Роль России и Романовых в Великой Войне 1914-1918 гг.
Шрифт:
Вместе с тем, операции в Прибалтике были особенно чувствительны для германцев. Кроме того, наступление 12-й армии сковало значительные силы противника и ограничило его возможности для войсковых перебросок на юг — для борьбы с наступлением русского Юго-Западного фронта. Гофман писал: «…под Ригой бои были тяжелые, — там русским удалось сильным ударом выиграть пространство… командующий восточным фронтом пока мало чем мог помочь (австрийской 2-й армии. — А.О.). Сильные русские атаки под Ригой были, правда, отбиты, но нельзя было предвидеть того, будут ли они продолжаться или нет… Рига была самым чувствительным местом северного фронта. Если бы русским удалось здесь сделать прорыв, то весь фронт отошел бы назад. Поэтому мы не могли отдать 1-й ландверной дивизии, имевшейся у нас там в запасе» [88] . Особое значение имели операции Северного и Западного фронтов в период кризиса резервов австро-германского командования, когда все, что только было возможно, отправлялось в Галицию. В этой ситуации даже локальный успех мог оказаться последней каплей, опрокинувшей чашу весов противника против русских войск.
88
88 Гофман М. Война упущенных возможностей. С. 110.
На
Исполнявший в это время обязанности начальника Штаба Верховного главнокомандующего генерал от кавалерии В.И. Гурко так оценил Митавскую операцию: «Это наступление, явившееся для германцев полной неожиданностью, поначалу дало хорошие результаты…Тактическая оборона Рижского участка усилилась благодаря захвату ближайшего к Риге выступа германских оборонительных линий, который глубоко вклинивался в наши позиции к югу от озера Бабит на левом берегу реки Аа. Однако через несколько дней наши успехи закончились, а в нескольких местах наши части оставили ранее захваченную третью линию германских позиций. Это было вполне объяснимо по следующим причинам. Во-первых, при рытье новых окопов или при переделке для обороны старых германских траншей промёрзшая земля плохо поддавалась усилиям наших солдат. Вдобавок та же замерзшая земля затрудняла разрушение германских оборонительных сооружений. Как следствие, противник в результате успешных контратак вновь занимал хорошо укреплённые траншеи, удобные для отражения наших следующих штурмов. Другая причина трудностей, с которыми столкнулась при наступлении 12-я армия, состояла в том, что на всех европейских фронтах наблюдалось полное спокойствие. Это позволило германцам, не опасавшимся ослабления резервов других своих фронтов, перебросить под Ригу столько подкреплений, сколько они сочли необходимым. Если бы эта операция была предпринята одновременно с наступлением на других русских фронтах и на фронтах союзников, то возникла бы значительная вероятность дальнейшего развития наших первых успехов» [89] . Операция интересна технологией проведения: русские применили новый способ прорыва оборонительных позиций противника.
89
89 Гурко В.И. Война и революция в России. Мемуары командующего Западным фронтом 1914–1917. М., 2007. С. 284.
В ходе Митавской операции и последовавшего за ней германского контрудара в январе 1917 г. русские войска потеряли до 23 тыс. человек (в т. ч. 9 тыс. пропавших без вести). Германские войска по немецким данным в ходе Митавской операции потеряли 3,5 тыс. человек [90] (в том числе 1 тыс. пленными), а также 33 орудия, 19 пулеметов [91] .
Для кампании 1916 г. Прибалтийско-Белорусский ТВД стратегически имел второстепенное значение. Но он имел важнейшее стратегическое значение для Антанты. Военный историк и теоретик Б. Лиддел-Гарт писал: «Россия с изумительной быстротой, хотя быть может и искусственной, оправилась от поражения. Это позволило ей сорвать планы германцев на 1916 г. Уже в марте Россия повела атаку у озера Нарочь… жертвуя собой, чтобы ослабить нажим на Францию. Затем русское командование подготовило также на северном секторе крупное наступление на июль» [92] . Генерал от инфантерии Ю.Н. Данилов отмечал: «В период Верденских боёв, наши войска начали массовое наступление в районе Видзы — озеро Нарочь, приковавшее к себе все немецкие резервы Восточного фронта. Наступление это производилось в ужасающих условиях, при полной весенней распутице, — «в болоте и крови»… Много русских героев полегло здесь, но германское верховное главнокомандование лишено было возможности снять с нашего фронта какие-либо войска для отправки на запад, так как даже те немецкие дивизии, которые находились в районе действий австрийской армии и кои, при иных условиях, могли бы оказаться перед фортами Вердена, немецкому командование пришлось направить к месту нашего удара» [93] .
