Развод. Он влюбился

— Хорошо, Лешенька. Только цена изменилась, — согласилась я и озвучила сумму.

В трубке замерла тишина, а потом снова полилось возмущение:

— У тебя в объявлении стоимость на десять миллионов ниже!

— Ну так это для посторонних, а для бывшего мужа специальное предложение.

— Очень смешно, — он еще не понял, что я не в том состоянии, чтобы шутить. — Я скажу юристам, чтобы подготовили договор. Пришлю его тебе на проверку, потом договоримся о дате…

— Леша, — я перебила его самозабвенный поток, — насчет стоимости я не шутила.

Снова пауза, потом снисходительное:

— Ты же в курсе, что так серьезные дела не делаются.

— Не устраивает сумма? Всего хорошего, — и повесила трубку.

Конечно, он сразу перезвонил:

— То есть каким-то проходимцам, ты готова отдать наш дом дешевле чем мне? Отцу своей дочери?

— Это компенсация. За то что твоя мандавошка будет скакать по дому.

— Прекрати ее оскорблять.

— А ты прекрати лезть к нам. Хочешь купить дом – вперед, цену я озвучила, и ни копейки не уступлю, — холодно отчеканила я.

В трубке пыхтело:

— Не знал я, что ты такая.

— Я тоже много о тебе не знала. Так что мы квиты.

Конечно же это не так. Он полностью разрушил мой счастливый мир, не оставив от него камня на камне. Сломал жизнь дочери. А я? Я всего лишь отказалась продать дом, чтобы они с Мариной не осквернили своей «любовью» те самые воспоминания, о сохранении которых он якобы радел. Такая себе компенсация, но ничего другого я сделать не могла. Теперь каждому из нас предстояло идти своей дорогой, и надеяться, что дальше жизнь сама все расставит по своим местам.

Глава 8

Год спустя

— Ты мог бы и не ходить, — Марина недовольно надула свои красивые, пухлые губы.

— Не мог бы, — коротко ответил Алексей, завязывая галстук перед зеркалом, — у сестры юбилей, я не могу это пропустить. Сама понимаешь, круглая дата.

Она недовольно цыкнула и перекатилась на другой бок, повернувшись спиной к нему, а лицом к панорамным окнам с видом на море:

— Ну и иди, раз так хочешь.

— Я ненадолго. Поздравлю сестру, пообщаюсь с родней…а вечером, мы отправимся в твой любимый ресторан, — опустившись одним коленом на кровать он приник губами к мягкой женской коже. Как она пахла, мммм…Теплом, любовью и земляникой. Он был готов дышать ей круглые сутки.

— Ловлю на слове, — буркнула Марина, отпихивая его от себя.

— Ладно тебе, не злись, — не удержавшись, хлопнул ее по упругой ягодице – слишком хороша, чтобы держать руки при себе, — я скоро вернусь.

К огромному сожалению Жданова, отношения между Мариной и его семьей не задались. Что мать с отцом, что сестра напрочь отказались не то, что принимать новую жену, но и даже просто нормально познакомиться, лишая шанса наладить хоть какой-то контакт.

Поначалу он отчаянно пытался это исправить. Пытался достучаться до родных, проявивших неуместное упрямство, ругался с ними, особенно после того, как Марина горько рыдала на его плече и жаловалась на то, что они ее не любят.

Пытался даже хитростью действовать. Приглашал родителей якобы на безобидный ужин на троих, в надежде, что, когда они придут и увидят, что он все-таки привел с собой Марину – деваться уже будет некуда. Однако они просто не пришли, да еще и письмо прислали, чтобы больше не смел так делать.

Олеся и вовсе была груба в выражениях и сказала, прямо в присутствии Марины:

— Чтобы духу этой прошмандовки не было на пороге моего дома. Появится – пусть пеняет на себя, все космы повыдергиваю.

Они тогда так сильно разругали, что не общались почти полгода.

Почему-то все они были не на стороне собственного сына, брата, а на стороне его бывшей жены. Не хотели ни понимать, ни принимать.

Это ранило. Хотя Жданов и оставил попытки примирить Марину с родственниками, и вообще делал вид, что все у него под контролем, раздражение нет-нет, да и давало о себе знать.

Он, что не заслуживает счастья и нормального отношения? Или свет клином на Ленке сошелся? Почему бывшая жена осталась в глазах семьи чуть ли не божеством, а нежная хрупкая Марина превратилась в изгоя.

Было очень обидно за свою девочку, поэтому он избегал лишних встреч с родственниками, не хотел, чтобы она чувствовала себя брошенной.

Но юбилей и правда нельзя пропускать. Года шли, здоровья не прибавлялось, и каждый раз такие даты становились рубежом, на котором хотелось остановиться и что-то переосмыслить.

Пообещав Марине, что задерживаться не будет, он отправился в цветочный магазин и купил огромный букет любимых Олеськиных кремовых роз. Потом поехал к сестре.

К сожалению, самый близкий путь проходил мимо его бывшего дома.

До сих пор одного взгляда на темную крышу, выглядывающую из-за высокого забора, хватало, чтобы разозлиться. Там теперь был гостевой комплекс для отдыхающих, и от одной мысли, что его дом стал чужой собственностью, и что теперь там хозяйничает кто-то другой, Алексея начинало трясти.

Он ведь сам был готов купить его. Психанул, позвонил Лене, мол так и так, снимай с продажи, я его забираю. А бывшая жена включила суку и назвала цену на десятку выше. Он тогда знатно офигел, разозлился, разорался, потому что вообще рассчитывал, что ему она дом отдаст дешевле, чем остальным. Он ведь тоже принимал участие в его создании. Но как бы ни так! Не уступила ни копейки! Наоборот, с каждым его звонком, цена поднималась и быстро дошла до полуторного размера по сравнению с тем, что в объявлении.

Жданову тогда шлея под хвост попала. Захотело во что бы то ни стало перекупить свой дом обратно, поэтому извернулся, нашел денег, но, когда позвонил, чтобы сообщить от этом Елене, выяснилось, что дом уже продан. Она сделала это! Легко и без сожалений рассталась с их прошлым, которое было неплохим! Перечеркнула все те года, что провели в месте и светлую память об этом времени, и уехала. А Дашка, в силу неопытности и юношеского максимализма не захотела включать голову и последовала за ней, даже не попрощавшись с отцом.

Он тогда оскорбился. Сильно и от души. И решил, раз не хотят общаться – значит так тому и быть. Думают, бегать за ними будет? Как бы не так! Он пытался сделать по-человечески, и, если они этого не поняли и не оценили – что ж, тем хуже для них самих. Он больше ни навязываться, ни пытаться что-то там наладить не станет. В конце концов он тоже человек и имеет право на счастье. Не его вина, что Марина сделала его более счастливым, чем прежняя семья.

Столь знаменательную дату сестра решила отмечать дома. Но это были не скромные посиделки за одним столом. Совершенно нет!