Роковые женщины советского кино
Шрифт:
Великолепная Ольга
Ольга Остроумова родилась 21 сентября 1947 года в Куйбышеве. Ее отец был учителем, мать — домохозяйкой. Из-за происхождения отца — он был сыном священника — семья Остроумовых долгое время считалась социально неблагонадежной и подвергалась притеснениям. Сменив в поисках лучшей доли несколько городов, семья Остроумовых наконец осела в Куйбышеве. Вскоре на свет появилась Оля — четвертый, самый младший ребенок в семье.
Несмотря на то что учительской зарплаты отца едва хватало на то, чтобы сводить концы с концами, праздники в семье Остроумовых справлялись всегда. Папа покупал детям нехитрые гостинцы, мама пекла пирожки.
Еще одним «священным ритуалом» в семье
Закончив школу в 1965 году, Ольга внезапно решила отправиться в Москву — учиться на артистку (в качестве запасного варианта, в случае провала в театральный институт, Остроумова собиралась стать воспитателем в детском саду). Несмотря на то что в столице у Остроумовых из родственников или знакомых не было никого, родители девушки восприняли ее заявление очень спокойно. Мама только спросила: «У кого же ты будешь жить в незнакомом городе?» На что Ольга уверенно сообщила: «А всем абитуриентам на время экзаменов предоставляют комнату в общежитии». Ольга, конечно, соврала, но сделала это из чистых побуждений — надо же было как-то успокоить родителей. Видя, что дочь полна решимости сделать все как задумала, мать не стала больше возражать. «Если надумала — езжай», — сказала она и напекла дочери в дорогу пирожков.
Приехав в Москву, Ольга отправилась на поиски ГИТИСа, точного адреса которого она, естественно, не знала. К сожалению, и многие москвичи, к которым она обращалась за помощью, ничем ей не смогли помочь и только в недоумении пожимали плечами. Наконец через справочное бюро Ольга узнала нужный адрес и только ближе к вечеру добралась до заветного института. Однако во время собеседования, где Остроумова вдохновенно прочитала стихи Рождественского, экзаменаторы ее внезапно обескуражили. «Вам, девушка, надо выбрать другую профессию. У вас внешность героини, а голос детский».
Остроумова вспоминает: «То ли от нервов, то ли от усталости я разревелась. Вообще-то я стараюсь не плакать, тем более прилюдно. Но мне было так обидно, что все случилось так быстро. Я вполне могла подумать, что срежусь на первом, на втором туре… И под какой-то лестницей случились даже не слезы, а самый настоящий обвал. Меня утешают, и помню, чей-то голос, наверное, старшекурсника, дает мне четкие и категоричные установки, что читать и как себя вести. Как ни смешно, но это он посоветовал мне идти на первый тур, сказав парадоксальную для актрисы фразу: «Что, думаешь, тебя запомнили?» Не знаю, помнит ли меня этот человек, стал ли он артистом, но я его никогда не забуду.
А потом пошла в деканат и спросила об общежитии. Особо не упрашивала, просто просила. А о том, что уже завалилась на консультации, промолчала. И мне дали койку на Трифоновке. На втором туре я уже плясала что-то русское, очень хорошо у меня получилось: крутанулась, повернулась, ха! На третьем решила повторить, а каблук подвернулся, я свалилась, разорвала чулки. Вот так «легко» я и поступила…»
Остроумова была принята на актерский факультет, в мастерскую В.А. Вронской. Училась с большим вдохновением, играя в студенческих отрывках роли девочек-подростков. Из-за этого уже на втором курсе была приглашена в труппу Театра юного зрителя (тогда в их мастерскую пришел главный режиссер ТЮЗа П. Хомский, он и приметил талантливую студентку).
В 1967 году в ГИТИСе объявился один из ассистентов режиссера Станислава Ростоцкого, который на студии имени Горького приступал к съемкам очередной картины — «Доживем до понедельника». Ассистент искал актеров, внешне похожих на десятиклассников, и пройти мимо Остроумовой, естественно, не мог. Так она сыграла
в том фильме роль Риты Черкасовой.После этой роли Остроумову заметили. За последующие два года она сыграла еще в двух фильмах, однако в отличие от дебюта, отнести их к разряду удачных нельзя. Речь идет о фильмах: «Город первой любви» (1970; Нюра) Маноса Захариаса и «Море в огне» (1971; Юля Приходько) Леона Саакова.
