Развод: Я стала другой

Я не стала спорить. Её страх был слишком очевидным, чтобы откладывать. Я согласилась и сразу же поехала к ней. По дороге в голове будто кто-то запускал дикие мысли, прокручивая всё, что я знала о Дмитрии. Что могло быть настолько ужасным, чтобы вызвать такой страх у Софьи? Мои руки крепко держали руль, а сердце колотилось, не давая дышать.

Когда я приехала, она уже ждала меня на пороге. Видела её, и сердце сжалось. Лицо было бледным, глаза красные от слёз, а само её тело дрожало, будто не выдерживало этой тяжести, что лежала на её плечах.

— Заходи, — прошептала она, чуть приоткрыв дверь.

Мы зашли внутрь, и я сразу почувствовала холод в её квартире. В небольшой гостиной, на старом деревянном столе, лежала стопка бумаг и ноутбук. Софья указала на стул, а сама опустилась напротив, обхватив голову руками, как будто не могла больше держать в себе этот ужас.

— Я не знала, кому ещё довериться, — начала она, её голос был почти шёпотом, наполненным страхом. — Когда ты рассказала о том, что Дмитрий пытался дискредитировать тебя и Анну Сергеевну, я начала копать. Я… я думала, что нашла всё, но… это гораздо хуже. Я… я нашла вот это.

Она протянула мне несколько листов бумаги, и я приняла их дрожащими руками. Поначалу я не могла понять, что это, но чем дольше я читала, тем яснее становилось. Это были банковские выписки, переписка по электронной почте, какие-то скриншоты. И с каждым словом мне становилось всё хуже.

— Это… это связано с его бывшими партнёрами, — произнесла Софья, стараясь собраться. — Он не просто фальсифицировал документы для своей компании. Он вовлечён в гораздо более серьёзное дело — схема отмывания денег через офшорные компании. И… — она замолчала, словно не могла выговорить оставшуюся часть. — Есть информация, что он может быть связан с организованной преступностью.

Почувствовала, как по спине пробежал холод, как что-то оцепеняющее пронзило меня. Я не могла поверить в то, что слышала. Это было гораздо хуже, чем я могла себе представить. Дмитрий оказался гораздо более опасным, чем я могла даже представить. Он играл не только с людьми, но и с настоящими преступниками.

— Откуда у тебя эти документы? — спросила я, пытаясь держать голос спокойным, но внутри меня всё было перевёрнуто.

— Я нашла их на его компьютере, когда мы ещё были вместе, — она почти прошептала. — Я не понимала, что это значит тогда, просто сохранила на всякий случай. А теперь… я боюсь, что они могут найти меня.

— Кто «они»? — голос дрожал от тревоги. Я не могла держать её под контролем.

— Те люди, с которыми он работает, — она еле выдохнула, её глаза наполнились ужасом. — Если они узнают, что я знаю…

Её слова не нуждались в уточнении. Всё было ясно, как день. Я видела, как она боится, как её руки трясутся. Она была на грани срыва, и я понимала, что это не просто беспокойство — это реальная угроза её жизни.

— Мы должны передать это в полицию, — я произнесла твёрдо, как никогда. — Это слишком серьёзно, чтобы оставить без внимания.

Софья не ответила сразу. Она просто кивнула, но её глаза всё равно не выражали уверенности. Страх был слишком велик.

— Но если они узнают… — начала она, её голос почти пропал.

— Мы сделаем это анонимно, — перебила я её, ощущая, как страх моё сердце давит, но я не могла позволить себе сдаться. — Через Александра Петровича. У него есть связи, он знает, как действовать. Мы не одни в этом.

* * *

На следующее утро встретилась с адвокатом, отчаянно надеясь, что он сможет как-то помочь. Когда выложила перед ним документы, которые мне передала Софья, его глаза сначала сузились, а потом мгновенно округлились. Он взял бумаги в руки, начал их листать, и, чем больше он читал, тем больше его лицо становилось каменным.

— Это… это очень серьёзно, — произнёс он, отложив документы в сторону, как будто они стали для него слишком тяжёлыми, чтобы держать их в руках. — Если это правда, если эта информация подтвердится, то Дмитрию грозит не просто тюремный срок. Это может затронуть людей, которые стоят гораздо выше, чем ты можешь себе представить. Очень влиятельных людей.

Я замерла. Сердце резко ускорило свой ритм, а в голове как будто что-то щелкнуло. Вся эта ситуация резко стала намного опаснее, чем я думала.

— Что нам делать? — спросила я, глядя на него с отчаянием в глазах. Я даже не знала, как дальше дышать.

Адвокат вздохнул, и его взгляд стал ещё более сосредоточенным. Он явно размышлял о возможных последствиях.

— Прежде всего, нужно передать эти документы в правоохранительные органы, — сказал он, но его голос был осторожным, словно он не хотел сразу взрывать ситуацию. — Но делать это надо с осторожностью. Мы не знаем, кто замешан, а такие вещи могут иметь ужасные последствия, если не подойти к ним правильно.

Мы договорились, что он свяжется с полицейскими, с которыми у него были связи, и передаст информацию анонимно. Когда я вернулась домой, мне было тяжело выдохнуть. Я понимала, что это правильный шаг, но что-то внутри меня оставалось настороженным, как если бы меня кто-то наблюдал. Тревога, почти как холодная тень, не отпускала меня.

Дни пролетели как в тумане, но ситуация всё больше обострялась. В новостях начали появляться репортажи о расследовании, связанном с крупной схемой отмывания денег. Говорили о бизнесменах, которых я знала, но имя Дмитрия в этих новостях не фигурировало. Но я-то знала: это лишь вопрос времени, прежде чем он окажется в центре всего этого.

Но с каждым днём я чувствовала, как мои нервы сдают. Информация, поступавшая со всех сторон, всё больше меня запутывала и пугала. И вот однажды вечером, когда я закончила свою смену и закрывала кондитерскую, ко мне подошёл незнакомец. Он был в тёмном пальто, и его походка была какой-то… уверенной, почти угрожающей.

— Екатерина Андреевна? — его голос был низким и хриплым, как будто он знал, что я его услышу, даже если буду в другом конце улицы.

Я застыла на месте, пытаясь успокоить своё сердце. Я не могла позволить себе показаться слабой.

— Да, — ответила я, стараясь говорить спокойно, хотя внутри меня всё кипело. — Чем могу помочь?

Он сделал ещё шаг вперёд, и я почувствовала, как воздух вокруг стал тяжелым.

— Вам стоит быть осторожнее, — сказал он, его глаза как будто сканировали каждое моё движение. — Некоторые вещи лучше не трогать.

В его голосе не было ни эмоций, ни страха. Только ледяная угроза. Я почувствовала, как кровь застыла в жилах.

— Я не понимаю, о чём вы, — ответила я, сделав шаг назад. — Что вы имеете в виду?