Рыцарь из ниоткуда. Сборник
Шрифт:
Сварог полагал, что его немедленно отведут в одну из хижин, но морские бродяги, оказалось, придавали гигиене гораздо большее значение, чем можно было подумать. Для начала старшина послал его принять ванну — то есть отправил в огромную корзину, намертво прикрепленную к плоту по правому борту. И выдал какой-то серый скользкий ком, как оказалось, ничем не уступавший мылу. Как следует поплескавшись, Сварог вылез, получил взамен своих пришедших в плачевное состояние шмоток штаны и рубашку из рыбьей кожи — и только после этого был препровожден в крайнюю хижину.
Там стояла совершеннейшая темнота, но старшина уверенно
Сварог подошел и заглянул в чашку. Там лежал ком мокрых корешков — или чего-то вроде корешков — размером с кулак, дававший света не меньше, чем шандал с полудюжиной свечей. Ни огня, ни дыма, корни светились, словно гнилушка, но гораздо ярче.
— В море есть много полезного, — сказал старшина чуточку покровительственно. — Удивлен?
— Не особенно, — сказал Сварог, вспомнив о своей роли. — Подумал вот, что на этой штуке можно неплохо заработать на суше.
— Дай вам, твердякам, волю, вы все из моря вычерпаете… — с непонятной интонацией произнес старшина. — Отдыхай. Пока мы не дойдем до Темайра, тут будет твой дом. Сейчас тебе принесут поесть. Всего наилучшего, купец Паколет Карах.
Он едва заметно кивнул и степенно вышел. Сварог растянулся на циновке — довольно жесткой, но выбирать все равно было не из чего.
Колыхнулся полог, сплетенный из каких-то непонятных нитей, — явно морского происхождения. Появилась девушка в платье из рыбьей кожи, довольно коротком и облегавшем точеную фигурку так, что сразу становилось ясно: при всей скудости в выборе материала женщины остаются женщинами.
Светловолосая и синеглазая девушка походила на заезженную тяжким трудом простолюдинку. На шее у нее в окружении обычных раковин поблескивали три золотых монетки, что по здешним меркам, надо полагать, свидетельствовало о довольно высоком социальном статусе. Почему же в таком случае ей поручили миссию, с которой справилась бы любая служанка? Или таковы тут традиции гостеприимства?
Она поставила перед Сварогом поднос, села поодаль, привычно опустившись на колени на циновке, упираясь в пол тонкими обнаженными руками. Улыбнулась:
— Добрый вечер, купец Паколет Карах.
— Невероятно, — сказал Сварог. — Я уже настолько известен здесь, что мое имя достигло ушей первой красавицы жангады?
— А ты что, успел каким-то чудом увидеть всех девушек жангады, что так уверенно говоришь? Может, первая красавица — вовсе и не я, откуда тебе знать?
Эге-ге, легкомысленно присвистнул про себя Сварог. Похоже, кое в чем здешняя жизнь ничем от сухопутной не отличается. По крайней мере, кокетливые улыбки здешних красоток уж точно ничем не уступают канонам сухопутного флирта…
— А мне и знать не нужно, — сказал Сварог. — Я просто чувствую, что первой красавицей жангады можешь быть только ты, и никто другой.
— А ведь ты наверняка женат, купец Паколет Карах…
— Злобный навет, — сказал Сварог. — Гнусный поклеп. Плюнь в глаза тому, кто тебе рассказал обо мне этакую ложь…
— Вы, мужчины, — обманщики и совратители, — сказала девушка с напускной серьезностью. — Думаешь, на такой простушке из морских бродяг можно с успехом пробовать ваши твердяцкие штучки? Меня зовут Латейя, купец, я — родная и законная дочь почтенного старшины
Корунана, а у нас, если ты не знаешь, есть строгий закон — твердяка, посмевшего оскорблять уши благородной девицы гнусными приставаниями, выбрасывают в море с подрезанными поджилками. Незамедлительно. — Она звонко рассмеялась. — Ну ладно, ладно, я пошутила, а ты уже и обмер…— Да ничего подобного, — сказал Сварог торопливо.
— Обмер, обмер, я же вижу…
— А кто вас знает? — резонно сказал он. — Мало ли что в голову взбредет…
— Успокойся, поешь лучше. Ничего, если я буду смотреть? Мне нравится, как сильный мужчина ест, долго и много, или, может, тебя это оскорбит? Что я смотрю? У вас, твердяков, такие странные обычаи, я слышала краем уха…
— Брешут, — кратко сообщил Сварог и, не теряя времени, снял с нескольких мисок — фаянсовых, определенно сделанных на суше, — деревянные крышки. Пахло недурственно.
— Во всей жангаде такие миски только у нас, — сказала Латейя, не отводя от него глаз. — У нас очень знатная семья, мои предки в течение бессчетных поколений были старшинами и даже Кормчими…
— Впечатляет, — с набитым ртом пробормотал Сварог.
Жареная рыба с какими-то специями, ракушки, запеченные в своих круглых домиках, кусок темного мяса, так и оставшийся непонятным, какая-то желтая сладкая масса вроде творога… Он и не заметил, как уплел все, что нашлось на подносе. Выпил половину кувшина непонятной, сладко-кислой жидкости, безалкогольной, но приятной на вкус.
Когда он закончил и сполоснул руки в поданной Латейей чашке, она небрежным движением выставила поднос за порог, пояснила:
— Найдется кому убрать… Ты доволен?
— Весьма, — сказал Сварог, поглаживая живот.
Он с удовольствием закурил бы, но о сигаретах, увы, снова придется на какое-то время забыть — кто знает, как отнеслись бы Морские Бродяги к его милой привычке извлекать из воздуха табачные изделия и прикуривать от огонька на кончике пальца..
Латейя наблюдала за ним, склонив голову к плечу, вовсе не собираясь уходить. Чтобы поддержать светскую беседу — как-никак здешняя аристократка, потомственная — Сварог спросил:
— Тебе здесь не скучно?
Она пожала круглыми плечами с искренним удивлением:
— Как это мне может быть здесь скучно? Там, где мои предки жили много тысяч лет? Ну ты и скажешь, купец… Только здесь живут настоящие люди… и только здесь они выживут, когда вас, твердяков, снова сожрет какая-нибудь всеобщая напасть… А этого, между прочим, не так уж долго ждать. Есть масса неопровержимых признаков того, что дело снова движется к Великой Катастрофе… Вас всех сметет, а мы выживем. На твоем месте я не спешила бы в Темайр, а устраивала свою жизнь иначе.
— Это как?
— Оставшись там, где только и живут настоящие люди… которые к тому же станут единственными спасшимися.
— Благодарствуйте, красавица, — сказал Сварог. — Не тянет что-то. На суше гораздо интереснее.
— Глупости.
— Ты же там никогда не была.
— Ну и что? — вновь пожала она плечами с нешуточным упрямством в нежном голоске. — Когда за спиной многотысячелетний опыт…
Сварог промолчал. Ну да, разумеется — запад есть запад, восток есть восток, и вместе им не сойтись… Ты ее не переубедишь, и пытаться нечего. Традиции, браток, понимать надо, многотысячелетний опыт — вещь внушительная.