Роковая восьмерка

Мы сели бок о бок на ступеньки, и я рассказала ему о зайце у булочной и о попытке похищения на перекрестке.

— Я почти уверена, что за рулем сидел Дэрроу, — сказала я.

— Хочешь, чтобы я его арестовал?

— Нет. Я не смогу его опознать.

На его лице расцвела улыбка.

— Твоя матушка действительно сбила зайца?

— Увидела, как он гонится за мной. И сбила его. Подбросила метра на три в воздух.

— Любит она тебя.

Я кивнула. И глаза наполнились слезами.

Мимо проехала какая-то машина. С двумя мужчинами.

— Это могли быть они, — сказала я. — Двое парней Абруцци. Я стараюсь быть начеку, но машины всегда разные. И знаю я только Абруцци и Дэрроу. Другие всегда пряталисьпод масками. И как тут кого-то узнаешь, когда за тобой гонятся. И еще хуже вечером, видны только фары, которые то появляются, то исчезают.

— Мы все время работаем, стараемся отыскать Эвелин, опрашиваем соседей, ищем свидетелей, но все беспросветно пока. Абруцци хорошо защищен.

— Тебе нужно поговорить с матушкой про зайца?

— Какие-нибудь свидетели были?

— Только два парня в машине.

— Обычно мы не фиксируем несчастные случаи с участием зайцев. Ведь это же былзаяц?

Морелли отклонил предложение на обед. Я не могла его осуждать. У Валери в гостях был Клаун, и за столом остались только стоячие места.

— Разве он не прелесть, — шептала мне в кухне Бабуля. — Вылитый Пилсбурский Мякиш.

После обеда я попросила папашу отвезти меня домой.

— Что думаешь об этом клоуне? — по дороге спросил он. — Кажется, он не равнодушен к Валери. Как считаешь, есть шанс, что из этого что-нибудь выйдет?

— Он не встал и не ушел, когда Бабуля спросила, девственник ли он. Думаю, это хороший знак.

— Да, он неплохо держался. Должно быть, совсем отчаялся, если добровольно связался с нашей семьей. Кто-нибудь просветил его, что лошадиное дитя принадлежит Валери?

Я догадывалась, что с Мэри Элис проблем не будет. Клаун наверно проникся сочувствием к ребенку, который отличается от всех. Может, Альберт не воспринял бы только Валери в пушистых розовых шлепанцах. Видимо, нам придется проследить, чтобы он никогда эти шлепанцы не увидел.

Когда папаша высадил меня, было уже девять часов. Стоянку уже забили до отказа, и во всех окнах горел свет. Пенсионеры, жертвы слабого ночного зрения и пагубной привычки к телевизору, собрались на ночь по домам. К девяти часам они превращаются в счастливых отдыхающих, подкрепляющих здоровье периодическими вливаниями медицинского бухла и сериалом «Диагноз: убийство». В десять они принимают маленькую белую пилюльку и спят без задних ног.

Я подошла к своей двери и решила, что поступила опрометчиво, отказавшись от системы безопасности Рейнджера. Было бы отлично узнать, не ждет ли меня кто внутри. За поясом у меня торчал пистолет. И в голове созрел план. План был таков: открыть дверь с пистолетом наизготовку, включить все лампы и изобразить еще одну постыдную имитацию телевизионного копа.

Пройти кухню легче легкого. Там никого. Следующие — гостиная и столовая. И снова легко осмотреть. Ванная — немного напрягает. Я вступила в борьбу с душевой занавеской. Нужно запомнить не задергивать занавеску в душе. Я отодвинула ее и выдохнула. В душевой никаких трупов.

На первый взгляд, в спальне все было прекрасно. Увы, из недавнего опыта я знала, что в спальне полно скрытых мест для всякого сорта отвратительных сюрпризов вроде змей. Я заглянула под кровать и во все ящики. Открыла шкаф и снова выдохнула с облегчением. Никого. Я обыскала всю квартиру и никого не обнаружила: ни мертвого, ни живого. Теперь я могла закрыться и почувствовать себя совершенно в безопасности.

Я уже выходила из спальни, когда что-то стукнуло мне в голову. В памяти всплыл один странный фрагмент. Что-то не на своем месте. Я вернулась к шкафу и открыла дверцу. И вот он, висит, как миленький, с остальной моей одеждой, между замшевой курткой и джинсовой рубашкой. Костюм зайца.

Я схватилась за заячьи лапы, вытащила костюм из шкафа и вышвырнула его в лифт. Не хотела я еще одного превращения моей квартиры в место преступления. В вестибюле я по платному телефону позвонила, не называя себя, в полицию и сообщила о находке в лифте. А потом вернулась в квартиру и вставила «Охотников за привидениями» в DVD-плейер.

На середине фильма позвонил Морелли.

— Ты, случаем, не знаешь ничего о костюме зайца в твоем лифте?

— Кто, я?

— Не для протокола, чисто из любопытства, где ты его нашла?

— Висел в моем шкафу.

— Черт.

— Ты думаешь, это значит, что зайцу больше не нужен костюм? — спросила я.

На следующее утро первым делом я позвонила Рейнджеру.

— Насчет системы безопасности, — начала я.

— Что, у тебя все еще появляются гости?

— Вчера вечером нашла в шкафу костюм зайца.

— В костюме кто-то был?

— Нет. Один костюм.

— Я пошлю Гектора.

— Гектор пугает меня до чертиков.

— Ага, меня тоже, — согласился Рейнджер. — Но он уже с год никого не убивал. И он гей. Наверно, тебе не о чем беспокоиться.

Глава 15

Следующий звонок поступил от Морелли.

— Заскочил на работу и услышал интересную новость, — сказал он. — Ты знаешь Лео Клага?

— Нет.

— Он работает мясником в мясном павильоне Сэла Карто. Твоя матушка, наверно, покупает там колбасу. Лео моего роста, но тяжелее. У него шрам через все лицо. Черные волосы.

— Ладно. Я поняла, кого ты имеешь в виду. Я была там пару недель назад, покупала сосиски, и он обслуживал меня.

— Ходят достоверные слухи, что Клаг работал по кое-каким контрактам по мясницкому делу.

— И ты говоришь не о коровах.

— Коровы — дневная его работа, — уточнил Морелли.

— У меня такое чувство, что мне не понравится, куда нас ведет этот разговор.

— Недавно Клаг зависал с двумя парнями, которые работают на Абруцци. А сегодня утром Клага нашли мертвым, кто-то задавил его машиной и смылся.

— Божежмой.

— Нашли его на обочине за полквартала от мясной лавки.

— Есть версия, кто его сбил?

— Нет, но по статистике какой-то пьяный водитель.

Какое-то время мы раздумывали.

— Наверно, твоей матушке стоит помыть машину, — заметил Морелли.

— Дерьмо святое. Матушка убила Лео Клага.

— Такого я не слышал, — открестился Морелли.

Я повесила трубку и сварила кофе. Потом взболтала яйцо и сунула кусок хлеба в тостер. Стефани Плам, богиня домоводства. Я прокралась в холл, позаимствовала газету мистера Уолески и почитала ее за завтраком.