Рип Винклер - Рождение бога

Путники глазели по сторонам. Если это черный ход, то трудно даже представить, насколько роскошно обставлен парадный. Киото совсем неплохо устроился на Эльдорадо.

– Мы пришли.
– Молодой человек остановился у высокой двери.

6

– Борт 14272, вам разрешена посадка, пятнадцатый сектор. Добро пожаловать на Эльдорадо.

– Благодарю вас.

Пилот корабля - высокий темноволосый человек включил автонаведение и отвернулся от переговорного устройства. Кроме него, в темном помещении рубки находились еще пять спутников.

– Наша цель, - произнес темноволосый, - ночной клуб "Фламинго", а точнее, его владелец. Действуем быстро, слаженно, но без лишнего шума. Все поняли?

Попутчики молча кивнули.

– Я договорился, внизу нас будет ждать флайер. Закончим дело и уберемся с этой планеты.

7

– Мы пришли.
– Дверь была обита пятнистой шкурой.
– Заходите, там вас встретят.
– Служащий бесшумно удалился.

– Пошли, что ли.
– Рип потянул за ручку. Переступая порог, они почувствовали легкое покалывание по всему телу. "Сканирующие лучи, догадался Рип, - проверяют, нет ли при нас оружия".

За дверью обосновалась роскошная приемная с деревянной мебелью и окнами от пола до потолка, выходящими во внутренние помещения клуба. В приемной располагалось никак не меньше пяти здоровенных гуманоидов, как и посетители, одетых в черные смокинги. Дорогие костюмы на массивных плечах выглядели, словно их натянули на трехстворчатые шкафы. Когда один из телохранителей вразвалку подошел к ним, ткань, казалось, вот-вот разойдется по швам.

– Мистер Тхер-хан ждет вас.
– Наверняка только длительные тренировки ума позволили громиле произнести столь длинную речь без запинки.

Охранник указал лапой, размеры которой вызывали ассоциации с совковой лопатой, в сторону следующих дверей.

Посетители повиновались.

Сразу за ними путешественников встретил мягкий ворс ковра. Даже сквозь подошвы ощущалась легкая вибрация. Ковер являлся еще и массажером. Разговорчивый охранник ступил следом, прикрыл двери, и гости посмотрели на хозяина кабинета...

Репетируй они заранее, все равно не издать им столь слаженный и, главное, столь похожий вздох удивления.

Широкие плечи, под стать им руки, кулак каждой размером с хорошую тыкву - хозяин был гораздо крупнее самого здорового из своих телохранителей. Мясистые губы с трудом прикрывали корявые желтые клыки, над губами находился приплюснутый нос и блюдцеобразные глаза. Завершающим мазком композиции выделялись небольшие рога, ветвящиеся перед широкими ушами с миленькими кисточками на концах. Вросшая в плечи шея с буграми трапециевидных мышц гордо держала все это великолепие.

– Мистер Тхер-хан?
– прошептал император. Голова с рогами утвердительно качнулась.

– А где же тогда Киото?..

8

– Растяпа! Дырявые руки! И где только рожают таких бездарей...

При последних словах высокий худой юноша с узкими глазами гневно вскинул голову.

– Ты зенки-то на меня не пяль!
– вспылил старший по кухне.
– Таких, как ты, знаешь сколько?
– Он обвел руками рассыпанные по всему полу узорчатые черепки.
– Что это?
– Увидев замешательство юноши, он повысил голос.
– Что это, я тебя спрашиваю?

– Посуда, - буркнул провинившийся.

– По-о-осуда, - передразнил его старший.
– Нет, дорогой, это было посудой. Чертовски дорогой посудой. А теперь это мусор. Повтори!

– Мусор.

– Вот так. А что у нас делают с мусором?

– Убирают.

– А ты не такой тупой, как может показаться...

Парень молча направился к каморке, где хранился уборочный инвентарь.

– Я еще не закончил!
– окликнул его старший.
– Стоимость разбитого вычтем из твоей зарплаты.

Руки молодого человека сжались в кулаки, но голос оставался ровным.

– Но я не виноват. Это вы толкнули меня.

– Чего, чего?
– Старший навис над подростком всей своей массой.
– У блохи прорезался голос? Повтори, что ты сказал.

– Платить я не буду, это вы толкнули меня.

– Значит, не будешь.
– Голос старшего стал совсем ласковым, почти отеческим.
– Еще как будешь. Ты у нас кто?

– Посудомойщик.

– А отныне станешь уборщиком туалетов!
– Объемистое брюшко затряслось в такт хохота.
– Там тебе и таким узкоглазым ублюдкам, как ты, самое место.

Глаза юноши налились кровью.

– Сейчас же извинитесь, - скорее прошипел, чем сказал он.

Старший загоготал еще громче.

– Ах, извиниться.
– И тут же залепил юноше увесистую оплеуху. Тот упал на пол, расшвыривая остатки черепков.

Старший проворно подскочил к поверженному противнику, намереваясь ударом окованного железом (специально для таких случаев) носка сапога разнести зубы нахала... Чья-то тяжелая рука схватила его сзади за шиворот, вторая такая же легла на горло и слегка сдавила.

– Я бы не советовал тебе этого делать, - прошептал голос над самым ухом.

Не растерявшийся старший попытался лягнуть обидчика окованной пяткой сапога, специально для таких случаев. Рука на горле сжалась сильнее, и перепуганный человек почувствовал, что он не может дышать.

– Так же легко я могу сломать тебе шею, - проворковал голос.
– Ты понимаешь меня?

Единственное, что смог сделать старший, это слабо кивнуть.

– Как зовут этого парня?
– Дабы не оставить сомнений, голову старшего вывернули в сторону сидящего на полу и ошарашенно наблюдающего картину узкоглазого юноши.

– Киото, - неизвестно как выдавил из себя полузадушенный, и это были остатки воздуха в легких.

– Хорошо.
– Впервые в зловещем голосе прозвучали нотки удовлетворения.

Сам виновник инцидента молча сидел на полу и наблюдал следующую картину. Гроза кухни и всех посудомойщиков сейчас беспомощно болтался в руках высокого симпатичного юноши, одетого в черный смокинг.

Двое других посетителей, также хорошо одетые, стояли в стороне и с удовлетворением наблюдали разворачивающуюся сцену.

Лицо несчастного со сжатым горлом постепенно начало приобретать синюшный оттенок.

Киото не слышал, о чем говорили высокий незнакомец и старший, но после очередного обмена репликами кухонный начальник поспешно, хотя и не без труда, закивал, после чего, к удивлению Киото, повалился на пол припал головой к ногам юноши.

– Нижайше прошу простить меня, жалкого червяка, мой господин! поспешно затараторил он.

Весь персонал кухни бросил работу и начал подтягиваться к месту спектакля.