Сага о Кугеле

— Прошу прощения, сударь. Краснарк завалился в кладовую и устроил настоящий трамтарарам.

— Замечательно, можешь больше ничего не объяснять. Бандерваль, что за игру ты придумал?

— Она проста до смешного. Та дверь ведет в уборную. Огляди комнату и выбери своего кандидата. Я сделаю то же самое. Чей избранник последним посетит это заведение, тот и выиграет пари.

— Состязание выглядит честным, — согласился Кугель. — Ты уже выбрал своего человека?

— Да, выбрал. А ты?

— Не задумываясь. Полагаю, в состязании такого рода он непобедим. Вон тот пожилой господин с острым носом и поджатыми губами, который сидит слева от меня. Он не слишком велик, но мне нравится воздержанность, с которой он прикладывается к своему стакану.

— Неплохой выбор, — одобрил Бандерваль. — А я по совпадению выбрал его товарища, господина в серой одежде, который потягивает пиво как будто с отвращением.

Кугель подозвал подавальщика.

— Те два джентльмена слева от меня — почему они так медленно пьют? — втихаря, чтобы не услышал соперник, поинтересовался Кугель.

Мальчик пожал плечами.

— Если хотите знать правду, они страшные скряги и ненавидят расставаться со своими денежками, хотя терциев у обоих куры не клюют. И все равно по часу сосут четверть пинты [1] нашего самого дрянного пива.

— В таком случае, — предложил Кугель, — принеси господину в сером плаще двойную кварту [2] самого лучшего эля, за мой счет, но ни в коем случае не упоминай меня.

1

Четверть пинты — 0,118 л. (Прим. перев.)

2

Двойная кварта — 1,9 л. (Прим. перев.)

— Хорошо, сударь.

В этот момент Бандерваль знаком подозвал подавальщика и тоже о чем-то неслышно с ним договорился. Мальчик поклонился и побежал вниз по лестнице в кладовую. Через некоторое время он вернулся и принес обоим кандидатам одинаковые большие кружки с элем, которые после объяснений мальчика те приняли с угрюмой благосклонностью, хотя скряги и казались явно озадаченными столь щедрым даром.

Кугель порадовался пылу, с каким его кандидат набросился на пиво.

— Боюсь, я сделал плохой выбор, — заволновался он. — Старик пьет, будто только что вернулся из пустыни, проблуждав в песках целый день.

Бандерваль точно так же поносил своего кандидата.

— Он уже утонул в своей кружке. Твоя уловка, Кугель, оказалась просто нечестной. Я был вынужден защищать свои интересы любой ценой.

Кугель решил отвлечь своего кандидата от пива, заняв его беседой.

— Сударь, вы ведь живете в Саскервое, я прав? — обратился он к господину.

— Да, я здешний, — важно подтвердил тот. — И мы славимся нежеланием разговаривать с незнакомцами в чужеземной одежде.

— Кроме того, обитатели вашего города славятся трезвостью, — осторожно намекнул Кугель.

— В жизни не слыхивал подобной чепухи! — пренебрежительно отмахнулся его избранник. — Посмотрите только на людей в этом зале. Они же все галлонами [3] пиво хлещут. Прошу прошения, я собираюсь последовать их примеру.

— Должен предупредить, пиво, которое варят в ваших краях, вызывает закупорку сосудов, — как можно более убедительно проговорил Кугель. — У вас будут спазмы!

3

Галлон — 4,54 л. (Прим. перев.)

— Вздор! Пиво очищает кровь! Можете сами не пить пива, если так боитесь, а меня оставьте в покое. — И, подняв кружку, кандидат Кугеля сделал внушительный глоток.

Бандерваль, раздраженный маневром Кугеля, попытался отвлечь второго любителя дармовой выпивки, наступив ему на ногу и затеяв перебранку, которая грозила затянуться весьма надолго, если бы не вмешался Кугель, вернувший Бандерваля на место.

— Давай играть честно, или я выхожу из соревнования!

— Твоя собственная тактика не отличается благородством, — проворчал Бандерваль.

— Замечательно! — потупил взор Кугель. — Давай больше не будем чинить помех друг другу.

— Согласен, но дело, похоже, продвигается, ибо твой кандидат начинает проявлять беспокойство. Он уже почти встал на ноги, а значит, я победил.

— Эй, полегче! Проигрывает тот, кто первый войдет в уборную! Обрати внимание, твой собственный кандидат тоже поднимается. Они идут вместе!

— Тогда первый, кто выйдет из зала, будет признан проигравшим, поскольку почти наверняка первым подойдет к туалету.

— Ага, мой идет первым! Нет уж! Проиграет тот, кто первым воспользуется писсуаром.

— Тогда пойдем, с такого расстояния невозможно разобрать, кто победил.

Оба скряги приготовились облегчиться. Избранник Кугеля, взглянув в сторону, заметил, с каким напряженным вниманием смотрит на него Кугель, и обозлился.

— Эй, на что это ты уставился? Хозяин! Немедленно убирайся! Стража!

Кугель пустился в сбивчивые объяснения:

— Сударь, вы ошиблись! Бандерваль может подтвердить! Бандерваль?

Тот, однако, уже вернулся в зал. Появился папаша Краснарк с перевязанной головой.

— Пожалуйста, господа, минутку тишины! Господин Черниц, будьте так добры взять себя в руки! Что случилось?

— Ничего! — зашипел Черниц. — Возмутительный случай, вот что! Я пришел сюда облегчиться, а этот субъект встал за мной и вел себя в высшей степени непристойно.

Его товарищ, избранник Бандерваля, процедил сквозь сжатые зубы:

— Я поддерживаю обвинение! Его нужно выгнать с постоялого двора и вообще из города!

Краснарк обратился к Кугелю:

— Это серьезные обвинения! Что вы на это скажете?

— Господин Черниц ошибся! Я тоже пришел сюда облегчиться. Взглянув в направлении стены, я заметил моего друга Бандерваля и замахал ему, а господин Черниц вдруг поднял шум и стал делать гнусные намеки! Лучше прогоните отсюда этих старых хорьков!

— Что? — взвился разъяренный Черниц. — Да я приличный человек!

Краснарк воздел руки к небу.

— Господа, будьте благоразумны! Тут не о чем спорить. Согласен, Кугелю не стоило делать знаки своему другу в туалете. А господин Черниц мог бы быть более благородным в своих предположениях. Предлагаю господину Черницу взять обратно определение «моральный урод», а Кугелю извиниться за «хорьков» и на этом считать дело исчерпанным.