Рождественский подарок

Весь вечер с Джеффри оказался для нее неожиданным поворотом событий, даже отодвинул немного в сторону состояние матери. Если бы Иветт провела ночь с кем-нибудь другим, это был бы настоящий скандал. С другой стороны, она вообразить не могла, что совершила бы нечто столь интимное с кем-то другим, кроме Джеффри.

Фактически она думала только о нем, когда проснулась в его руках. Когда она открыла глаза и увидела рядом его красивое лицо, ее охватило необыкновенное чувство. Вид у него был какой-то мальчишеский и невероятно влекущий. У нее даже возникло ошеломляющее ощущение, что он собирался ее поцеловать. И что самое неожиданное, она поймала себя на том, что надеется, что он это сделает. Она почти желала, чтобы он на это решился.

Представить только, поцелуй Джеффри Эддингтона!

От этой мысли у нее слабели колени.

Что-то серьезно изменилось между ними в эту ночь, только она не могла определить, что именно. А еще ей все больше хотелось поцеловать его. Это была слишком роскошная идея, чтобы о ней не думать.

Что случилось бы, если бы он ее поцеловал?

– Что ты об этом думаешь?

Заморгав, Иветт уставилась на сестру.

– Прости, что?

– Я спросила, не попытаться ли нам разбудить маму. – Лизетт с любопытством посмотрела на нее. – Ты меня не слушала?

– Извини, – сказала Иветт, немного смущенная тем, что ее застали за грезами. О поцелуе Джеффри Эддингтона, ни больше ни меньше! Она постаралась объяснить свою рассеянность: – Я просто немного устала. Долго бодрствовала в прошлую ночь и мало спала.

– Доброе утро, леди, – произнес сзади них знакомый голос. – Можно войти?

Иветт застыла на месте, сердце гулко застучало в ее груди.

Лизетт просияла и радостно воскликнула:

– Джеффри! Ты здесь!

Иветт медленно повернулась к двери, Джеффри у порога обнял ее сестру, и они заговорили о Женевьеве и Элизабет.

Он выглядел как всегда элегантным и свежим, словно не провел минувшую ночь на неудобной софе. Был чисто выбрит, хотя ранним утром Иветт заметила пробивавшуюся темную щетину, тогда ее так и подмывало коснуться его шершавой щеки.

– Доброе утро, Иветт, – сказал он, не спуская с нее синих глаз.

Иветт не могла удержаться от улыбки.

– Доброе утро, Джеффри.

– Надеюсь, ты хорошо спала прошлую ночь? – Уголки его губ подрагивали, словно он сдерживал тайную улыбку.

Действительно, у них теперь появился секрет, и кому они могли рассказать, что случилось? Даже ее сестра была бы шокирована. Иветт всю ночь спала рядом с Джеффри. Это было скорее всего скандально, хотя невинно сладко и просто восхитительно.

– Да, я спала на удивление хорошо, учитывая обстоятельства.

– Рад слышать. – Его синие глаза смеялись, он подошел к ней. – Чем я могу помочь сегодня?

Иветт боролась с неодолимым желанием кинуться к нему в объятия, мечтая снова почувствовать его тепло и силу. Внутренне она одернула себя. Это нелепо. Что Уильям Уэдерли подумает о таких ее порывах?

Лорд Шелли!

Боже милостивый! Она совершенно забыла о нем. Она была так занята матерью и неистовыми грезами о Джеффри, что ни разу не вспомнила про Уильяма! А следовало помнить и послать ему записку с объяснением, что у ее матери случился внезапный приступ, что объясняет ее странное и постыдное поведение вчера за чаем.

– Мы мало что знаем, – ответила за нее Лизетт. – Она еще не проснулась. Возможно, доктор что-нибудь скажет, когда увидит ее. Когда придет доктор Карлайл, Иветт?

Поглядев на сестер, Джеффри сказал:

– Тогда, пожалуй, я могу откланяться. Похоже, вы прекрасно справляетесь. Я не знал, что ты приехала, Лизетт, просто хотел убедиться, что Иветт не одна.

