Робкое дыхание

— Что ты такое говоришь? Почему ты назвал графа Елистратова негодяем? Это же оскорбление! Чтобы так отзываться о человеке, нужны веские причины!

— Поверь, они у меня есть!

— Вы меня окончательно запутали, — искренне призналась девушка. — Я отказываюсь что-либо понимать. Алеша, прошу, объясни мне, в чем дело!

Мужчина долго молчал, отвернувшись и смотря на улицу. Виктория прикусила губу и терпеливо ждала. Её сердце учащенно билось. Наконец, Алексей грустно начал говорить:

— Прости, Виктория я не могу рассказать тебе всей правды! Нет, нет, не сердись, не из-за того, что я тебе не доверяю! Просто это относится к безопасности государства российского, и я не имею права подвергать тебя опасности. Скажи мне… Прошу, ответь на один вопрос! Ты не замечала, чтобы Елистратов писал какие-то бумаги, не связанные с ведением дома? Или ты не видела, как к нему приходили подозрительные личности? Виктория, вспомни, это очень важно!

Виктория не на шутку насторожилась. Что происходит? Откуда столько тайн и загадок? Почему мужчина упорно молчат? Происходящее все меньше и меньше нравилось девушке, а последние слова Алексея и вовсе заставили её разволноваться. Она сразу же вспомнила, как в последнюю встречу Аркадий аккуратно убирал свои бумаги в папку, точно не желал, чтобы их кто-либо видел. Может быть, ей и показалось, но тогда она ещё подумала, что его поведение очень щепетильно.

Пока она думала, что ответить, Болотов возбужденно продолжил:

— Я по твоему лицу догадался, что ты замечала нечто подобное. Я прав? Скажи, Виктория, я прав?

Лицо молодого человека от волнения раскраснелось, а глаза забегали из стороны в сторону.

Виктория отодвинула в сторону недоеденное пирожное и медленно кивнула:

— Но я ни в чем не уверена…

— Я так и знал! Нет, я точно был уверен! — воскликнул Алексей, не замечая удивленного взгляда собеседницы. — Виктория, ты должна мне помочь! Без тебя я пропаду!

Девушка насторожилась сильнее.

— Что ты имеешь в виду, Алеша? Чем именно я могу тебе помочь? — она задала вопросы, но в глубине души уже знала ответы, хотя и отказывалась их принять.

— Ты должна забрать у Елистратова бумаги и передать их мне! — едва ли не торжественно изрек поручик.

Виктория отшатнулась от него.

— Болотов, что ты такое говоришь? Ты предлагаешь мне выкрасть бумаги? Подумай над своими словами! Это же бесчестно!

Болотов энергично замотал головой.

— Нет, нет, Виктория, ты не понимаешь! Я не подбиваю тебя на воровство! Доверься мне, умоляю. Если ты принесешь мне бумаги графа Елистратова, ты сделаешь благое дело!

Большего абсурда Виктория не слышала в своей жизни, и большего унижения она не испытывала.

— Алеша, да как ты мог подумать, что я сделаю такое?! — её негодованию не было предела. — Это же смахивает на воровство! Как тебе не стыдно!

Но ничто не могло поколебать поручика Болотова, и он с маниакальным упорством продолжал настаивать:

— Ты многого не знаешь, и поэтому так говоришь!

— Так расскажи мне!

— Не могу!

— Тогда наш разговор окончен!

Виктория больше не могла терпеть подобное безобразие и резко поднялась. Только сейчас она начинала понимать, что люди с годами меняются, и того Алексея Болотова, которого она знала, больше просто нет. Перед ней сидел совершенно другой человек — бледный мужчина с покрасневшими глазами.

— Мне очень жаль, что так получилось…. Прощай! — грустно произнесла Виктория и направилась к выходу.

Она не успела выйти на улицу, как её догнал Алексей. Он был без шапки, и ветер трепал его волнистые волосы.

— Виктория, ты не правильно меня поняла! — начал он, но замолчал, натолкнувшись на сердитый взгляд девушки.

— О, нет, я очень хорошо тебя поняла. Не стоит держать меня за дурочку, Алексей Никитович Болотов!

— Тогда прости меня, умоляю! Я забылся, и наговорил кучу глупостей! Виктория, я очень прошу, не сердись!

Он смотрел на неё с мальчишечьей улыбкой, и сердце девушки не выдержало.

— Повинную голову меч не сечет?

— Что-то вроде этого! Так ты меня извиняешь?

— Я не могу долго сердиться на друга! — искренне призналась Виктория. — Но, прошу тебя, больше никогда не заводи подобные разговоры.

— Договорились!

— К сожалению, мне уже пора. Ты проводишь меня?

— Конечно. С удовольствием.

Аркадий стоял у окна и видел, как Виктория возвращается с прогулки в обществе молодого человека. Руки графа невольно сжались в кулаки. Кокетка продолжает кружить голову влюбленным юнцам! Никак не может угомониться, всё ей не сидится дома! Но тут Аркадий заметил в походке молодого человека нечто знакомое и приглушенно выругался. Теперь он понял, с кем она виделась. Болотов! Интересно, что наплел ей этот проходимец? Какие сказки рассказывал?

Была бы его воля, Аркадий отгородил Викторию от общения с ним. Но он был уверен, стоит ему заикнуться о подобном, как она всё сделает наоборот.

Он не понимал её поведения, но она, несомненно, занимала его мысли. К тому же, он не отказался от намерения очаровать её. Ему стоило уделять ей больше внимания, если он хочет получить желаемое. Но, к сожалению, сейчас он не располагал свободным временем, ему следовало в кротчайшие сроки закончить доклад, и тогда…. Тогда он пустит в ход всё своё очарование и покорит строптивое сердце юной красавицы!

Ужинали они вдвоем. Графиня Анна Илларионовна вновь отсутствовала. Виктория чувствовала неловкость, из её головы не выходил разговор с Алексеем. Какую информацию могли содержать документы Аркадия, раз они столь сильно заинтересовали Болотова? Она периодически посматривала на графа, но быстро опускала глаза, не желая встречаться с ним взглядом.

Аркадий с интересом наблюдал за странным поведением Виктории. До сегодняшнего дня она никогда не прятала взор, смело смотрела на него. А сегодня сидит с опущенной головой и молча ковыряет вилкой в тарелке.

— Вы необычно тихи, Виктория Дмитриевна, — как бы невзначай заметил он. — Надеюсь, не приболели?

Девушка тотчас встрепенулась и выпрямила спину.

— Спасибо, Господь миловал, я себя прекрасно чувствую.

— Но вы бледны. И меня тревожит ваше состояние.

— Не стоит беспокоиться, со мной всё в порядке.

«Маленькая лгунья!». Её поведение шло в разрез со словами. Аркадий был заинтригован.

— Чем сегодня занимались? Я вас не видел весь день.

— А разве вы были дома? Никуда не отлучались? — Виктории не хотелось отвечать на его вопросы, и она постаралась перевести разговор в другое русло.