Рождество с тобой (сборник)

Когда она с отцом прошла по проходу к алтарю, он поднял фату от ее лица.

Реджина медленно повернулась к Эммету, и в тот момент все сомнения покинули ее. Выражение его лица говорило о безусловной любви. Об их общем смехе, о многочисленных разговорах и бесчисленных поцелуях, которыми они обменялись за последний год.

И он улыбнулся ей во все тридцать два зуба, полной улыбкой.

Она ответила тем же, возбуждение пронеслось через нее по высокоскоростному высоковольтному контуру.

Эммет протянул руку, и Реджина протянула ему свою. Последние шаги они сделали вместе.

Почтенный Джонс прочел несколько прекрасных слов, и когда он повторил клятву Эммету, Реджина затаила дыхание.

— Согласен, — сказал Эммет быстро, громко и без промедления.

И она тоже была согласна, конечно же.

Их провозгласили мужем и женой, и им осталось только поцеловаться.

Весь город, их друзья и родные засвидетельствовали их счастье.

Рождественская встреча

Р. ДЖ. ПРЕСКОТТ

Переводчик – Анастасия Кошачкова

Редактор – Евгения Белозерова

Глава 1

Дженсен

Париж, Франция

— Почему бы нам не продолжить вечеринку у меня? — многозначительно прошептала на ухо прижавшаяся ко мне женщина. Оттенок ее губной помады идеально подходил к цвету красного облегающего мини-платья, лицо под слоем макияжа выглядело безупречно.

Еще полгода назад я был бы польщен ее предложением. Сейчас для меня это очередной фальшивый фасад, как и все остальное. Интересно, узнаю ли я ее безо всей этой мишуры? Или дала бы она мне хоть единый шанс, не будь я новой восходящей звездой «Формулы-1»? Сомневаюсь, учитывая, что мы общались около двадцати минут, и единственное, что интересовало даму – насколько велик размер моих гонораров.

Мой взгляд скользнул по морю завсегдатаев вечеринок, где знаменитости и кинозвезды перемешивались либо с богатыми и влиятельными, либо с теми, кто хотел ими быть. Я глубоко вздохнул, готовясь отделаться от дамы, и к неминуемым возражениям с ее стороны, как мой телефон завибрировал.

— Прошу прощения. Мне необходимо ответить, — сказал я, выуживая аппарат из кармана. Номер был скрыт, но мысленно я поблагодарил того, кто звонил, за предоставленный повод для бегства.

— Алло? — начал я разговор, поднеся телефон к уху. Женский голос заговорил, но я не мог разобрать ни слова. Разговоры и звон бокалов вокруг оглушали, поэтому я стал пробираться через толпу в сторону французских дверей балкона.

— Секундочку, — сказал я. Закрыв за собой дверь, я оказался на маленьком балкончике. В крошечном пространстве едва хватало места для двух стульев, но вид на панораму Парижа был впечатляющим.

— Извините за паузу. Теперь я вас лучше слышу, — сказал я. После нескольких секунд молчания я начал задаваться вопросом, не прервался ли звонок.

— Это Дженсен Колдуэлл? — спросил голос.

— Да, — ответил я осторожно.

— Дженсен, это Нэнси Адлер, жена Ронни. Мне очень жаль, что приходится сообщить эту новость, но Ронни сегодня скончался, — и голос дрогнул от невыразимого горя.

От услышанного мне стало физически больно. Колени подогнулись, и я медленно сполз на стул. Сгорбившись, я провел рукой взад-вперед по своей короткой стрижке, пытаясь осмыслить факт.

— Я не понимаю. Как же так? — спросил я, и слова застревали у меня в горле.

— Обширный инфаркт, — объяснила Нэнси тихо, ее страдания были очевидны. — Он выгуливал собаку, когда случился сердечный приступ. Доктор сказал, что Ронни умер еще до того, как упал на землю.

— Но он был таким здоровым и сильным, — все еще не верил я. Ронни не пил и не курил. Регулярно занимался спортом. Я имею в виду, что подобное не должно происходить людьми его типа. Это несправедливо.

— У него всегда были проблемы с сердцем, но он не афишировал их. Его отец умер точно так же, — пояснила Нэнси.

Меня охватило смущение. У человека, который был мне как отец, были проблемы со здоровьем, а я даже не догадывался. Я был слишком занят бесконечной чередой гонок и вечеринок по всей Европе и не заботился о чем-либо еще.

— Мне очень жаль, — признался я. Я сожалел о ее потере, но извинения были за все, что я натворил; за то, кем я стал за последний год. Но теперь уже слишком поздно.

— Спасибо, — ответила она. — Я знаю, что ты очень занят, но похороны, скорее всего, состоятся на следующей неделе. Я просто подумала, что тебе необходимо знать о случившемся, и не хотелось бы, чтобы ты услышал эту новость от кого-то еще.

— Обязательно приеду, — сказал я, и так оно и будет.

Во время разъездов Ронни Нэнси предпочитала оставаться дома, так что я пересекался с ней всего лишь несколько раз, но видел, как Ронни смотрел на нее – словно на подарок небес. Он боготворил ее, и, возможно, уже слишком поздно искупать грехи своего прошлого, но быть рядом с его женой, пока она хоронит любовь всей своей жизни, наименьшее, что я мог сделать.

— Спасибо, Дженсен. Ему было бы приятно знать, что ты рядом.

— Я могу что-нибудь сделать? Помочь с чем-либо? — поинтересовался я.

— Очень любезно с твоей стороны, но я обо всем позаботилась. Стараюсь занять себя по полной, чтобы пережить следующие несколько дней. Может… может быть, когда ты приедешь, сможешь заглянуть к нам? Я бы хотела встретиться с тобой до похорон, если ты не против, — попросила она.

Я с трудом сглотнул, пытаясь предугадать: не станет ли тяжелей, когда я буду сидеть рядом с Нэнси? Мой мир перевернулся вверх дном, и я не мог себе представить, через что пришлось пройти ей. Но она, возможно, единственный человек на Земле, который смог бы по-настоящему понять, что я чувствую.

— Конечно, смогу. Спасибо, — ответил я. — Я загляну к вам, когда приеду в город. Сейчас я в Европе, так что потребуется какое-то время на дорогу, но постараюсь приехать так быстро, как только смогу.

— Хорошо, тогда благополучно добраться, — сказала Нэнси. — Я пришлю свой адрес и расписание похорон, как только оно будет у меня.

Мы попрощались, и мой телефон через несколько секунд известил о сообщении с адресом от Нэнси. Сунув телефон обратно в карман, я поднял лицо к небу. Сияние над городом скрывало мириады звезд. Всю свою жизнь я спал под одеялом из созвездий. Зная, что они всегда оставались на своем месте, я перестал смотреть вверх. Я осознал, что то, что всегда казалось мне скучным и предсказуемым, теперь успокаивало и обнадеживало. Жаль, что прозрение пришло только тогда, когда звезды скрылись.