Реальная угроза

Малоизвестный парадокс радиолокационной технологии заключается в том, что эти новейшие современные радары, вообще-то, не обнаруживают самолёты. Вместо этого они «видят» радиолокационные транспондеры. На борту каждого гражданского самолёта находится маленький «чёрный ящик» — так неизменно называется электронное снаряжение самолёта, который принимает сигнал от наземного радиолокатора и посылает в ответ свой собственный сигнал, позволяющий опознать его и одновременно подучить другую необходимую информацию, появляющуюся затем на контрольных дисплеях радиолокационных станций — обычно расположенных в аэропортах — для использования авиадиспетчерами. Это дешевле и надёжнее, чем радиолокационное обнаружение по поверхности самолёта, осуществлявшееся старыми радарами, когда самолёты появлялись на экранах только как безымянные точки, чью скорость, курс и принадлежность приходилось потом устанавливать людям на земле, работающим в состоянии постоянной запарки. Таким оказалось странное примечание к истории технологии, когда новая система означает одновременно шаг вперёд и отступление назад.

Скоро «Интрудер» вошёл в зону действия воздушного контроля международного аэропорта Эльдорадо, расположенного недалеко от Боготы. Авиадиспетчер аэропорта вызвал «Интрудер», как только у него на экране радиолокатора появился его альфа-числовой код.

— Слышу вас, «Эльдорадо», — тут же ответил капитан третьего ранга Дженсен.

— Мои позывные три-четыре-кило. Совершаем грузовой рейс Интер-Америка-Шесть из Кито, направляемся в ЛА. Высота три-ноль-ноль, курс три-пять-ноль, скорость четыре-девять-пять. Конец.

Авиадиспетчер проверил направление полёта по своему дисплею и ответил на английском, который является языком международных воздушных сообщений.

— Три-четыре-кило, слышу вас хорошо. В вашем коридоре других самолётов нет, он свободен. Погода отличная, потолок и видимость неограниченные. Продолжайте полёт на той же высоте и с такой же скоростью. Конец связи.

— Понятно, спасибо, желаю удачи, сэр. — Дженсен выключил радио и обратился по системе внутренней связи к своему штурману-бомбардиру.

— Видишь, как просто? А теперь за работу.

Офицер военно-морской авиации, сидящий в правом кресле немного ниже и позади пилота, включил аппаратуру датчиков поиска и наведения на цель, находящуюся в обтекаемом подвесном контейнере под центральными точками крепления «Интрудера». После этого он установил свою линию радиосвязи.

* * *

Когда до момента сбрасывания бомбы оставалось пятнадцать минут, Ларсон поднял трубку своего сотового телефона и набрал соответствующий номер.

— Senor Wagner, por favor.

— Momento, — ответил кто-то. Интересно, кто этот человек, подумал Ларсон.

— Вагнер слушает, — раздался через несколько секунд другой голос. — Кто это?

Ларсон снял целлофановую обёртку с пачки сигарет и принялся шуршать ею перед микрофоном телефонной трубки, одновременно произнося отрывки слов. Он закончил фразой: «Я не слышу тебя, Карлос. Перезвоню через несколько минут», и отключил телефон. Усадьба Вагнера действительно находилась на самом краю района слышимости сотовой связи.

— Здорово придумано, — одобрительно отозвался Кларк. — Вагнер?

— Его отец служил в СС, в концлагере Собибор, в сорок шестом году перебрался сюда, женился на местной девушке и занялся контрабандой. Умер ещё до того, как его начали разыскивать. У сына отцовские гены, — пояснил Ларсон. Карлос — настоящий садист. Он любит насиловать женщин и бить их до синяков.

Остальные главари картеля симпатий к нему не питают, но в своём деле он знаток.

— Рождество, — заметил Кларк. Через пять минут из рации послышался голос.

— «Браво-Виски», это «Зулу Эксрей».

