Репо

С этими словами мы направились обратно в лагерь.

Рейн держал себя в руках так же спокойно, как и всегда, пока я выходил из себя.

Что, если он прав? Что, если она сбежала? Что, если она все это время хотела сбежать? Что это значит, что она скрывала от меня такое дерьмо? Не хочу быть цыпочкой по этому поводу, но это было немного неправильно, что она не доверила мне это. Но, если быть честным, она очень мало делилась со мной. То тут, то там случались мелочи, обычно после секса, когда мы просто сидели со своими мыслями. Она отвернулась от меня, наблюдая за линией деревьев, спиной к моей груди, когда призналась, что ее мама была в тюрьме за какое-то дерьмо с социальным страхованием. Это не было похоже на рану внутри, но я не мог понять, было ли это потому, что она пыталась убедить себя, что это не больно, или это действительно не было больно.

Затем, когда однажды днем я вручил ей инструменты, и я прокомментировал, как много она знает о них, она невесело рассмеялась и покачала головой. — Однажды я встречалась с парнем, которого считала механиком.

— Считала? — спросил я, поворачивая голову из-под капота машины, чтобы посмотреть на нее.

— Да… на самом деле он управлял разборкой. Это было немного неприятным сюрпризом, когда полицейские сообщили мне об этом. Но до этого я провела некоторое время в так называемой мастерской, и они научили меня кое-чему. Они сказали, что людям важно хотя бы немного знать о том, как ухаживать за автомобилем. На самом деле они были довольно милыми парнями. Кто бы мог подумать, что они окажутся крупными преступниками?

— Милая… — сказал я, одарив ее улыбкой.

— Что?

— Я здесь гребаный однопроцентный…

— О, ха, — сказала она, качая головой, как будто действительно забыла, как Приспешники зарабатывали свои деньги. — Да, наверное. У меня должно быть что-то не то… с плохими мальчиками.

— Значит, он никогда не говорил тебе, что не работает честно? — спросил я. — Он втянул тебя в свое дерьмо, а ты даже не знала, во что ввязываешься? Она пожала плечами и кивнула. — Мудак.

— Ну, я предполагала. Там меня нельзя считать безупречной. Я была наивной.

— Тебе понравился этот парень. Ты верила, что он будет честен.

— Да, в этом была моя ошибка.

В ее тоне была какая-то печаль, которая мне не понравилась, как будто она убедила себя, что доверие — это какой-то недостаток, а не добродетель. Только настоящий мудак заставляет женщину чувствовать себя так. — Эй, — сказал я, бросая гаечный ключ, который держал в руке, и поворачиваясь полностью, чтобы посмотреть на нее. — Ты не можешь просто предполагать, что все, кого ты встречаешь, пытаются тебя поиметь. Ты доверяла, тебе это дерьмо бросили в лицо. Но это зависит от него, а не от тебя. Ты не сделала ничего плохого.

— Я не думаю, что все пытаются меня поиметь, — возразила она, но только вяло. — Просто… проще заставить людей доказать, что они заслуживают доверия, чем просто… автоматически доверять им без вопросов.

— Это довольно циничный образ жизни, Мейз.

— Ты просто… доверяешь людям?

— Я доверяю своим братьям. Это все, что у меня есть.

— Даже после того, как люди, которых ты с дядей считали братьями, обманули вас, ребята? — спросила она прямо, удивив меня. Это была тема, на которую я ожидал, с которой она будет ходить вокруг да около, как и все остальные. Я оценил, что она этого не сделала.

— Они были предателями. Здешние мужчины снова и снова доказывали, что братство, старухи и дети важнее всего остального.

— И ты сразу же поверил им, когда пришел сюда? — На мой вздох она улыбнулась. — Значит, это что-то вроде «делай, как я говорю, а не так, как я делаю»?

— Может быть, это «потому что я, блядь, так сказал».