Он зашел удостовериться, что с ней все в порядке. Какой милый! И тут же у Иветт сердце упало при мысли, что Джеффри сейчас уйдет. Не то чтобы он мог предпринять что-то реальное, чтобы помочь ее матери, но от самого его присутствия Иветт чувствовала себя определенно лучше.

– Но я не могу задержаться надолго, Джеффри, – объяснила Лизетт. – Я должна вернуться к дочери. Она все еще нездорова. Мне будет спокойнее знать, что ты здесь с Иветт и мамой. И если ты можешь остаться…

Джеффри взглянул на Иветт.

Она нерешительно улыбнулась:

– Ты останешься со мной?

Он широко улыбнулся в ответ:

– Конечно.

Иветт старалась не обращать внимания на то, как затрепетало ее сердце от его ответа.

Глава 15 Первый мороз

– Я сообщу мисс Гамильтон, что вы здесь, но не уверен, что она сегодня принимает визитеров, – сказал дворецкий Девон-Хауса.

– Я не сомневаюсь, что она пожелает меня видеть, – с уверенностью ответил Уильям Уэдерли, лорд Шелли, когда его проводили в ту самую гостиную, где он был вчера.

Он с большим интересом и немалым облегчением прочитал краткую записку Иветт, доставленную лакеем из Девон-Хауса. Оказывается, Женевьева Гамильтон вчера была больна. Это многое объясняет. Какая ужасная была сцена! С самого начала миссис Гамильтон вела себя весьма странно, а потом постепенно что-то бессвязно заговорила на смеси французского с английским, что шокировало присутствующих. И помимо его собственного дискомфорта, это ощутимо смущало Иветт.

Ситуация встревожила Уильяма. Он был так близок к окончательному решению относительно Иветт, но поведение ее матери дало ему веский повод насторожиться. Это умственное расстройство? Оно наследственное? Он задавался вопросом, насколько больна женщина, поскольку Иветт в записке не указала подробностей. Вот почему он решил нанести ей визит.

Хотя Уильям уже пообещал Джейн Фэрмонт, что заедет к ней днем, он считал необходимым прежде всего увидеть Иветт Гамильтон.

Он тревожился за Иветт, она казалась такой подавленной, когда он уходил. Как ему тогда хотелось обнять ее и поцеловать! С тех пор, как он поцеловал ее в саду Лэнсдаун-Мэнора, он мало о чем думал, кроме как о желании поцеловать ее снова. И отчаянно тосковал по ней.

После визита Иветт в Лэнсдаун-Мэнор его мать ее одобрила, и это Уильяма чрезвычайно обрадовало. Он хотел, чтобы его мать полюбила Иветт. И сам намеревался полюбить ее семью. Но ему нужно познакомиться с ее сестрами и их мужьями, прежде чем он сможет сделать ей предложение. Его удивляло, как он хочет, чтобы они ему понравились. Он отчаянно надеялся, что ее родственники достойные люди. Правда, немного тревожился из-за сестры, которая вышла за американца. Он слышал кое-какие истории об этом романе.

Если все пойдет хорошо, когда он познакомится с ее сестрами, он может перед Рождеством попросить ее руки у ее зятя Люсьена Синклера. Уильям постепенно пришел к окончательному решению. Он опасался, что мисс Джейн Фэрмонт будет разочарована, но не мог игнорировать искреннее влечение к Иветт.

– Уильям!

Он поднялся, когда Иветт, совершенно очаровательно взъерошенная, поспешно вошла в комнату. Она была в темно-синем платье и фартуке поверх него. Ее длинные золотистые волосы, обычно безупречно причесанные по последней моде, свободно падали на спину. Уильям никогда не видел ее в столь домашнем виде и нашел ее еще более привлекательной, чем в ту ночь, когда на ней было рискованное сапфировое платье. Удивленный восторг от его визита был написан на ее прелестном лице, ее пухлый рот слегка приоткрылся от явного изумления.