Роза Ветров. Четыре луча Звезды
Шрифт:
Друга? И боцмана? Это существо выглядит так безобразно, говорит скрипучим голосом, от которого по телу бегают мурашки. Я плотнее прижалась к капитану, когда этот Бели приблизился. Я вся подобралась, не желая спускаться с рук капитана.
– Не нужно его бояться, ваше высочество. Бели хороший.
Боцман подошел совсем близко.
– Бели радышь знакомшь с Шаты, – он протянул мне одну из своих безобразных рук.
Я поморщилась и крепче прижалась к Роддосу, пряча лицо, уткнувшись его грудь. Нет, никакие манеры на сете не заставили бы меня спокойно смотреть на этого человека, и тем более прикасаться к его рукам!
– Принцесса, это не вежливо, – пожурил меня Роддос. – Бели, между прочим, спас вас. Это он вытащил вас из воды. Ну?
– Из-за него же я и упала. Он… напугал меня.
– Ниште, кэп. Шаты привыкшен. Пожче, – с этими словами Бели вприпрыжку побежал к лестнице, ведущей в воронье гнездо. Затем ловко запрыгнул в ящик и больше не показывался.
– Что ж, – Роддос чуть-чуть подкинул меня на руках, – пойдемте в мою каюту. Надо обработать ваши раны. Да, принцесса, чувствовал я, что с вашим появлением на корабле, нам скучно не будет. И перво-наперво, давайте обсудим, как нехорошо воровать.
Нет, ты можешь представить, дневник?! Этот капитан отправил меня на нижнюю палубу чистить рыбу, которую он только что поймал! Посадил перед огромной бочкой, дал нож, показал, что нужно делать и ушел. А все из-за нескольких кусочков рыбы и хлеба! Подумаешь! Тоже мне, трагедия! Кормят, чем попало, а все вкусное прячут. Где справедливость?
Но делать нечего, пришлось заняться делом. Потому что криками и битьем двери ногой ничего не удалось добиться. Попробовала взять одну рыбешку в руки – она выскользнула. И еще одна, и еще. После нескольких бессмысленных попыток, я бросила нож. Это невозможно! Не хочу таким заниматься! К тому же, рыба соленая, а у меня еще порезы, которых оказалось больше, чем один на руке, не зажили! Роддос полил их морской водой, завязал тряпками и все. Но от них ладони только сильнее заболели, даже начали пульсировать!
«Он ответит за это! Он и его дружок-чудовище!»
Хотелось опрокинуть эту дурацкую бочку, раскидать всю рыбу, а нож выбросить в море, но тут моей ноги что-то коснулось. Наклонившись, я увидела знакомую мышку. Она что-то пискнула, вытянулась так, что встала на задние лапки и все время водила носиком.
– Привет, моя хорошая. Извини, не могу взять тебя на руки. Больно.
Малышка, словно поняв все, в пару прыжков сама забралась ко мне на колени. Милое животное. Что бы сказала моя няня, узнав, что я сижу среди рыбы с мышью на коленях? Мысли о доме заставили глаза наполниться слезами.
– Не плачь. Не плачь, принцесса.
Я во все глаза уставилась на мышку, ведь это она говорила.
– Ты помогла мне, была добра ко мне, – продолжал зверек, – и за это я помогу тебе. Научу, как выполнить задание капитана. Но придется постараться.
– Правда? Поможешь? Но как? И как ты можешь говорить?
– Ты же волшебница. И я волшебная.
– А ты всегда умела говорить?
– Нет, научилась, когда поселилась на этом корабле.
– Но как это возможно?
– А ты догадайся, – пискнула мышка и юркнула с моих колен вниз.
«Почему же? Почему же? – лоб от раздумий так сильно нахмурился. Точно появятся морщинки. – Звездочет говорил, что любой предмет или существо можно заколдовать, но магия в нем продержится столько,
сколько нужно магу. А если…»И тут в голове сверкнула догадка:
– Корабль… «Северное сияние»!
Мышка умыла мордочку передними лапками и пропищала:
– Верно. Этот корабль таит в себе много тайн. И чтобы все их узнать, нужно магию его понять, – она забралась на край бочки с неочищенной рыбой, принюхалась. – Итак, давай начнем.
Весь день мы потратили на то, чтобы я смогла, наконец, заколдовать нож, а затем и рыбу. Острый предмет, подчиняясь моим мыслям, ловко убирал с морских существ чешую, потом внутренности и отрезал головы. Сначала было сложно сосредоточиться на магии из-за запаха, я пугалась крови и содержимого рыбы.
– Неужели наши повара в замке каждый день видят эту гадость?!
– Старайся! – в который раз повторяла моя маленькая учительница. – Магию творить тебе придется и в более сложных и опасных условиях.
К тому времени, когда в бочке закончилась рыба с утреннего улова, так сильно болела голова, и все кружилось перед глазами. С трудом, но я выбралась на верхнюю палубу и…
Второй Юниус,
год Ворона.
Ночь, переходящая в рассвет
Ох, я что, так сильно устала, что уснула прямо на палубе? Гамак? Такой теплый и уютный! Еще никогда не спала на свежем воздухе. А какой мне открылся вид на пруса корабля! Это… Даже не знаю, как описать всю эту красоту…
Ага, вот солнце постепенно просыпается, его лучи уже коснулись парусов «Северного сияния». Знаешь, дорогой друг, цвет у них сейчас нежно голубой с розовыми переливами! Воплощение невероятной нежности, любимых мамины цветов. А первые лучики – это самые ранние и самые смелые детки солнца.
Прости, дорогой друг, не могу смотреть и писать одновременно. Давай вот так… Все, летай и записывай.
Паруса «Северного сияния» и правда, оказались настоящим произведением искусства! Сначала они были окрашены в самые нежные оттенки красного, оранжевого, даже чуть фиолетового, но по мере того, как солнце поднимается выше, они становятся совсем розовыми. К полудню, возможно, побелеют до цвета крыла чайки, до цвета свежих перин, а может до цвета самого первого выпавшего снега. Как же хочется когда-нибудь увидеть его, потрогать!
Паруса выглядели как новые, даже желтых пятен от соленой воды не было. А ведь Роддос все время вспоминал то один, то другой шторм, в и которого они смогли выбраться. И ни разу ни один парус не порвался. Ну, теперь-то мне уже известно, что «Северное сияние» заколдован. И не только он, а все, что несет в себе. Моя подружка-мышка тому доказательство. А я…
– Что это мы тут пишем?
Я моментально схватила дневник, захлопнула и прижала к груди. Карандаш укатился куда-то. Нет, запись нельзя прерывать!
– Роддос, ну разве можно так подкрадываться?
– Простите, принцесса, – капитан поклонился и облокотился на мачту. – Так о чем же вы так увлеченно писали?
– Да так, – руки крепче сжали переплет, – ни о чем.
– Вы все еще обижаетесь на меня? – не отступал капитан.
Я не ответила, легла на спину и продолжила любоваться парусами. Роддос лишь вздохнул. Какое-то время мы молчали. А горизонт все сильнее и сильнее разгорался. И паруса корабля вслед.
– Вам нравятся паруса моего корабля?