не находя слов, как ответить Диме.