Развод. Люблю другую
Шрифт:
Иногда совсем страшненькую, но она была ей рада, как драгоценному подарку…
Мама была по-настоящему счастливой… И они делали счастливыми нас…
Что со Степой случилось, я до сих пор не понимаю…
Мы не встречались толком после моего возвращения домой.
Я заехал к ним один раз. Застал его пьяным. Его Люське передал немного денег, попросил брата перезвонить мне…
Нас учили любить друг друга. Во времена приватизации отец выкупил часть обанкротившегося предприятия по переработке зерна. Втянулся в работу, уделяя нам с братом меньше
Может, тогда и упустил?
Мы курить начали, с компаниями по ночам гулять, выпивать…
Я быстро утратил ко всему этому интерес, а Степка втянулся…
Учиться он не любил. Норовил съехать, переложить на другого…
Видя перед глазами пример родителей, я хотел создать такую же семью – крепкую, счастливую…
Был уверен, что все делаю правильно, а жена…
Изменила. Выбросила на помойку то, что я считал святым… Более успешного нашла. И не такого принципиального. Того, кто за деньги может родину продать…
Ей всегда не хватало чего-то… Внимания, слов красивых, заботы… Может, права она? И всегда все неправильно делал?
Как тогда отцу удавалось любить маму без слов? Ничего такого не говорить ей… Подходить со спины и обнимать плечи… Коротко целовать в макушку и мчаться на работу?
Она всегда себя любимой чувствовала… Ждала папу и так же сдержанно обнимала на пороге…
Я спрашивал жену. Нет, не так… Я терзал ее расспросами: что я не так сделал?
Чего ей не хватало?
Свободы, нарядов, ласки, денег?
Зачем она тогда за военного пошла?
А теперь в моей жизни появилась Варвара…
И я, черт возьми, не знаю, как ухаживать правильно?
И вместо этого я, поддавшись необъяснимому порыву, выпаливаю чушь:
– Я хочу быть важным, а не нужным…
Потому что те, кто нужен – не представляют ценности. Они нужны, пока дают деньги, приносят в клюве еду, дарят подарки… Но стоит нарушить установленные традиции, тебя заменяют кем-то другим…
– Макс, я так боюсь, если бы ты знал, – со слезами в голосе протягивает она. – Боюсь ошибиться. На те же грабли наступить. И я… Мне скоро сорок, а не знаю, как вести себя с мужчиной. Правильно, а не как я с Юрой себя вела. Но… ты мне важен, слышишь? Мне ничего не нужно – денег, драгоценностей, еды и…
– Господи, Варька. Зря я этот разговор поднял. Мне сорок три, а я ни черта не знаю, как правильно ухаживать. Мне всегда казалось, что я все делал для жены… Все. А ей не хватало. Я хочу ухаживать. Намекни, что бы ты хотела?
Разговор двух смущенных идиотов, не иначе…
Она обнимает мои плечи и, приподнявшись на носочках, целует в подбородок. А у меня трепет в душе разливается от ее невинной и искренней ласки…
– После всего, что я пережила… Верности. Честности. Заботы. Скажешь, слишком много?
– Вовсе нет. Я всегда этого же хотел. Мои родители очень любили друг друга.
– Мои тоже.
Свет фар скользит по неприметным, заснеженным заборам. Такси, покачиваясь на ухабах, останавливается на подъездной дорожке.
Усаживаю сонного Петьку в кресло,
предвкушая горячую ночь с Варей…Как ее олух мог променять такую женщину на малолетнюю пустышку?
– Петька уснул. Макс, не нужно его будить, – просит меня Варя.
Киваю и осторожно перекладываю парнишку в кровать. Разуваю, снимаю свитерок и утепленные штаны.
– Нужно на горшок его посадить, – подсказывает Варя.
Петька хныкает, нехотя согласившись надуть в горшок. А потом прижимается к Варе, гладит ее по волосам и бормочет спросонья:
– Мама… Мамочка, не уходи… Варя, не уходи…
Слышу, как она судорожно втягивает воздух, сдерживая слезы. Целует его в макушку и гладит по щеке.
Она ведь двойное предательство пережила… Как теперь поверить, ума не приложу?
И как не поверить, если нет жизни без этого?
Без любви, прощения, верности, заботы…
Разве что в робота превратиться…
– Варька… Варенька… – обнимаю ее и сцеловываю слезинки с щек.
– Он маму вспомнил, Макс? Он...
– Нет, он тебя позвал. Ты же слышала?
– Плохо это. Он привязывается ко мне, а что потом?
– Варь, я, хоть дремучий и неотесанный, но мужик порядочный. Ты веришь мне? Не обижу тебя.
– Верю… Не могу по-другому…
Петька сопит, а я подхватываю ее на руки и несу в ванную. Мы ни разу вместе не мылись, пора это исправлять…
– Я стесняюсь, Макс… Господи, что я такое говорю? – смеется Варя, немного расслабившись.
– Ты прекрасна, я сто раз тебе говорил. Вот здесь и… здесь…
Целую ее губы – нежно и неторопливо, смакуя их, как коронное блюдо… Ласкаю, глажу, трогаю, доводя ее до пика блаженства…
Простыни смятые, в комнате пахнет страстью и совсем немного дымом из камина…
– Макс, я счастлива… Как никогда в жизни… Мне очень хорошо, – сонно бормочет Варя, забрасывая на меня ножку.
Она засыпает, а смартфон вздрагивает, уведомляя о сообщении.
«Я приехать хочу. Прилечу к Новому году», – пишет мне Марина.
Какого черта ей здесь понадобилось? Мы развелись. Я не должен ей больше ничего… Или новый хахаль оказался недостаточно успешным и всемогущим?
«Нет».
«Почему? Макс, нам поговорить надо. Пожалуйста».
«Нет и все. Не смей являться сюда. Это приказ».
Глава 28.
Глава 28.
Варвара.
Жизнь заиграла яркими красками… На работе все устаканилось, а домой я летела…
Готовила ужин на скорую руку, прибиралась, растапливала камин. Порхала по дому, как пчелка, даже не пытаясь бороться с теснящим душу трепетом…
Влюбилась я, господи… Как дурочка наивная трескалась в Макса…
А потом они приходили… Раскрасневшиеся с мороза, счастливые… Петька бежал в мои объятия, обнимал… И все чаще путал мое имя с другим – мама…
«Иду, мамочка. Только мультик досмотрю».
«Варя… Мам, а можно я доем твой кусочек пирога?».
Господи, знали бы вы, что я испытывала в такие моменты…