Род на краю империи

— Наследник вернётся и… подаст в суд на моего представителя. Или сразу напишет прошение в администрацию Эфы об аннулировании сделки в связи с её незаконностью.

— Печаль. Но мы ведь сейчас рассматриваем гипотетическую ситуацию, верно? Маловероятную, практически невозможную. А самое интересное, как поступит администрация? Или суд?

— Все суды здесь прикормлены, — рассмеялся Иосилиани. — Великий Дом поддержит своего человека, даже если вы тысячу раз неправы.

— Что и следовало доказать.

В глазах Тариэла вспыхнул лукавый огонёк.

— Ситуация ставит под сомнение титул и честь виконта Гранкина. Он может вызвать вас на дуэль. Или объявить войну Родов.

— Дуэль я как-нибудь переживу. А воевать ему нечем.

— Существует вероятность, что крайним сделают меня, — задумчиво произнёс Убыток. — Если Игнат обратится в арбитраж Эфы с претензией, подкреплённой финансовыми вливаниями… У него появится мизерный шанс.

— И вас заставят выплатить неустойку, — кивнул я. — Речь не идёт даже о компенсации оценочной стоимости объекта. А эту неустойку мы сейчас заложим в общую сумму сделки. И все довольны.

Тариэл посмотрел на меня как-то странно.

— Я ведь могу и не столкнуться с проблемами.

— Получите прибыль.

— Хм.

— Предложение действует здесь и сейчас, господин Иосилиани. Я заинтересован в максимальной скорости оформления договора.

— Вы же ещё не слышали цену, — усмехнулся Убыток.

— По моим сведениям, виконт задолжал вам полмиллиона рублей. Кадастровая стоимость объекта — шестьсот пятьдесят тысяч. Раз я беру на себя возможную неустойку, то готов перечислить вам… Думаю, восемьсот тысяч. Это будет в самый раз.

— А поторговаться? — авторитет допил вино и отставил бокал. Тут же нарисовался расторопный официант с бутылкой красного полусухого, но был отпущен взмахом руки. — Я усматриваю здесь миллион.

— Перестаньте, — я изобразил на лице скуку. — Если я сейчас встану и уйду, вы останетесь с потенциальным нолём в кошельке. Потому что объект с отягощениями, которые мы только что обсудили. Даже клановый аристо десять раз подумает, прежде чем во всё это ввязываться.

— Так уж и быть, девятьсот пятьдесят, — парировал Убыток. — Земля хорошая, плодородная. Место перспективное. Лет пятнадцать назад там отары овец паслись, а сейчас — чуть ли не самый элитный загородный посёлок. Закрытый доступ, круглосуточная охрана. И недвижимость в этом районе будет только расти в цене. Я могу подождать несколько лет и выручить полтора миллиона.

— Полтора — вряд ли, — покачал я головой. — После недавнего нападения на усадьбу Кобалия репутация службы безопасности подмочена. А ещё там скудноватая инфраструктура для элитного посёлка. Где теннисные корты, площадки для игры в мяч, уличные тренажёры? Несерьёзно. И да, не мешало бы линию канатки пустить, а то полтора-два часа до центра добираешься по серпантинам. Из уважения к вам — восемьсот пятьдесят.

— Я иду на риск, совершая эту сделку, — покачал головой Убыток. — Вдруг через семь лет земля там будет стоить как в центре Неваполиса? Слышал, проект дополнительной линии канатки уже разрабатывается. Да и санаториев рядом много… Девятьсот двадцать.

— Сейсмическая активность, — на моём лице появляется скорбное выражение. — Селевые потоки. Лавины. Опасностей хватает, между прочим. И до моря далековато. А я люблю на пляже загорать. Что ж, уговорили на девятьсот.

Убыток расхохотался.

И от переизбытка чувств перешёл на «ты»:

— Хорошо торгуешься, брат. По рукам. Девятьсот — нормальная цена. Оставь свой телефон, пусть наши представители разберутся с бумажками.

— Приятно иметь с вами дело, — пожимаю протянутую руку.

— Не спеши, — глаза Тариэла сузились. — У нас есть ещё один вопрос, который надо бы перетереть.

— Хасан, — догадался я.

— Он самый, — Убыток отнял руку и уставился на меня немигающим взглядом. — Это мой человек, он выполнял важную работу в синдикате.

— А теперь он занимается любимым делом, — заметил я.

— Правда? И каким же?

— Учит моих пилотов. Хасан Кайя — первоклассный инструктор.

— И ты его не отдашь.

Качаю головой:

— При всём уважении… нет.

— Я так и думал, — вздохнул авторитет. — И ты знаешь, что я не пойду с тобой воевать, верно?

— Знаю. Но со стороны мои действия могут показаться непорядочными, поэтому я готов выплатить отступной. Чтобы у родственников Хасана не было проблем в будущем.

— Похвальное решение, — с одобрением произнёс Убыток. — Но он сам так захотел. Я уважаю Хасана не меньше твоего. И никаких отступных брать не буду. Считай это моим подарком.

— Благодарю, — я поднялся со своего места. — Очень приятно было с вами познакомиться. И прийти к взаимопониманию по всем пунктам.

— Далеко пойдёшь, — проскрипел Иосилиани.

Когда я начал спускаться с террасы, в спину мне донеслось:

— Жаль, что так получилось с Гамовым. Думал, вы сработаетесь.

Глава 28

Гореть в машине — то ещё развлечение.

Поначалу страшно, затем привыкаешь. Правда, вшитые цепочки начинают тянуть энергию, но это такая мелочь! Зато какое зрелище…

Жидкие языки пламени вылизывают корпус, растекаются по стёклам, норовят ослепить и поджарить. Хорошо, что есть знаки и артефакторика. Ну, и тонировка, куда ж без неё.

Я всё же надел солнцезащитные очки, а то глаза начали слезиться.

Ольга последовала моему примеру.

— И надолго нас хватит? — поинтересовался я, засекая время с момента атаки.

— Надолго, — заверила Ольга и утопила педаль газа в пол. — Но проверять не хочется.

«Танк» выехал из зоны поражения и помчался в сторону одинокого прохожего, перегородившего выезд из тупика.

— Дави подонка! — подбодрил я.

Тип, пытавшийся спалить мою навороченную тачку, не растерялся и в последний момент отступил, прижимаясь к стене.

— Стоп, — приказал я.

Ольга, даже если и была не согласна, привыкла выполнять приказы. Резко ударив по тормозам, остановилась напротив пирокинетика. Я открыл дверь и зарядил уроду в челюсть. Закрыл дверь — и вовремя. На «Урал» снова обрушилась волна огня.

Знаки потянули ки из меня и Ольги.

Я врубил непрерывную циркуляцию и отдал следующий приказ:

— Сдай назад.

Телохранительница подчинилась.

Мы отъехали на добрый десяток метров, и я увидел впереди огненный шар. Который быстро схлопнулся, ведь одарённый его не подпитывал.