С любовью, Луков

— Договорились?

Мне оставалось только моргать, прежде чем я смогла выдавить:

— Что ты задумал?

Улыбка Ивана заиграла так, что просто... Ух.

— Думаю, озеро напротив отеля прекрасно подойдёт.

— Собираешься стать моим алиби?

Мой партнёр сморщил нос.

— Знаю, что твои сестры здесь, но мне показалось, ты захочешь, чтобы я тоже находился рядом. Я сильнее их. Так что мы не оставим никаких следов.

Чего мне точно хотелось, так это того, чтобы Иван остался со мной навсегда, но я была готова воспользоваться тем, что есть здесь и сейчас.

— Договорились, — сказала я.

Он ухмыльнулся.

— И еще кое-что.

Да Боже мой!

— Ты никогда не рассказывала мне, что за проблемы у тебя с Мэри Макдональд? — спросил парень. — Просто хочу знать, почему мы ее ненавидим.

Почему мы ее ненавидим.

Ох, уж этот Иван.

Все, что мне оставалось, это пожать плечами, чтобы не ляпнуть лишнего. Того, что не имела права говорить.

— Когда мы были моложе, еще до моего перехода в парное катание, она поливала меня грязью за моей спиной. Можешь спросить свою сестру. Мэри не знала, что Карина моя подруга. Она обсуждала мой вес, делала расистские заявления о том, что я наполовину филиппинка, ну и в целом вела себя как сука.

Иван моргнул.

— Ты ей что-нибудь ответила на это? — сорвался с его губ вопрос, и он тут же фыркнул. — Глупость спросил. Конечно же, ответила.

Я потянула его за руку.

— Ага. Пригрозила, что в следующий раз, когда она заговорит обо мне, я открою коробку с волшебными пенделями.

***

— Твою мать! — прошипела я, снова получив ожог, когда попыталась поднести выпрямляющий утюжок как можно ближе к корням волос. Соревнования по фигурному катанию Северной Америки не являлись самым популярным телевизионным событием сезона, однако…

Для меня это не имело значения.

Мне хотелось, чтобы волосы выглядели как можно более прямыми и гладкими, хотя они и так не были кудрявыми. Жаль, что я не имела глаз на затылке и не могла дотянуться до той части волос. Оставалось всего три часа до начала соревнований. Наш прокат по жребию должен был состояться практически в конце соревнований. Но я уже сделала макияж и надела черное кружевное платье с длинными рукавами, которое Руби закончила пару месяцев назад, ещё до того, как у меня случилась травма лодыжки.

Иван решил переодеться в мужском туалете, потому что не хотел, чтобы «началась давка», если люди увидят его в нижнем белье.

Придурок.

И вот сейчас мне требовалась его помощь. Иван мог бы помочь и выпрямить остальные волосы. У него бы точно получилось.

Но я решила, что и без посторонней помощи смогу пройтись утюжком по волосам и не получить ожог в шестой раз. Повернувшись к одному из трех освещенных зеркал в комнате, которую мы делили с двумя командами, что тренировались с нами в те же часы накануне, я извернулась и попыталась наклонить голову, насколько могла, чтобы мельком видеть, что делаю. Обе команды, по словам Ивана, были достаточно сильными. В зеркале отражались их действия, и стало ясно, что пары еще даже не начали переодеваться.

Когда дверь открылась, я продолжала укладывать пряди, не обращая внимания на вошедшего.

До тех пор, пока не услышала знакомый голос.

И он не принадлежал Ивану.

— Жасмин, можно с тобой поговорить? — спросил мужчина, и я повернулась к нему лицом, мгновенно задаваясь вопросом, где носит Ивана.

Я дала ему обещание.

Что не стану ругаться с Полом.

Не стану ругаться с Полом.

Ни в коем случае не стану ругаться с Полом.

Клянусь, Иван заставил меня повторить это целых семь раз, пока мы ждали автобус, который должен был забрать нас после тренировки, потому что, считал очевидным: если тебе пришлось сделать что-то семь раз подряд, то ты точно об этом не забудешь.

Я пообещала моему напарнику, что не начну ссору и буду паинькой. Мне хотелось сделать много чего, и не очень хорошего, но ради Ивана стоило держать себя в руках.

И я решила не отступать от своего слова. Особенно ради Вани. После всего, что он для меня сделал.

Однако…

Никто из нас не мог предвидеть, что Пол окажется настолько глуп, что попытается поговорить со мной перед нашим первым прокатом — короткой программой. Я всегда считала, что не так умна, как другие, но, видимо, парень, с которым мы провели три года в паре, оказался полным кретином.

Не сводя глаз с собственного отражения в зеркале, я положила утюжок на стойку и сжала руку в кулак.

— Жасмин, пожалуйста, — настаивал второй по счету мужчина, который разбил мне сердце, но мой взгляд застыл на своем отражении в зеркале.

Мне казалось, я не сильно изменилась с девятнадцати лет. Черты моего лица немного заострились. Волосы отросли, а мышцы тела стали чуть более развитыми. Но внутри... ну, там я определенно поменялась.

Потому что девятнадцатилетняя Жасмин уже швырнула бы в Пола плойку, в надежде, что она магическим образом прожжет ему яйца через костюм.

— Жас, всего... пять минут, пожалуйста, — умолял мой старый напарник, стоя неподалеку.

Я крепче сжала кулаки. Затаила дыхание. А потом закатила глаза. Потому что нахер его. Неоднократно. Я так давно не вспоминала про Пола, что совершенно забыла, насколько сильно ненавижу его.

Однако теперь воспоминания нахлынули на меня, словно цунами.

«Ты обещала Ване», повторила рассудительная часть моего мозга.

Поэтому я постаралась взять себя в руки... и медленно выдохнула.

— Собираешься притворяться, что меня здесь нет? — спросил Пол, шагнув настолько близко ко мне, что я, наконец, смогла лицезреть его в зеркале. Настолько близко, что у меня появилась уверенность — если двину ногой в сторону, то легко смогу пнуть парня по яйцам.

После трех лет совместного катания Пол поймет, в какое опасное положение себя ставит.

Чертов идиот.

Но, видимо, Ивану виднее.

Высокий, стройный, с каштановыми волосами, Пол выглядел точно так же, как и почти два года назад, когда ушел из КИЛ и не вернулся.

Он казался немного бледным в свете ламп и отражении зеркала. Парень держал руки перед собой, и я видела, что он действительно встревожен.

Вот и отлично.

— Слушай, все, чего я хочу, это поговорить.

Мне не хотелось фыркать, но когда выпрямилась, из меня просто вылетел этот звук.

Мой рост был не высоким, поэтому в зеркало отражалась лишь половина тела. На груди моего кружевного костюма находился вырез в форме сердечка, а темная ткань прикрывала все важное — и никаких бусин на наших с Иваном костюмах, потому что они бы цеплялись за все — заканчиваясь в нескольких дюймах от моего запястья, чтобы ажур не мешал моей хватке. Мне понравилась задумка сестры. Когда Руби предложила идею создания костюма «Дракулы», я не придумала бы образа лучше. Иван с нами согласился.