90
90 Reichsarchiv. Der Weltkrieg 1914–1918. Band 11. Herbst 1916 und Winter 1916/17. Berlin, 1938. S. 401.
91
91 Разбор организации прорыва неприятельской позиции в направлении на Митаву в декабре 1916 года. М., 1917. С. 16.
92
92 Лиддел-Гарт Б. Правда о войне 1914–1918 гг. М., 1935. С. 185.
93
93 Данилов Ю.Н. Россия в мировой войне. Берлин, 1924. С. 396.
В ходе Нарочской операции войска Северного и Западного фронтов оказывали содействие французам, в ходе летнего наступления — ударным армиям Юго-Западного фронта, в ходе Митавской операции решались локальные задачи. Тем не менее войска Северного и Западного фронтов оттянули на себя львиную часть германских войск, сосредоточенных против русских войск и этим оказали важнейшее влияние на успешный для Антанты исход кампании 1916 г.
Центральное значение в кампании 1916 г. имело наступление Юго-Западного фронта 22 мая — 31 октября. Традиционно Галицийский ТВД был главным театром военных действий Восточного фронта Первой мировой войны. Наступление должно было пройти в соответствии с общесоюзническими планами кампании, но его сроки были сдвинуты в связи с необходимостью оказания срочной военной помощи одному из союзных государств — Италии. Прорыв Юго-Западного фронта должен был осуществляться в четырёх направлениях, что тем не менее отвечало задаче, поставленной перед фронтом, — демонстрации активных действий в помощь Западному фронту. Кажущееся распыление сил явилось новым словом в теории и практике военного искусства.
По опыту ведения позиционной войны, считалось обязательным прорывать фронт противника на одном направлении, сосредоточив
там максимальное количество войск и артиллерии. Это давало возможность лучше оперировать резервами и боеприпасами. Но вся трагедия «мясорубок» позиционного этапа Первой мировой войны в том и заключалась, что противник по району артиллерийской подготовки, по подходившим частям и артиллерийским средствам догадывался о месте прорыва и подтягивал к нему свои резервы. Эффект внезапности утрачивался. Пробив брешь в обороне врага, атакующий должен был подтягивать резервы, боепитание и продолжать движение в условиях «лунного ландшафта» изрытой и опустошённой артиллерией местности, что резко снижало темп его движения, тем более при отсутствии механизации армии. И напротив, противник, оборонявшийся из глубины обороны, в условиях неповреждённой инфраструктуры более оперативно перебрасывал силы и средства, в конечном итоге, закрывая «горловину» прорыва. По сути, шла безнадёжная гонка: наступавший пытался протолкнуть свои резервы через «бутылочное горло» зоны прорыва, в то время как оборонявшийся подвозил свои резервы к участку боёв по нетронутым железным и шоссейным дорогам. Естественно, вскоре силы сторон уравнивались и наступление прекращалось. В этом и заключалась суть позиционного тупика.Новое в плане главнокомандующего армиями Юго-Западного фронта генерала от кавалерии Брусилова состояло в том, что прорыв вражеских позиций предусматривался на четырёх направлениях сразу, чтобы рассредоточить внимание, силы и средства противника и лишить его возможности маневрировать резервами. Артиллерийская подготовка в четырёх местах не позволяла ему ответить на вопрос: где направление главного удара. Более того, в рамках каждой армии существовало несколько корпусных ударных участков.
Австро-венгерские войска располагали 448 тыс. штыков и 27 тыс. сабель, 1,3 тыс. лёгкими и 545 тяжёлыми артиллерийскими орудиями. В состав Юго-Западного фронта (протяжение 450 км от Стыри до Прута) входило 573 тыс. штыков, 60 тыс. сабель, 1770 лёгких и 168 тяжёлых орудий (из них 596 полевых и 74 тяжёлых в 8-й армии на направлении главного удара [94] ). Юго-Западный фронт, занимая 35 % общего протяжения фронта против Германии и Австро-Венгрии, имел в своём составе 27 % общего числа пехотных, 32 % кавалерийских дивизий и около 29 % от общего числа орудий [95] . В любом случае перевес 1:3 в пользу атакующего, как требовала военная теория, не соблюдался. В артиллерии же (особенно тяжёлой) преобладания у русских войск не было. Все надежды были на тщательную подготовку операции и новую методику прорыва.
