Развод. Научусь жить без тебя

— Значит, меня тут оставят на ночь?

— Не на ночь, а на десять дней, — ответила она. — На сохранение тебя кладем, это ведь не шутки — ты чуть малого не потеряла.

Я тут же замолкла и снова приложила ладонь к животу.

— Не надо сейчас бояться, с нами не пропадёшь, — хмыкнула она. — Проколем тебя, тонус снизим, и всё будет замечательно. Сама только ответственно относись к своему здоровью — это же здоровье ребёночка. По тебе видно: плохо спишь, плохо ешь. А тебе беречься надо. Кто ж тебя так доводит-то?

Я молчала. Не хотелось ни с кем об этом говорить.

Да есть некоторые… Которые доводят. Как тут уж уберечься? Я старалась, но они не сдаются.

— Ну ладно, не хочешь говорить — не надо. Только беречь себя всё равно нужно.

— Я постараюсь…

— Ладно, давай уколю тебя, и пусть твой муж проводит тебя до палаты.

— Это…. не муж. Коллега.

— А-а-а…. Ну пусть проводит, а то ты еле идешь. Я ему дала бахилы и халат.

После укола она осторожно повела меня в сторону палат. В коридоре меня подхватил Кирилл на руки. Было неловко, но пришлось его обнимать, потому что идти сама я не могла…

— Куда нести? — спросил он так, словно каждый день меня носил вот так.

— Палата шестая.

Но слава богу идти было не столь далеко.

Возле кровати Кир поставил меня на ноги и помог сесть, затем прилечь.

Медсестра укрыла меня одеялом.

— Так, ну легче вашей коллеге уже, — сообщила она Кириллу. — Теперь, пожалуйста, приходите только в часы посещения. На двери отделения есть информация.

— Хорошо, я понял… Можно мне буквально две минуты поговорить с Ланой? Это важно.

— Ладно. Только никаких нервов. Мы и так еле спасли ребёнка.… И скажите её мужу, чтобы прекратил убивать собственное дитя. Лане нельзя нервничать.

— Хорошо, — потемнел Кир. — Я всё передам.

— Жду у двери ровно две минуты, — сказала сестра и вышла за дверь, прикрыв её за собой.

— Лана…. — присел возле кровати Кир и сжал мою руку. — Лана.… Ты ждёшь ребёнка?

— Как видишь, — смотрела я в стену. Я знала, что он скажет мне. И знала, что мне не понравится это.

— Это ребёнок… Руса?

— Кир, — с укором посмотрела я на него. — А чей ещё? Я тебе — не Рус. У меня был только он. Один — он. Хотя, вот, медсестра сначала решила, что ты — отец этого ребёнка… Представляешь?

— Жаль, что это не так.

— Ой, Кир, только не начинай…. — прикрыла я глаза. Нашла что ляпнуть ему…

Совсем уже из ума выжила от боли своей.

— Господи, какой же он придурок…. Ну какой дебил. Такое счастье продолбать — это я не знаю, кем надо быть… Ты ему сына подаришь. Или дочь…

— Кир, я прошу тебя, не надо о нём, — потрясла я головой, забирая свою руку из его пальцев. — Он никогда не узнает об этом ребёнке.

— Ты не.… скажешь ему? — вскинул брови Кирилл.

— Нет.

— Но… Я думал, ты теперь его простишь, и….

— Нет. Никогда не прощу. И ребёнок — не клей. Я не хочу, чтобы он знал такого вот…отца.

— И ты не вернешься к нему даже узнав, что беременна?

— А ты знаешь, ты права, — кивнул Кирилл. — Не заслужил он.

— Нет. Не заслужил.

— Его надо наказать, ты слышишь? — вкрадчиво сказал Кир. — Он заслуживает отвечать за всё, что наделал! Нельзя так это оставить.

— А мы не оставим, — вскинула я подбородок и посмотрела ему в глаза. — Дай ход своему компромату. Я хочу, чтобы ты ему яйца оторвал. Оставил без последних штанов. Чтобы ходил милостыню просил. Мы это можем сделать?

Да, я всё ещё любила его — Руслана. Всё ещё болела одним им и даже не тешила себя иллюзиями, что смогу полюбить кого-то другого.

Я через семь с небольшим месяцев рожу ребёнка от этого мужчины.

Но в моей душе горит адское пламя мести, которую подают холодной….

Я размажу тебя, Руслан Адашев. Столь же страстно и забыв себя, как любила….

40.

— Верное решение, — одобрил Кир. — Давно пора его проучить.

— Да. Наверное…. — сказала я и опустила глаза.

Самой вдруг тошно стало от своего решения. Но Руслан в самом деле этого заслуживает. Ведь заслуживает?

Тогда почему на душе так тошно от нашей мести?

Я, наверное, просто ещё не свыклась с этой мыслью. А когда месть удастся, я почувствую тот самый вкус триумфа. Просто надо подождать. А оставлять безнаказанным такое предательство нельзя, Кир прав.

— Слушай, Кир… — обратилась я к нему. — Мне ещё нужен будет юрист хороший. Чтобы правильно оформить долю Руслана на меня. И нашу квартиру.

— А он что — ещё и на квартиру рот открывает? — свел брови Кирилл. — Ну вообще, шандец.…

— Не он, а Юленька, — хмыкнула я. — И ещё малыш.

— Какая ещё Юленька? — не понял сначала Кирилл, а потом на его лице проступило понимание. — А-а-а-а, та дрянь, которая родит дитаньку собралась Русу?

— Да. И не только родить ему, но и жить в моей квартире. Ты помнишь, она же пришла меня выселять в тот вечер. Когда я… К вам приехала.

— А нафиг ты ушла? Выставила бы эту тварь за дверь, и делов….

— Да знаешь.… Так противно там находиться стало, — ответила я. — Я не оставила им квартиру, просто хотелось уйти оттуда и успокоиться. Даже вещи зайти и собрать для себя не могу в съемную квартиру. Не могу себя заставить — тошно…

— Понимаю, — хмыкнул Кир. — А где квартиру-то сняла в итоге? У Царёвых?

Я осторожно посмотрела на Кирилла.

Что-то я потеряла бдительность и разоткровенничалась с ним.…

А всё потому что мне одиноко, и неосознанно хочется хоть на кого-то опереться.

Но Кирилл для этой роли не подходит. Он останется моим партнером по бизнесу, но не сможет быть другом и даже приятелем — у него слишком очевидные планы на меня. И сейчас он пытался выведать, где я живу, пользуясь моим состоянием. Ну и жук же он…

— Сняла, — ответила я уклончиво. — Не беспокойся, место хорошее… Слушай, я…

— Извините, — открыла дверь медсестра и бесцеремонно вклинилась в наш диалог. Хотя я на самом деле была даже рада ей — я устала и хотела сказать, чтобы Кир сейчас ушёл. Как-то мне самой нехорошо вдруг стало от собственного решения… Хоть мне и казалось сейчас это резонным и правильным. Но наказывать того, кого любишь — трудно. Даже если он этого полностью заслуживает. — Но две минуты уже давно вышли. Покиньте палату, больной нужно отдыхать, я ей вколола успокоительное.