Развод с драконом. Отвергнутая целительница

Зверь остановился перед каменной стеной и дождался меня. Слегка коснулся ее лапой, будто показывая мне пример. Я уже знала, сама не понимая откуда, что делать. Коснулась рукой стены и тут же ощутила, как нагревается под ней камень. Над ладонью появилась выемка, в точности повторяющая очертания моего кулона.

Очевидно, что если вставить родовой кулон в выемку, то что-то произойдет. Вот только хорошее или плохое? Ведь я могу не ведая того сама освободить что-то опасное.

Я убрала руку. Не время сейчас играть с древней магией как ребенок с огнем. Надо поднять записи отца, благо они все хранились здесь, в этом доме. Я не все знала о вратах и совсем ничего не знала о том, что находится в гроте. Отец хотел сделать из меня хранителя, но мама была против. В итоге учили всему лишь брата, а мне достались общие знания.

— Спасибо тебе. Я вернусь сюда, — сказала я тигру.

Зверь выглядел немного расстроенным, но не возражал. Он спокойно направился к выходу, снова освещая мне путь. Когда мы вышли на поверхность, тигр просто сбежал, потеряв ко мне интерес.

Я зашла в дом, когда уже почти полностью стемнело. Навстречу мне выбежала испуганная Мила:

— Госпожа, я думала, не случилось ли чего! Говорят, за городом драконы устроили драку.

Драконы? Уж не Сандр с генералом? Но есть ли у них повод?

— Меня это не касается, — устало произнесла я. — Сделай теплую ванну, я приму ее и сразу уйду спать.

— Конечно, госпожа, я быстро…

Мила убежала, а я устало оперлась о стену, размышляя о том, есть ли смысл искать ответы в бумагах отца прямо сейчас. От мыслей отвлек звон колокольчика входной двери.

Элизабет уже ушла домой, а Мила набирала воду и наверняка не услышала. Позднее время для визитов, но я догадывалась, кто стоит за дверью. Да, откладывать разговор бессмысленно, и чем раньше мы разберемся, тем быстрее снова расстанемся. Я подошла и спросила не открывая:

— Кто там?

— Это я, Лира, — раздался глухой голос Сандра. — Открой, я сейчас же заберу тебя отсюда.

Глава 13

Когда я услышала голос Сандра, внутри что-то тревожно сжалось и замерло. Но в моей груди теперь была лишь огромная, зияющая пустота. Бездонная пропасть, выжженная той болью, что грызла меня все эти ю дни. Я распахнула дверь, и взгляд наткнулся на него. На бывшего мужа.

— Лира, мы уезжаем. Немедленно! — приказ прозвучал как удар хлыста.

Глаза, эти всегда такие уверенные глаза, на миг вспыхнули холодным, нечеловеческим золотом. Но меня это не испугало.

Я вышла на крыльцо и закрыла за собой дверь, оставшись наедине с Сандром. Он хмурился, а на его щеке была недавняя ссадина. Похоже, довольно серьезная, учитывая, что даже с драконьей регенерацией она все ещё не зажила.

— Уезжаем? Немедленно? — моя бровь сама собой взлетела вверх. — С чего ты решил? Я никуда с тобой не поеду.

— Ты должна, — он сделал шаг вперед, его дыхание обожгло мою кожу, — поехать со мной! Это не обсуждается, Лира! Здесь не самое лучшее место для…

— Должна?.. Я? — Холодная волна гнева поднялась из самой глубины той пустоты, что поселилась в моей душе. — Нет, Сандр. Счет оплачен сполна. Восемь лет. Восемь лет моей жизни, отданных тебе. Моей заботы, моей любви… Разве этого мало, чтобы я перестала быть твоей должницей?

— Не время упрямиться, как же ты не понимаешь…

— Не понимаю? — Мой смех, короткий, горький, прозвучал чуждо даже для меня. — О, дорогой мой, я наконец-то вижу. Я прозрела! Скажи, как я могла быть такой слепой? Не видеть, что каждое твое слово, каждый шаг — все ради… чего? Власти? Положения? Боже, Сандр, как ты опустился до этого? Как ты мог?!

— Лира, — он пытался смягчить тон, но в глазах было лишь нетерпение.

— Что? — Я не хотела его слушать. — Была нужна? А теперь пути разошлись? У тебя уже есть… она? — Я почти задыхалась от горечи. — Что ж, искренне надеюсь, ты позаботишься о ней лучше, чем заботился обо мне. И в ее карету не влетит чей-то огненный шар. Или, может быть, так и должно было случиться по твоему плану?

— Думай, что говоришь! — прорычал Сандр. — Это ты какого-то зуракла сделала эту демонову приписку и сбежала.

Я видела, как гневом сверкали его глаза в лунном свете. Видела, как яростно билась жилка на виске, как белели костяшки пальцев в кулаках. «И что мне с ней делать?» — читалось в его взгляде. Он явно не ожидал такого упорства.

А я… я не могла остановиться. Вся боль, годами копившаяся во мне, хлестала наружу бурным, неудержимым потоком.

— И не жалею! К счастью, этот дом все же мой! — вырвалось у меня, голос дрожал от накала. — И моя жизнь, согласно нашему же решению о расторжении брака, принадлежит только мне! И лишь мне решать, как ею распоряжаться! Только скажи мне, Сандр, — голос сорвался на крик, — как ты посмел не сказать мне о завещании? О том, что дом принадлежит мне? Как ты мог скрыть смерть Орона?!

Сандр порывисто поднял руку, будто хотел коснуться, успокоить… но остановился.

— У тебя была горячка, ты тяжело переживала смерть отца. Мы с Ороном решили…

— Ах, вы с Ороном решили?! — ледяное бешенство сжимало горло. — Как интересно! Так вот, с этого момента я решаю. Сама. А теперь прости: от этого разговора… голова раскалывается. Доброй ночи.

Я резко повернулась, зашла в дом и захлопнула дверь, лишь мельком бросив через плечо взгляд. Сандр стоял на крыльце, залитый лунным серебром, словно статуя. Только глаза… глаза горели тем самым опасным, неистовым золотом.

Прислонившись спиной к холодной древесине двери, я запрокинула голову. Отчего так тяжело? Отчего так больно? Неужели даже после всех этих обидных слов, после всей причиненной боли и отчаяния… я сожалела, что прервала разговор и не выслушала Сандра?

Нет! Нет! Нет! Наверное, отец с самого начала знал, что все это — чудовищная ошибка. Что ж пора… пора ее исправить.

Голова, которая вроде бы утихла после отдыха, после долгой прогулки по побережью, снова взорвалась адской болью. Ножи в висках… Темнота в глазах…

— Госпожа? Ваша ванна готова… Вы… в порядке?

В холл вошла Мила. Замерла на полпути, всмотревшись в мое лицо. Потом стремительно бросилась ко мне — как раз вовремя. Ноги подкосились, и я начала сползать по двери.

— Всё… всё хорошо, Мила, — выдавила я, цепляясь за ее руку. — Помоги… помоги мне принять ванну. Ладно? А потом… лечь спать. Завтра… завтра я обязана быть полна сил. И бодра. Наверное…

Смутно помню, как доползла до кровати. В эту ночь я уже никуда не вставала, однако сумбурные сны вихрем кружились в голове.