94
94 Стратегический очерк войны 1914–1918 гг. Ч. 5. С. 40.
95
95 Базаревский А. Наступательная операция 9-й русской армии. Июнь 1916 г. М., 1937. С. 5.
22 мая около 5 часов утра орудия Юго-Западного фронта открыли огонь по проволочным заграждениям и окопам противника, ознаменовав начало знаменитого Брусиловского прорыва. На первом этапе наступления брусиловские армии наносили 4 основных и 7 вспомогательных ударов. В зависимости от важности задач численность армий и приданных им средств была не одинакова. Примерно треть всех сил фронта сосредоточилась в правофланговой 8-й армии. Второй по значению и силам являлась 9-я армия на левом фланге. А 11-я и 7-я армии, находившиеся в центре фронта, были небольшими, и от них требовалось, главным образом, одно — сковать врага. Мощность и длительность артподготовки тоже рассчитывалась «индивидуально». В это время армии фронта провели Луцкую, Язловецкую, Доброноуцкую, Сопановскую операции.
Наступление 8-й армии до 2 июня шло по двум операционным направлениям: на Львов, где действия 11-й и 7-й армий не привели к успеху, и на Ковель — с целью установления взаимодействия с Западным фронтом, наступление которого откладывалось.
С 3 июня войска русских 8-й и 11-й армий отражали контрудар врага, стремившегося концентрическим наступлением вырвать у русских инициативу и попытаться разгромить их ковельскую группировку. 9-я армия к десятым числам июня успешно форсировала р. Прут, овладела столицей Северной Буковины — Черновицами, продолжив успешное преследование противника. 6 июня её корпуса вышли к р. Серет. 11 июня двум левофланговым армиям (7-й и 9-й) была поставлена задача продолжать наступление на Галич и Станиславов, а центральной (11-й армии) — удерживать занятые позиции. Контрудары германцев против русских 8-й и 9-й армий последовали 17–20 июня. Германский X армейский корпус, например, в течение 17–21 июня 44 раза безрезультатно осуществлял атаки. На левом фланге был отбит германский XXII армейский корпус, причём большая его часть фланговым ударом русского V армейского корпуса была уничтожена.
22 июня началось второе наступление Юго-Западного фронта. Австро-германское командование находилось в большой тревоге. «Русская атака в излучине Стыри, восточнее Луцка, — писал генерал Э. фон Людендорф, — имела полный успех. Австро-венгерские войска были прорваны в нескольких местах, германские части, которые шли на помощь, также оказались в тяжёлом положении, и 7 июля генерал фон Линзинген был принуждён отвести своё левое крыло за Стоход. Туда же пришлось отвести с участка южнее Припяти правое крыло армии генерал-фельдмаршала принца Леопольда Баварского, где была расположена часть армейской группы Гронау. Это был один из наисильнейших кризисов на Восточном фронте. Надежды на то, что австро-венгерские войска удержат неукреплённую линию Стохода, было мало» [96] . На июньской стадии брусиловского наступления 7-я армия двигалась на линию Брзежаны-Подгайцы-Монастержиска. Ударным соединением армии был II армейский корпус.
96
96 Людендорф Э. фон. Мои воспоминания о войне 1914–1918 гг. М.; Мн., 2005. С. 224.
Третий этап Брусиловского наступления начался после директивы Ставки от 26 июня, изменившей задачи фронтам. На 8-ю армию дополнительно возлагалось овладение Владимиром-Волынским, на 7-ю и 9-ю — рубежом Галич-Станислав, а на 11-ю — наступление на Броды и Львов. На 23 июля было назначено наступление 11-й, 7-й, 9-й армий.
31 июля 7-я армия ударом по Южной германской армии начала победное сражение под Збаражем. Новое наступление назначили на 16 августа: 8-я армия должна была действовать в направлении Владимира-Волынского, 11-я — Бржезан, 7-я — поддержать «соседей», а 9-я — наступать по расходящимся направлениям на Галич и Мармарош-Сигет. После перегруппировки, приведшей к задержке, 18 августа армии фронта перешли в наступление. В целом августовская операция при больших потерях не принесла ожидаемых результатов. Тем не менее в тот день 9-я армия, сбив Карпатский корпус немцев, преодолела лесистые Карпаты, 7-я армия нанесла поражение Южной германской армии на реках Золотая Липа и Гнилая Липа.