В 1970 году Ольга закончила ГИТИС и уже в качестве полноправной актрисы была зачислена в штат ТЮЗа. Из наиболее удачных ролей актрисы в этом театре стоит назвать следующие: Елена в «Мещанах», Юлия Джули в «Тени», Лебедкина в «Поздней любви».
В самом начале 70 х произошли изменения и в личной жизни актрисы. Пробыв несколько лет замужем за своим коллегой — молодым актером Борисом Аннабердыевым из Туркмении, — Остроумова внезапно влюбилась в режиссера Михаила Левитина, который ставил в ТЮЗе спектакль «Пеппи — Длинныйчулок», где Ольга играла роль одной из трех «злобных учительниц». Актриса вспоминает:
«Он влюбился в меня во время примерки костюмов. Я мерила что-то и все время запахивала кофточку на груди. Она распахивалась, а я пыталась прикрыться…»
Стоит отметить, что, как и Остроумова, Левитин в то время тоже был женат. Однако это не помешало влюбленным, забыв обо всем, броситься в омут невероятной любви, со слезами, с надрывом.
Ольга Остроумова вспоминает: «Левитин всегда был очень магнетическим человеком: он посмотрел на меня, и вдруг я, не предупредив мужа, уехала с ним в Ленинград. Когда мы возвратились обратно, то на эскалаторе метро на «Комсомольской», держась за руки, буквально поклялись: приходим домой и объявляем правду. Потому что, как мне тогда казалось, любовь и ложь — вещи несовместимые.
Я приехала и сразу с порога все объявила. А Михаил Захарович сказал… несколько позже.
А что до разлучницы… Что вы, я так любила его жену! Я считала, что она ангел, а я падшая. Единственное мое оправдание — я любила его, а он меня…»
А вот как об этом же вспоминает Михаил Левитин: «Наша любовь с Ольгой была встречей двух совершенно непохожих друг на друга существ. Я встретил, не сразу даже разглядев, свой единственный идеал — женщину холодноватую внешне, но страстную внутри, безупречно моральную, чистую, хотя и с некоторой такой назидательностью и мудростью, которая никому не нужна.
А она, как я сейчас думаю, встретила то, что ей недоставало в себе: свободу, хаос-карнавал…»
Любовный роман Остроумовой и Левитина длился в течение трех лет. Заметим, что муж Ольги, человек восточный и горячий (даже затрещину ей отвесил за ее измену), практически сразу ее оставил и уехал к себе на родину, в Туркмению (там стал режиссером-документалистом), а вот Левитин тянул с разводом три года, боясь обидеть свою жену Машу. Встречались влюбленные тайком, как говорится, где придется: то на квартирах у друзей, а то и вовсе на… чердаке. Однажды случился курьез: в чердачной темноте Остроумова не рассчитала и в порыве любовной страсти заехала возлюбленному… в глаз кулаком. Судя по всему, все эти тайные встречи, да еще с синяками на видном месте, надоели Левитину, и он решился-таки на развод. Недавние тайные любовники расписались, а 7 июля 1975 года у них родился первенец — дочка Оля.
Но вернемся на некоторое время назад — в то время, когда роман Остроумовой и Левитина был еще в своем «чердачном» разгаре.
Свою самую звездную роль в кино героиня нашего рассказа сыграла в фильме своего «крестного отца» в кинематографе Станислава Ростоцкого. Речь идет о военной драме «А зори здесь тихие…». Причем о том, каким образом она попала на эту роль, существует несколько версий. Согласно первой, Ольга пришла «поболеть» за своего коллегу по ТЮЗу Андрея Мартынова (он должен был играть Васкова) и во время проб внезапно заявила: «Я сыграю Женьку Комелькову!» — взяла гитару и стала петь. И все увидели, что глаза у нее, и правда, Женькины…