— О, ты думаешь, что можешь командовать мной, да? — спросила она, наклонив голову, с вызовом глядя на меня.

— По-моему, до сих пор я неплохо справлялся с этим, не так ли? А теперь, почему бы тебе не быть хорошей девочкой и не отдать мне этот сверхкороткий гаечный ключ? — спросил я, снова ныряя под капот.

Меня нисколько не удивило, когда эта чертова штука пролетела мимо моей головы, приземлившись с громким лязгом на двигатель.

И меня не удивило, что, когда я потянулся за ним, я улыбался.

Но это было самое большее, что она когда-либо давала мне за раз. Она намекала на другие вещи, она давала мне обрывки и кусочки. Она ненавидела одеколон. Ей нравилось смотреть документальные фильмы. Однажды она сломала ногу в трех местах, упав с деревьев, на которых любила прятаться. И, по-видимому, она ходила на костылях так, как новорожденный жеребенок ходит ногами, имея в виду совсем не хорошо и с большим количеством падений.

Мы припарковали байки за забором, и Рейн бросил ключи в двух парней, стоявших рядом. — Вы двое идите на вокзал. Эксплорер там. Вычисти его и привези сюда, — проинструктировал он, направляясь через двор к двери, ведущей к ожидающему Кэшу. — Она заплатила за парковку машины, полной продуктов, — сказал он, качая головой.

— Вот дерьмо, — вздохнул Кэш.

— Ренни, Дюк, тащите свои задницы сюда, — крикнул Рейн в дверь, и через десять секунд оба мужчины вышли наружу. — Нам нужно знать, что вы знаете о Мейз, чего мы, возможно, не знаем.

— Эйз в порядке? — это был непосредственный вопрос Дюка, и мне снова напомнили, почему я был рад видеть его в команде. Он не сразу осудил Мейз. И его первой реакцией было спросить о ее самочувствии.

— Черт, если бы мы знали. Она ушла, — сказал Рейн немного пренебрежительным тоном, но его плечи были напряжены.

— Ушла? — повторил Дюк, сдвинув брови. — Ни за что, черт возьми. Она хотела этого больше, чем все мы. И я не могу говорить за Ренни или за недавно отлученных Лося и Фокса, но я хочу этого чертовски сильно.

— Вот почему мы здесь. Нам нужно знать то, что знаете вы, ребята. Вы живете с ней. Вы спите рядом с ней. Если это не знает… Репо, — сказал он, поднимая бровь и ухмыляясь, что любой идиот мог бы расшифровать, — значит это вы, ребята. Что у вас есть?

— У нее есть сестра, — подсказал Ренни, заставив меня вздрогнуть.

— Что? — рявкнул я, прежде чем смог остановиться. Она никогда ни хрена не говорила о сестре.

— Да, — Ренни пожал плечами. — Она звонила ей чертову кучу раз в ночь барбекю. Очевидно, была какая-то проблема с изменой жениха сестры или каким-то дерьмом. Она живет в городе.

Рейн повернулся ко мне, пожав плечами. — Может, она была нужна сестре?

— Значит, она просто оставила продукты гнить в твоем внедорожнике на вокзале? — с сомнением ответил я.

— Не знаю. Суки могут быть такими странными, когда они нужны другим. Помнишь Ло, когда у Саммер начались роды?

Я почувствовал, как мои губы изогнулись, несмотря на яму в животе. Я хорошо помнил это дерьмо. Мы с Кэшем были в приемном покое больницы, и Рейн коротко сообщал нам последние новости, когда вошла Ло с двумя винтовками, перекинутыми через спину, совершенно не обращая внимания на то, что они даже были там, несмотря на обеспокоенные взгляды, которые бросали на нее все медсестры, пока Кэш не подошел и не снял их с нее. Черт, Джейни появилась через полчаса после этого с Алекс, у Джейни сильно текла кровь из носа, а губа Алекс распухла, по-видимому, из-за тренировки в схватке.