Реванш

Как только эта мысль начинает формироваться в моей голове, дверь в конце коридора начинает открываться. Дверь Дархауэра. И вот из кабинета директора выходит та самая девушка, о которой идет речь.

Длинные, волнистые светло-коричневые волосы. Та же самая серо-белая футболка, в которой она была сегодня утром, когда я отвез ее в школу. Те же выцветшие синие джинсы и конверсы. Но синяки совсем новые. Разбитая кожа на тыльной стороне костяшек пальцев. Пятна крови на ее рубашке спереди и темно-красное, почти черное пятно на правом бедре. Она идет ко мне по коридору, слегка покачиваясь, как будто никак не может привести свою походку в порядок или что-то в этом роде, и я чуть не сгораю прямо там, где стою, мать твою.

— Что... черт... возьми… случилось…

Она резко вскидывает голову, как будто я произнес эти слова вслух, а не прорычал их про себя. Она выглядит смущенной. Немного ошеломленной. Поверх ее плеча директор Дархауэр следует за... за Кэмом? О, черт! Они вызвали Кэма? Это действительно чертовски плохо. Я не говорю ни слова, когда Сильвер подходит ко мне. Беру ее за руки, прижимаю к себе, зная, что этот контакт, вероятно, то, что ей нужно больше всего. Я встречаюсь взглядом с Кэмом и не могу сказать, смотрит ли он на меня, сквозь меня или просто в гребаное пространство. Он заметно дрожит. Я знаю его не очень давно и не проводил с ним много времени, но никогда не представлял его таким — слишком злым, чтобы нормально функционировать.

— Мистер Моретти, такое поведение неуместно в школьном коридоре, — отрезает директор Дархауэр.

Черт возьми. Если он думает, что это помешает мне утешить Сильвер, значит, он курит крэк.

— Я обнимаю свою девушку, а не пытаюсь раздеть ее догола. Думаю, мои сокурсники переживут это неприличие.

— Не испытывай судьбу, Моретти. Твое пребывание здесь в Роли может быть легко прервано…

Он рассуждает дальше, напоминая мне о том, как ненадежно мое место здесь, и как быстро я могу оказаться за решеткой, и так далее, и так далее, милостью Божьей, бла, бла, бла, но я не слушаю. Я наклоняюсь, всматриваюсь в лицо Сильвер, пытаясь прочесть то, что там произошло, не спрашивая ее об этом словами. Я ни хрена не понимаю, что происходит, но я знаю Сильвер. Вряд ли она что-то сказала Дархауэру. Но могла бы рассказать Кэму, хотя не знаю наверняка.

— Ты в порядке? — шепчу я ей.

Глаза у нее влажные и блестящие, тело напряжено, ее эмоции хорошо скрыты. Как будто она носит какую-то маску. Все ее черты там, где им и положено быть, это она, но в ней есть что-то другое. Она словно подняла вокруг себя десятиметровую стену и ничего не пропускает. Я испытываю облегчение, когда она моргает, давая мне намек на слабую улыбку, и вспышка ее нормального «я» прорывается сквозь эту стену.

Для меня.

Она на секунду опустила её для меня.

— Долгая история, — тихо говорит она. — Я тебе потом расскажу.

Сильвер держит рот на замке либо потому, что не хочет, чтобы Дархауэр и ее отец услышали, либо потому, что хочет объяснить мне где-то еще, подальше от Роли Хай... а это значит, что все должно быть очень плохо. Если она думает, что я выйду из себя, значит, случилось что-то серьезное.

Дархауэр откашливается.

— Мистер Париси, думаю, будет лучше, если вы сейчас же отвезете Сильвер в больницу и осмотрите ее…

— В больницу? — О, черт возьми, нет, он только что сказал «больница»?

Сильвер протягивает руку и убирает мою ладонь от своего лица, сжимая ее. Она целует внутреннюю сторону моего запястья, тихо вздыхая.

— Все нормально. Просто шишка на голове, Алекс. Я в порядке, правда. Директор Дархауэр считает, что на всякий случай лучше пойти и провериться. Школа должна избегать любой ответственности, если я закончу с сотрясением мозга или чем-то еще.

— Ответственность? — Я пронзаю Дархауэра взглядом как из дробовика. — Так вот о чем вы беспокоитесь? Ответственность?

Дархауэр закатывает глаза.

— Ты семнадцатилетний студент с довольно плохим послужным списком, Алессандро. Ты ничего не знаешь об управлении учебным заведением такого размера и важности для общества. Пожалуйста, не вмешивайся в дела, которые ты не понимаешь.

О. О, да неужели? Я убью этого ублюдка при первой же возможности. Несмотря на его чудовищную попытку причесаться, верхний свет отражается от лысины Дархауэра, когда он поворачивается к Кэму.

— Вы знаете о связи Сильвер с Алексом, мистер Париси? Учитывая прошлые стычки Алекса с законом, вполне возможно, что они могли бы попытаться скрыть это.

Кэм все еще чертовски сердит. Он переводит свои темные глаза на Дархауэра, и мускулы на его челюсти напрягаются.

— Да, я знаю, что они встречаются.

Дархауэр засовывает руки в карманы и раскачивается на каблуках.

— Неужели? Ну, я должен сказать, что удивлен, что вы позволили Сильвер это…

— Алекс прошел через ад и вернулся обратно. Его действия в прошлом, возможно, и не заслуживали похвалы, но я вел бы себя гораздо хуже, чем он, если бы оказался на его месте.

— Кэмерон, он откопал офицера по условно-досрочному освобождению и помочился на его труп. Это не просто нарушение закона. Это уму не…

— А ещё совсем недавно Алекс защищал эту школу от очень опасной, очень реальной угрозы. Неужели вы забыли об этом? А офицер по условно-досрочному освобождению, которого откопал Алекс, избивал его до полусмерти в течение многих лет. Он был больным куском дерьма, который получал удовольствие, причиняя боль маленьким мальчикам. Я рад, что Алекс откопал его. Если бы я был там, то, наверное, спустил бы штаны и посрал на этого больного ублюдка прямо рядом с ним.

Директор Дархауэр отшатывается, раскрыв рот.

— Ты пятидесятилетний холостяк, у которого нет собственных детей, Джим. Думаешь, что сидя там в своем офисе изо дня в день, ты каким-то образом становишься авторитетом в том, каково это — растить детей, но у тебя нет абсолютно никакого гребаного представления об этом. Так как насчет того, чтобы не вмешиваться в дела, которые ты не понимаешь? Ну же, Сильвер. Давай вытащим тебя отсюда.

Я еще никогда так сильно не хотел дать кому-нибудь пять. Еще ни один взрослый человек так за меня не вступался. Кэмерон Париси — чертовски крутой парень. Он бросает на меня сухой косой взгляд, берет Сильвер за руку и ведет к выходу.

— Приходи домой, когда освободишься, — тихо говорит он мне. — Сегодня вечер пиццы.

— Будет сделано.

Сильвер быстро отстраняется от него и снова поворачивается ко мне. Она падает в мои объятия, крепко обнимает и прижимается губами к моему уху.

— Я люблю тебя. Просто... не волнуйся, ладно?

Только когда она и Кэм выходят через двойные двери, ведущие на парковку Роли Хай, я осознаю, что стою в коридоре не только с директором Дархауэром, но и с альтер-эго Зандера Хокинса. Дархауэр, кажется, только сейчас вырывается из своей тревожной задумчивости. Он оскаливает на меня зубы, гримасничая, как будто я всего лишь неприятный привкус у него во рту. Это чувство чертовски взаимно.