Развод. Мы больше не твои

Что–то не вяжется, ведь Глеба как раз нет в городе в последнее время.

И, кстати, она точно не испугалась, увидев меня. Конечно, не все любовницы обязаны знать в лицо законных жен, но все же.

А девица – модель, наверняка в свободном доступе можно найти кучу ее фотографий, чем мог воспользоваться кто угодно, чтобы развалить нашу семью.

– Смотрите, какой забавный чехол купила вчера. Он не только красивый, но и ударопрочный!

Пока я пребываю в собственных мыслях, блондинка успевает достать смартфон и уже тычет его задником мне в лицо.

– Ага, супер, – отвечаю безэмоционально, но девицу это нисколько не смущает.

– Ой, салфетки! У этих они закончились, – она кивает в сторону раздачи еды, – придется попросить у других. Сейчас вернусь!

Она опрометчиво оставляет свой телефон на столе, а сама подскакивает на ноги.

Вот он мой шанс. Нужно просто быстро взять смартфон и изучить ее контакты.

Уже протягиваю руку над чужим мобильником, как его экран самостоятельно оживает. Именно в этот момент кто–то решил позвонить блондинке.

– Глеб, – шепчу в шоке, ведь на экране высвечивается фотография моего мужа.

Глава 10

Вот вроде и сама собиралась найти следы общения блондинки и Глеба, однако увиденное непроизвольно вызывает у меня шок. От неожиданности и осознания, что именно означает его звонок, дергаюсь и случайно толкаю стакан газировки. Он падает на стол, и жидкость стремительно подбирается к телефону блондинки.

«Надо уходить, чем быстрее, тем лучше», – бьется мысль в моей голове. – «Я не хочу, не смогу слышать их разговор и ничем себя не выдать, и наводящие вопросы задать тоже не смогу. Достаточно с меня доказательств, хочется сохранить достоинство».

Подрываюсь на ноги и, толком не разбирая дорогу, торопливо шагаю к выходу.

– Эй, куда же вы? – доносится голос девицы, кажется, я ее плечом задела, пока торопилась на выход, и это она еще не видела свой телефон. Надеюсь, газировка его основательно испортит.

Ускоряюсь и я уже на спасительной улице. Дождик стих, тучи, правда, не ушли, но прохлада и сырость делают свое дело, прочищают мой мозг и загоняют поглубже желающую вырваться на поверхность истерику.

Я не поддамся ей, только не здесь и не сейчас. Меня ждут дети, потороплюсь к ним. Да и не хотелось бы, чтобы за мной бежала взбешенная блондинка с обвинениями в порче ее новенького смартфона со стразами.

Чтоб ее, ее смартфон и Глеба вместе скрутило.

Хотя это они и без меня успели организовать. И явно не один раз.

Сволочи.

Как же я их ненавижу.

– Ааар, – не сдерживаюсь, рычу и со всей силы стучу ногой по глубокой луже, чем вызываю заслуженный недоумевающий взгляд прохожих.

Ага, вам не понять, с чего это взрослая девушка ведет себя, как неуправляемый подросток с проблемами. Знали бы, глядишь, еще и не такое вытворили бы. Не удивлюсь, если бы и вовсе в этой луже искупались в порыве бешенства.

И зачем я пошла за этой девицей? Не могла довольствоваться фотографиями? Нет же, теперь заново испытывать боль от предательства!

Но затекшая в обувь вода немного отрезвляет меня, заставляет успокоиться и сосредоточиться на двойняшках. Заберу их, доставлю домой, уложу на дневной сон, а там можно и снова истерику устраивать. Хотя нет, хватит истерик. Настало время для конструктивных мыслей.

– Здравствуйте. Я пришла, сколько с меня, – произношу ровным голосом, едва добравшись до детского центра.

– Здравствуйте еще раз, – администратор широко улыбается, – сейчас я посчитаю. Детки себя очень хорошо вели, им у нас понравилось, обязательно приходите еще.

Бросаю взгляд на малышню, уверена, девушки всем родителям так говорят, но мои вроде бы действительно выглядят довольными. Уже тянутся к играм в обществе?

– Да, хорошо, спасибо, – отвечаю ей нейтрально.

Быстро оплачиваю, забираю детей и качу коляску на выход. Времени уже много, детям пора спать, сейчас они мне покажут всю прелесть своего неспокойного поведения. И поделом мне. Меньше буду прохлаждаться где–то в слежке за подружками их отца.

Пока веду машину, паркуюсь, кормлю и укладываю детей, подспудно ожидаю, что Глеб вот–вот позвонит. Если не для того, чтобы накричать за порчу телефона его любовницы, то для того, чтобы выразить крайнее недоумение большим чеком из детского центра, потому что какого я так долго позволила себе заниматься другими делами.

Но он не звонит. Верный признак его вины.

Жаль, не признания, а лишь наличия. Его дурацкий характер не позволит взять и сказать: «погорячился», «был не прав», «перегнул палку», «виноват» и прочее в таком духе. Так и будет сидеть в глухой обороне, видимо, ждать действий от меня.

Интересно, он думает, что я молча уйду? Оставлю ему детей? Или двойняшки ему тоже не нужны?

Скорее не нужны. Он их за год видел рекордное крошечное количество раз. Отец моих детей является для них чужим незнакомым дядей.

И этот дядя ждет, что мы вот так возьмем и бросим насиженное место для новой принцессы? Заботливо перестелем ей постель и уберем за собой осколки стекла, которые до сих не все собраны в спальне? И, конечно, ничего не потребуем взамен!

Ну нет. Не дождется.

Глава 11

Неправду говорят, что утро вечера мудренее. Или я неправильный представитель, к которому не применимы общепринятые принципы.

С затаенной горечью после вчерашнего знакомства с «пассией» Глеба выполняю домашние рутинные дела. Дольше обычного готовлю кашу, с особой тщательностью тру морковку детям, и все лишь для того, чтобы оттянуть неизбежное.

Мой дилетантский способ ухода от проблемы разрушается, когда я подхожу к зеркалу на тумбочке в поиске пирамидки детей. Один взгляд на это серое лицо, и мне хочется снова разбить ни в чем неповинное зеркало.

Зато травма носа сегодня выглядит гораздо лучше. Если бы не глаза, я бы приняла свой привычный «декретный» скучный вид.

– Вот от таких успешные мужья, не слишком–то желавшие детей, и уходят, – шепчу своему отражению в зеркале.

Снова некстати вспоминается вчерашняя красотка, и помимо злости я осознаю, что хочу выглядеть так же, как она.

Стремительно возвращаюсь в детскую. Высыпаю перед двойняшками побольше игрушек, а сама беру ноутбук.

Страдать можно долго, но это ни к чему не приведет. Наш с Глебом брак не спасти, только не после того, что он сделал. И когда он вернется домой, все станет лишь сложнее. Тогда наступит окончательный конец, крах всего, что я так долго строила, постоянно подстраиваясь под его желания и нелегкий характер. И потому нужно успеть подготовить для себя и детей комфортные условия.