Родина Кэрри
Шрифт:
В конце концов Кэрри и Уарзер нашли решение: чайхана на рынке в сердце города, недалеко от центрального автовокзала. Встречаться было задумано каждый раз в разное, но заранее определенное время. Чайхана принадлежала Фалаху Кхадиму, дяде кузена Уарзера. За десять тысяч американских долларов тот согласился рискнуть и не задавать вопросов. Абу Назир и не за такое мог отрезать голову.
Было уже за полдень, с минарета отзвучал призыв муэдзина к дневной молитве. Кэрри и Уарзер ехали на мопеде к рынку по людным улицам: народу было много, хотя со стороны района Эс-Субат — близ канала, что ответвлялся от реки
Уарзер вошел в чайную, тогда как Кэрри осталась снаружи. В консервативном Рамади женщинам запрещалось входить в такие места, ибо они предназначались исключительно для мужчин: там мужья пили крепкий чай по-иракски, курили шишу и играли в домино или нарды.
Пока Кэрри рассматривала у ближайшего лотка хиджабы и прочие женские тряпки, в ее сторону направилась группа вооруженных «АКМ» мужчин. Двигались они быстро, и Кэрри даже успела подумать: не укрыться ли в чайной и не предупредить ли Уарзера, мол, сейчас тут будут стрелять, но не успела она сдвинуться с места, как на нее налетел один из боевиков.
— Alma’derah, — тут же извинился он.
— La mashkila, — ответила Кэрри (дескать, ничего страшного), и у нее чуть не остановилось сердце.
Это был сам Абу Убайда. Кэрри моментально узнала его, вспомнила по снимку. Он был по-своему, по арабским меркам, привлекателен; понятно, отчего Диму так влекло к нему. Убайда как-то странно взглянул на Кэрри, и та стыдливо прикрылась краешком платка. Да, брови она выкрасила в черный и надела карие контактные линзы, но все равно для коренных иракцев выглядела необычно. Абу Убайда уже хотел что-то сказать, но тут его окликнули товарищи, и он убежал.
Отчего они так торопились, Кэрри поняла спустя секунду: близ входа на рынок взорвалась самодельная бомба, а минуту спустя над самим рынком с ревом пронесся истребитель «F/A-18»; навесы затрепетали, товары посыпались с прилавков.
Значит, Убайда здесь, подумала Кэрри. Задыхаясь, она поспешила к чайной, чтобы найти Уарзера. Народ кругом метался: кто спешил покинуть место взрыва, кто просто искал помощи. Кэрри уже подбегала ко входу в чайхану, когда ей навстречу вышли Уарзер и пухлый коротышка с усами а-ля Саддам.
— Я его видела, — сказала Кэрри. — Абу Убайду, он здесь.
— Быстро внутрь, — оглядевшись, велел ей Уарзер. — Снаружи нельзя разговаривать.
— Мне же вроде не положено?..
— У меня есть кладовая, она неприметна, — обрадовал ее дядюшка. — Пошли.
Фалах смотрел на Кэрри точно так же, как до этого смотрел Абу Убайда. Правильно, маскировка никуда не годится.
Втроем они прошли в дальний конец чайханы, и дядюшка Фалах открыл запертую на висячий замок дверь в кладовую. Небольшая подсобка была доверху завалена коробками с чаем, сахаром и всевозможным оружием.
— Salaam. Вы продаете оружие? — спросила у Фалаха Кэрри.
— Здесь в каждой чайной и в половине лавок приторговывают оружием, — ответил Фалах, глядя на нее, как на диковинного зверя. Да, камуфляж не работает, но что ей оставалось делать? Мотаться по улицам в мини-юбке и топике с сиськами навыкат? — Вы ведь американка?
— Я очень ценю
вашу помощь, — сказала Кэрри.— Просто заплатите и помалкивайте о нашем деле, — ответил Фалах.
Кэрри достала из полиэтиленового пакета стопку стодолларовых купюр из заначки Демпси, которую тот хранил у себя в сейфе.
— Когда он придет, этот ваш человек? — спросил Фалах.
Кэрри глянула на часы.
— Минут через двадцать. Можно встретиться с ним здесь, в кладовке?
— Не люблю продавать оружие в присутствии клиентов. Обычно тут я и обстряпываю сделки, но и женщине в чайную ход заказан… Ладно, прячьтесь тут, а если придет покупатель, я попрошу его заглянуть позже.
— Как ваш бизнес? — спросила Кэрри.
— Хвала Аллаху, могло быть и хуже, — ответил Фалах. — Поставки стабильные, но цены растут, сил нет. Если вам что надо, — он взглянул прямо на Кэрри, — могу достать. Только скажите.
— Почем уходят обычные стволы?
— Смотря какие, — пожал плечами Фалах. — За новенький американский «глок-19» беру четыре с половиной сотни. За «АКМ», из которого ни разу не стреляли, полторы — две с половиной сотни. — Фалах присмотрелся к Кэрри и спросил: — Саддама казнят?
Саддаму Хусейну, заключенному в тюрьму Абу-Грейб, недавно предъявили обвинения в военных преступлениях против курдов и шиитов.
— Не знаю, — ответила Кэрри. — Все зависит от иракцев.
— От них ничего не зависит, — возразил Фалах и сделал Уарзеру жест рукой: пошли, мол.
Мужчины удалились: Фалах вернулся к делам, Уарзер пошел стоять на стреме, — и Кэрри осталась одна в душной и тесной кладовке ждать Ромео. Между дверью и косяком снаружи проникала тоненькая полоска света.
Для освобождения Ромео использовали легенду с амнистией, объявленной для двух десятков суннитов аль-Уалики, новым кандидатом от шиитов (кандидатуру Джаафари к тому времени отвергли). После вернулись в «Зеленую зону». Верджил следил за Ромео через маячок в сотовом. Как и ожидалось, Ромео вернулся в Рамади, но Кэрри не сильно расстроилась — они друг другу не доверяли. Ромео мог запросто избавиться от мобильника и ускользнуть в любой момент. Держала его только угроза семье.
— Мы обещаем убить его семью добротой, в буквальном смысле, — сказала Кэрри Верджилу и Демпси. Ромео нельзя было доверять, и тем не менее она ощущала с ним близость.
Всего несколько минут назад она нос к носу столкнулась с Абу Убайдой. Подумав о Диме и Ране, Кэрри невольно призналась себе, как сильно желает ему — и Абу Назиру — смерти.
В кладовку заглянул Фалах, вместе с Уалидом Каримом.
— Только недолго, — попросил Фалах и вышел.
— Деньги принесла? — первым делом спросил Уалид, и Кэрри показала ему купюры в пакете.
— «Танзим» поверил истории с амнистией?
— Я рассказал братьям, что даже под пытками не раскололся, и потому тюремщики не поняли, кого взяли. Для них я был простым суннитом, вот меня и отпустили.
Уалид дернул головой.
— Твои братья поверили?
— Новость про амнистию передавали по телевидению. Легенда выглядит правдоподобной.
Ромео не мешало проверить.
— Расскажи про Абу Убайду. Он в Рамади?
— Он здесь, но скоро может и уйти, — ответил Уалид, беспокойно оглядываясь, будто их могли подслушивать.