— «Зулу Эксрей», это «Браво-Виски». Слышу вас хорошо, — тут же ответил Ларсон. У него была рация такого же типа, каким пользуются авиадиспетчеры, она работала на шифрованной УВЧ.

— Сообщите ситуацию.

— Заняли позицию. Готовы действовать. Выполняйте операцию. Повторяю, выполняйте операцию.

— Понятно, выполняем операцию. Находимся в десяти минутах. Включайте музыку. Конец связи.

Ларсон повернулся к Кларку.

— Освещайте цель:

Лазерный указатель цели был уже прогрет и готов к действию. Кларк щёлкнул переключателем, переводя его с режима ожидания на режим активного поиска. Этот прибор был предназначен для использования на поле боя и фокусировал через систему сложных, но достаточно прочных и надёжных линз узкий инфракрасный (а следовательно, невидимый) лазерный луч. На одной оси с лазерной системой находился отдельный инфракрасный датчик, позволяющий оператору видеть, куда направлен этот луч. По сути дела, это был телескопический прицел. Грузовой отсек «больших ног» был накрыт фиберглассовой крышей, и Кларк нацелил перекрестие прицела на одно из его маленьких окон, пользуясь для точного наведения верньером, находящимся на треноге. Лазерная точка появилась там, где хотел Кларк, но затем он передумал, воспользовался тем, что они находятся чуть выше цели, и навёл перекрестие на центр крыши пикапа. Наконец он включил видеорекордер, получающий изображение от лазерного указателя цели, — начальство в Вашингтоне желало лично убедиться в точности операции.

— О'кей, — тихо произнёс он. — Цель освещена.

— Оркестр играет, и музыка великолепна, — передал по рации Ларсон.

* * *

Кортес медленно взбирался по разбитой дороге к вершине горы, уже миновав контрольный пост у её основания. Там находились два вооружённых охранника. Он с презрением заметил, что они пили пиво. Дорога ничем не отличалась от тех, по которым он ездил на Кубе, и потому ехать приходилось медленно. Он не сомневался, что в опоздании будут винить только его.

* * *

Все это слишком просто, подумал Дженсен, услышав ответ с земли. Летит, не меняя курса, на высоте тридцать тысяч футов, небо безоблачное, не приходится беспокоиться о том, чтобы уклоняться от ракетных снарядов или зенитного огня.

Даже испытания, проводимые подрядчиками, не были такими простыми.

— Вижу цель, — произнёс штурман-бомбардир, глядя в свой бомбовый прицел. С высоты тридцать тысяч футов в ясную ночь видно очень далеко, особенно если в твоём распоряжении система поиска и наведения стоимостью в несколько миллионов долларов. Сложнейшие электронные датчики, находящиеся в обтекаемом контейнере под корпусом «Интрудера», уже засекли лазерную точку, хотя она всё ещё была в шестидесяти милях от бомбардировщика. Луч был, конечно, модулированным, и его несущая частота известна системе поиска. Теперь они точно опознали цель.

— «Зулу Эксрей» подтверждает, что музыка превосходна, — заметил Дженсен в микрофон радиосистемы, связывающей его с Ларсоном на земле. И тут же скомандовал по системе внутренней связи:

— Приступай к следующему этапу.

Датчик наведения бомбы, закреплённой у корпуса бомбардировщика с левого борта, ожил. Он тоже немедленно «увидел» лазерную точку. Компьютер внутри самолёта следил за скоростью, положением, высотой и курсом бомбардировщика.

Штурман-бомбардир ввёл в него данные о координатах цели с точностью до двухсот метров. Он мог бы сделать это даже с большей точностью, разумеется, но в том не было необходимости. Бомба будет сброшена автоматически, и на такой высоте окно сбрасывания растягивается до нескольких миль. Компьютер мгновенно обработал полученную информацию и принял решение сбросить бомбу в наиболее оптимальный момент, в самой благоприятной точке этих нескольких миль допуска.